Юнда. Юдан

– А почему просто не применить телепатическое вмешательство на сатенов?
– хмуро поинтересовался Хирой.

– Потому что это невозможно, - подал голос Хаборилл. На унисе он говорил неприятно - подолгу растягивая буквы в длинных словах и неожиданно резко называя короткие.
– Все сатены симбионты, телепатическое вмешательство ведет к непроизвольному симбиозу испытуемого с испытателем и может быть психологически опасно для обоих. Оно запрещено Общевселенской конвенцией двенадцать дробь три.

Син`ешаль согласно кивнул и перевел взгляд с сатена на нас.

– Сбор через два часа, - констатировал он.

– Хирой, Исотр`а, подготовьте шаттл-И-пятнадцать-три-восемь к вылету.

Анжер сделал неопределенный жест рукой, как будто выметал нас из комнаты, и я отчетливо почувствовал, что впутался во что-то глупое, опасное и чертовски необычное.

За эти два часа я хотел написать письмо Джил, но вместо того, чтобы вернуться в каюту, отправился в медотсек. На пороге меня встретили Александр и Радецки.

– На экскурсию пришел?
– неприязненно улыбнулся сатен.

Я скривился от того, как свободно он чувствовал себя на чужой станции, где был, фактически, пленником. Даже следов вчерашней встречи с Альги на подвижном лице сатена не наблюдалось, в то время как я все еще непроизвольно вздрагивал, вспоминая вчерашнюю стычку.

Напоминать Радецки о том, что это я его вытащил, и я вызвал Альму, я не стал - от одной мысли об этом становилось остро неприятно, как будто я напрашивался на благодарность.

– Я просто... мимо проходил, - не нашелся я.

– Мо-ожешь зайти, - неожиданно предложил Александр.
– Ра-адецки обещал по-осмотреть, что у меня с го-олосовым аппаратом.

– Прямо сейчас?
– уточнил я, остро почувствовав свою неуместность.

Александр кивнул, тронул сенсорную панель и первым вошел в гостеприимно распахнувшуюся дверь медотсека. Радецки приглашающее махнул здоровой рукой и двинулся следом - неприязни в его улыбке не было.

– У сатенов же нет техники, - напомнил я, сидя верхом на стуле и глядя на то, как Радецки, раскрыв подвижные сочленения, увлеченно копается в грудной клетке вращающего головой молчаливого Александра - голосовой аппарат андроида сатен предусмотрительно отключил, чтобы не слушать какофонию звуков.
– Где ты научился чинить роботов?

– На Земле, - отозвался Радецки, не отвлекаясь.
– Там учится некоторый процент сатенов. По обмену.

– Почему тогда именно техника?
– уточнил я, стараясь не показывать острую зависть, захлестнувшую меня от того, что сатен назвал планету, на которой я ни разу не бывал, но которую не мог перестать считать домом.

Радецки недоуменно повернулся ко мне, пожал плечом и вернулся к работе.

На соседней койке завозились, Александр дернулся было, но сатен удержал его за плечи:

– Это Шираи, - пояснил Радецки, - он хочет поучаствовать в разговоре.

Он угадал - криворогий Шираи, опутанный датчиками, фиксирующими его состояние, медленно сел на постели. Я подавил инстинктивное желание отодвинуться - тело псевдополиморфа было перекошено, как будто кто-то смешал все кости его скелета и собрал заново, наугад, не заботясь о функциональности и эстетике, мутные, затянутые пленкой глаза смотрели мимо меня.

– Нет техники. У сатенов, - пояснил Шираи, медленно поводя головой из стороны в сторону, как будто не был уверен, что повернется шея.
– Симбионтика - тупиковый путь развития. Мало топлива.

– Есть же Юдан, - напомнил я, изо всех сил стараясь не смотреть на Шираи, но взгляд возвращался к сатену снова и снова.

– Есть, - согласился тот.
– Не бесконечен. Юдан.

– Но техника - это не очень наш профиль, - заметил Радецки, звонко щелкнув чем-то внутри горла Александра.
– Есть.

– Не понял, - честно признался я.

– Источники энергии. Мало, - Шираи дернул рукой, неловко и резко - плохо владея собственным телом и заметно злясь, что не может выразить то, что хочет.
– Нужен другой. Альтернатива.

– Разве то, что сделал ты - не альтернатива?
– осторожно поинтересовался я.

– Посмотри на него, - со вздохом предложил Радецки.
– Если альтернатива выглядит так, то я предпочту раздеть Юдан до ядра.

С Исотр`ой Хирой раньше не летал. Он вообще предпочитал работать с людьми, но на Тиферет хорошо платили, и пришлось сделать себе уступку - на Земле у Хироя никого не осталось, и пилот пересмотрел часть собственных взглядов. Но вот полет с кем-то из инорасцев в личном списке того, что никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя делать, стоял у Хироя на первом месте.

Исотр`а с гримасой на лице, отдаленно напоминающей полуулыбку, щелкал клавишами пульта управления, последовательно тестировал работу систем шаттла.

– Ты хмуришься, как будто тебе что-то не нравится, - заметил он, шире улыбнувшись отражению Хироя в погашенном обзорном экране.

– Все мне не нравится, - отмахнулся пилот, бухаясь в кресло.
– Я с Мухой летаю всегда.

– Приказы Син`ешаля не обсуждаются, - напомнил Исотр`а, медленно расслабляя мышцы и убирая улыбку с лица.

– И именно поэтому я сижу сейчас здесь и проверяю настройки, и проверяю тебя, и проверяю чертово кресло, и проверяю-проверяю-проверяю, - Хирой пощелкал рычагом, регулируя наклон кресла.

– Тебе не надо было пить, - заметил Исотр`а ровно.
– После алкоголя ты всегда становишься нервным и скандалишь без повода. Тебе надо позавтракать и выпить кофе - на людей это обычно действует положительно.

Хирой поморгал, недоуменно уставившись на анжера.

– Ты что, жить меня собрался научить?
– мрачно полюбопытствовал он.

– Я не собирался тебя учить, - ровно отозвался Исотр`а.
– Я получал психологическое образование на Земле, но анжерам запрещено быть психологами для людей. Заключение врачей по этому поводу в переложении на человеческий разговорный звучит так: "Анжеры слишком бесят". Что значит "бесит"?

– То, что ты делаешь сейчас!
– взорвался Хирой.
– Корабельный психолог, мать мою за ногу.

– Зачем?
– тут же заинтересовался анжер.

– Ни зачем, - буркнул Хирой.
– Это выражение такое.