You Give Me Hell

— Кажется, я улавливаю здесь суть, — пробормотала она, когда Голубая вручила ей оба предмета. Она сунула монету в карман, в качестве доказательства вместе с другой, и развернула пергамент, читая следующие два слова.

«…Ты Наслаждаешься…»

— Зачем оставлять золотую монету? — недоумевала фея, выглядя совершенно запутавшейся.

— Осмелюсь предположить, — сказала Эмма, сворачивая записку и убирая её в карман, — Он хочет, чтобы я знала, что это он.

— Что ты будешь делать, когда поймаешь его? — спросила Голубая, шагая вместе с Эммой к полицейской машине.

— Получать крайнее удовольствие, запихивая его задницу за решетку, — ответила она через плечо.

Она едва отъехала от монастыря, как у неё вновь зазвонил телефон. Она даже не стала ничего говорить, когда прижала его к уху, так как теперь знала, кто это был.

— Всё ещё веселишься, Свон? — спросил Крюк.

— А ты, как я погляжу, всё ещё делаешь покупки? — сказала она, сворачивая на главную дорогу, чтобы поехать обратно в город. Сейчас она была на пути к Руби.

— О, ты знаешь, просто прихватил пару вещей тут и там, — ответил он неопределенно.

— Также известно как воровство.

— Просто немного веселья, лапочка…

— Нет-нет-нет, — перебила Эмма этот собачий бред, так как радар в её голове уже кричал — громко и ясно.

— Ты не просто какой-нибудь очередной Стэн, ты — чувак с планом. Чего ты, черт возьми, добиваешься? — потребовала Эмма, потому что не знала, что было на самом деле хуже, чем если бы он просто сбил её с толку ко всем чертям со своей пиратской хитростью.

— Во-первых, я уже говорил, что ничего не скажу. И, во-вторых, что за Стэн?

Она собиралась сказать ему, что не было никакого Стэна, и это просто такое высказывание, но были нотки в его голосе, которые остановили её на секунду. И когда она поняла, что это, она чуть не расхохоталась.

— Боже мой. Я слышу не просто ревность в твоем голосе.

— А у меня есть на то причины? — спросил он серьезно.

— К воображаемому Стэну? — язвительно. — Он всё же имеет больше шансов, чем ты, Крюк.

— О, Свон, — выразил он неодобрение, будто она была непослушным ребенком, — Перестань делать вид, что тебе не нравится этот танец.

— Конечно, я просто обожаю, когда мне наступают на пальцы, — Эмма закатила глаза, хоть он этого не мог видеть.

— Ты знаешь, нет необходимости выдумывать женихов, когда я готов и не возражаю.

Она практически видела, как он шевелит своими бровями. Как он заставляет такие невинные слова звучать так чертовски соблазнительно?

— Я не выдумываю женихов, — сказала она ему насмешливо.

— Но ты продолжаешь препятствовать моим продвижениям.

— О, я и не знала, что делаю это так хорошо, — ответила она нежно.

— Не так хорошо, как тебе хотелось бы думать, дорогая. Я, кажется, вспоминаю ночь, когда я был болен…

— Чтоб ты знал — худший пациент в истории, — заметила Эмма.

— …и ты заботилась обо мне, о, так нежно…

Черт возьми, он на самом деле заставляет её краснеть через телефон.

— …поглаживая мои волосы… — мягко продолжал он.

— Ты должен был спать! — крикнула она в трубку, прежде чем смогла себя остановить.

— Не смущайся, лапочка, ты можешь гладить то, что тебе нравится во мне.

— Ну, что ещё ты помнишь, пока не спал, засранец? — потребовала она, стиснув зубы.

— Свон, ты думаешь, что я упущу свой шанс провести с тобой время? — спросил он, притворяясь шокированным.

— Как бы не так, извращенец, ты лапал мою задницу! — закипала она.

— Я лапал? — спросил он игриво. — Это звучит очень не похоже на меня.

О, он определенно ухмылялся.

— Тебе понадобится ещё один крюк, когда я закончу с тобой, — сказала она, крепче сжав телефон, когда повернула чуть быстрее необходимого.

— После всех твоих стараний вернуть мне здоровье? — надулся он.

— Ты же упомянул о “нежной заботе”, так что я свой долг выполнила, — сказала она, немного оборонительно. — Теперь твой черёд делать ход, юнга. Понимаешь? — она поставила акцент на свои последние слова.

— Ну, ты почти полностью расплатилась, — беззаботно сказал он.

— Черта с два, «почти»! Я расплатилась полностью! — зарычала она в трубку, резко затормозив на красный свет, от чего послышался протестующий визг шин.

— Сейчас же говори. Что, черт возьми. Ты задумал, — потребовала Эмма, выделяя каждую фразу.

Она услышала, как он сделал длинный, почти тяжелый вздох.

— Хорошо, Свон, если ты настаиваешь, то я раскрою тебе свой подлый план.

Наступила тишина после его искренней речи, когда она уже подъезжала к квартире Руби.

— …Подожди, серьезно? — спросила Эмма немного скептически, и остановила автомобиль в парке.

Его ответом было хихиканье, перед тем, как услышала гудки. Он повесил трубку.

— Вот засранец! — прошипела она, сердито бросая телефон на пассажирское сиденье.

***

Руби открыла дверь через пару секунд после того, как она постучала, и выглядела при этом крайне раздраженно.

— Твой мальчик-игрушка был в моей квартире, — сердито сообщила она Эмме.

— Он не мой мальчик-игрушка!

Руби закатила глаза и отошла в сторону, позволяя ей войти.

— Ну, если он не будет осторожен, то станет моей жевательной игрушкой в следующее полнолуние, — прорычала она, захлопывая дверь.

— Что он взял? — спросила Эмма.

Руби фыркнула, ведя её на место преступления.

— Мои диски, — она махнула рукой на стеллаж с CD. — Хорошие диски, также пропал мой любимый альбом Джона Майера.

«Вау, люди до сих пор покупают компакт-диски?», — подумала Эмма.

— Серьезно? Не было бы легче, если бы Крюк просто зарегистрировался на чёртовом iTunes? — проворчала Эмма.

Она остановилась, будто услышав свои собственные слова, и осознавая, насколько совершенно безумно они звучали. Капитан Крюк и iTunes.