Йога Таун
Шрифт:
– С какой стати?
– Лоу в больнице.
– Karma is a bitch [100] .
– Попроси ее прийти.
– Лоу ради меня никогда ничего не делал. С какой стати мне ради него что-то делать?
– Не ради него. Ради Коринны.
– Коринне больше неохота видеть этого старого козла, ясно? Adios amigos [101] .
– Она у Марии? Так ведь?
– Никакой Марии больше нет.
– Она поменяла имя?
100
Карма –
101
Пока, друзья (исп.).
– Может быть.
– И как ее теперь зовут?
– Мать Тереза.
– Очень остроумно.
– Мне надо идти. Пока.
– Подожди! Рюдигер! Я тебе сначала не поверила, но ты был прав. Лоу виноват в смерти брата. Только… ты же ценишь Библию?
– Что…
– Кто без греха, пусть первый бросит камень. Слышал такое?
– Это Новый Завет. Хучи-кучи. Я тебе так скажу: ты должна принести жертву. Из первенцев своего стада. Ты должна отождествлять себя с животным. И ты должна сама убить его. Без пролития крови не бывает прощения. Читай Библию!
И бросил трубку.
Да пошли вы все, подумала я.
Когда я вернулась в палату, на пол свисали белые кабели электрокардиографа. Кровать Лоу была пуста. Я снова вышла в коридор и плутала по бардо, пока не услышала его голос. Он уже облачился в свой психоделический костюм и ругался с доктором.
– Где ты была? – спросил Лоу, увидев меня.
– Что случилось?
– Ничего. Мы уходим.
Рубашку он застегнул неправильно.
– I’m fine, man [102] . – Лоу успокаивающе положил руку на плечо доктора. – Don’t worry [103] .
102
Я в порядке, чувак (англ.).
103
Не волнуйся (англ.).
Врач взглянул на меня, рассчитывая на поддержку.
– Идем! – Лоу направился к выходу. – Что такое? Пошли же!
– С ним все нормально? – спросила я врача.
Тот покачал головой. Это могло означать что угодно.
– У вашего отца, видимо, проблемы с артериями.
– Что конкретно это означает?
– Конкретно, мэм, это означает, что его сосуды забиты всякой дрянью.
– Слушай, Люси! Я есть хочу.
– Что за черт, я же с врачом разговариваю, – крикнула я громко.
– Я очень советую сделать компьютерную томографию, – сказал доктор.
Лоу отвернулся и зашагал прочь.
– Минутку, – попросила я врача. – Я верну его.
– Ему лучше не волноваться.
Я побежала за Лоу. Бег с препятствиями по бардо. И не могла догнать. Он развил такую скорость, будто сам черт за ним гнался.
– Лоу! Надо пройти КТ, это быстро!
– Я не подопытный кролик! Там радиоактивное излучение!
– Глупости! Ты что, никогда не делал КТ?
– Я не позволю поджаривать себе внутренности!
Он пронесся по лестнице, налетел на двух медсестер и устремился через стеклянную дверь в конце коридора навстречу дневному свету.
Выскочив на улицу, он подбежал к дежурившим возле входа рикшам, взобрался
на первое попавшееся сиденье и обернулся ко мне:– Садись!
Он улыбался. Я была вне себя от ярости.
– Что с тобой?
– Ничего, садись, мы сваливаем.
Водитель вскочил за руль и посмотрел на меня так, словно я во всем виновата.
– Что у тебя болит?
– Ничего. Иногда сердце колотится. Я в форме.
Водитель завел мотор.
– Ты когда-нибудь проходил медосмотр?
– Я не бегаю по врачам, как только где-то кольнет.
– Хватит обманывать себя! И хватит меня обманывать! Говори правду! – Мой резкий тон испугал его. – Или мы возвращаемся, и ты проходишь КТ, или ты сваливаешь. Но без меня.
Этого он не ожидал. Он вытащил сигарету, чтобы потянуть время.
– Едем, мистер? – спросил водитель.
– Могу и позже пройти, – пробормотал Лоу. – Дома.
Я развернулась и пошла прочь.
– Люси!
Я взглянула через плечо. Лоу выбирался из рикши.
– Ты не можешь бросить меня одного!
– Могу. Еще как.
Я увидела в его глазах страх. В глазах человека, который всю жизнь старался не показывать страха. Лоу – великий благодетель. Принеси ему свою гитару, принеси ему свои заботы. Лоу всегда к услугам всех. Чтобы не чувствовать себя одиноким.
– Подожди. Только сигарету докурю, ладно? – Глаза его беспокойно бегали. – Just a second, – обратился он к водителю.
Ищет лазейку, поняла я.
И тут, когда Лоу сделал последнюю затяжку, ему явилась подмога. В виде человека, помощь которого Лоу хотел бы принять меньше всего.
Из-за угла показался Рюдигер. Вязаная шапка, джутовая сумка и стоптанные сандалии. Он увидел нас. Лоу в первый момент не признал его. Шаркая сандалиями, Рюдигер приблизился и исподлобья взглянул на Лоу:
– Ты почти не изменился.
– Привет, Рюдигер, – сказала я.
Лоу испуганно отступил.
– Ладно, – пробормотал Рюдигер и поскреб висок. – Короче, Меера хочет вас видеть.
Мы неуверенно переглянулись.
– Кто такая Меера? – спросила я.
– Так теперь зовут Марию.
Я буквально почувствовала, как сердце Лоу на миг остановилось.
– Она здесь? – пробормотал он.
– Она всегда была здесь.
– Ты ей сказал, что мы тут?
– Нет, она ясновидящая. Мы идем или нет? Или хочешь назад в больницу?
– А Коринна? – спросила я.
– Ее все еще зовут Коринной.
– Она была у Марии?
– Увидишь.
– Let’s go [104] , – сказал Лоу и отбросил сигарету.
104
Пошли (англ.).
Супер, подумала я. От врача ты улизнул. Но рано радуешься. От Коринны не сбежишь.
Мы втиснулись в видавший виды автомобильчик Рюдигера. Я предпочла бы сесть впереди, чтобы избавить Лоу от общения с Рюдигером, но он пихнул меня на заднее сиденье и следил за мной, как охотничья собака. Если Рюдигер обращался ко мне, отвечал Лоу. Если я обращалась к Рюдигеру, Лоу тоже встревал. Поездка с двумя престарелыми чудаками оказалась утомительной, но город, через который мы ехали, поражал контрастами: прекрасный и отвратительный, равнодушный и любознательный, священный и приземленный. Мне было приятно смотреть на дневной Ришикеш. Нормальный мир, в котором люди заняты повседневными делами, гудят автомобили и ни одна тень не омрачает солнце. Нормальность города за окном была как бальзам. Но потом мелькнула мысль, что я не могу видеть, что скрывается за лицами людей.