Южная пустошь 5

В этой стране до сих пор существовала очень жесткая клановая система. Особенно среди высшей знати. Клан князя и его приближенные блюли чистоту крови и могли проследить свою родословную вплоть до первых переселенцев, покинувших Грилорию много веков назад.

Их дети женились исключительно на своих, однако заключать договорные браки считалось дурным тоном. Вместо этого молодежь попросту ограждали от ненужных связей, ограничивая их круг общения. И только после рождения третьего ребенка почтенные родители получали право покидать клановые замки и общаться с людьми, живущими за его стенами.

Простые люди давно не придерживались таких строгих ограничений, а традиция учитывать чувства молодых при создании семьи и талант к купеческому делу привела к тому, что встретить среди простых людей «чистого» славца было просто невозможно. В их жилах текла невообразимая смесь всех народов нашего мира. Не зря мой старый друг Митка, отправившись в Республику Талот взял себе именно славское имя, хотя его ярко-рыжая масть меньше всего походила на внешность коренного славца…

И все это значило только одно: сейчас на грязном, заплеванном полу разрушенного постоялого двора в драной рабской хламиде валялся лицом вниз представитель высшей знати Княжества Славия. Но, во-первых, как он сюда попал? Даже если представить, что проклятые маги разрушили столицу княжества, стерев город с лица земли, как Ясноград, то я поставила бы все свое имущество на то, что главы знатных родов первым делом вывезли и спрятали бы свою молодежь, чтобы сохранить надежду на возрождение. И этот мальчик сейчас должен был быть где-то в безопасном месте под защитой клановых воинов, а не лежать перед моими ногами с таком растерзанном виде.

И даже если вдруг представить, что князь решил отправить кого-нибудь за помощью в соседнюю страну, то здесь был бы почтенного отца семейства, а не неоперившийся юнец, у которого молоко на устах не обсохло. Он слишком юн, чтобы получить право увидеть свет. И это во-вторых…

— Как твое имя? — задала я первый вопрос. Мой голос был холоден и беспристрастен. Мне не раз приходилось вести допросы, и я прекрасно знала, как себя нужно вести с пленником. Даже если ты подозреваешь, что все совсем не так просто. Мальчишка при звуке моего голоса сжался еще сильнее и ничего не ответил. Только снова заскулили, уткнувшись лицом в пол…

— Он очень слаб. И боится… — снова вмешался Идор. — Очень сильно боится. Его страх такой большой, что скрывает все остальные мысли. Я больше ничего не могу прочитать. И этот страх мешает ему слышать вас.

Я кивнула. Еще раз взглянула на плачущего на одной ноте парнишку.

— Идор, ты можешь его успокоить магией? — спросила я у нашего мага. Тот кивнул. И я приказала, — Аррам забери факел.

— Не нужно, — отмахнулся от помощи Идор, — это очень простое заклинание. Я обойдусь одной рукой.

Но Аррам все равно выполнил мой приказ, рывком выдрав горящую ножку стула из рук мага. Идор прикусил губу. Кажется, наемник перестарался и дернул слишком сильно. Но маг сам сказал, что ему нужна только одна рука.

Он сделал шаг вперед и, опустившись на колени перед пленником, коснулся его головы… Что-то тихо зашептал. А потом выдохнул, активируя заклинание:

— Ферро…

Поначалу ничего не происходило. Но потом мальчишка перестал скулить. Он с трудом поднялся на четвереньки и обвел всех нас взглядом, на миг задержавшись на мне. И уставился в глаза Идора…

— Меня зовут Идор, — улыбнулся маг. Он хотел сказать еще что-то, но я перебила его:

— Нихай ши ма мин зцы? Нихай ши ла лии?

Традиционный славский я учила очень давно, тридцать лет назад. Мой отец считал, что будущая королева должна понимать своих соседей без переводчика. Даже если сами соседи в своей стране предпочитают говорить на грилорском, а «старый» язык используют исключительно для церемоний. Тогда я всячески избегала ненужных знаний, и вряд ли смогла бы сейчас вести беседу на славском. Я и эти простые вопросы: «Как тебя зовут?» и «Откуда ты?» вспомнила с большим трудом и вряд ли произнесла безупречно. Но я намеренно использовала этот язык. Если этот мальчик на самом деле отпрыск знатного славского клана, он должен меня понять.

Изумленный взгляд пленника метнулся ко мне. Я увидела как в черных зрачках его по-лисьи узких глаз вспыхнуло пламя. Он медленно, не обращая внимания на стоявшего перед ним на коленях Идора и шелест вытянутых наемниками мечей, поднялся во весь рост. Он и, правда, был слаб. Его качало из стороны в сторону, но тем не менее он стоял и смотрел на меня. А потом, сложил руки у груди и склонился в традиционном славском поклоне:

— От танин зцы ши Го Ла Хоф…

Он упал бы, если бы Идор не успел вскочить и подставить плечо…

Глава 18

Го Ла Хоф?! Я была удивлена не меньше, чем этот мальчик мгновение назад, когда услышал из моих уст «старый» язык.

— Го Ла Хоф?! — переспросила я, чтобы убедиться что расслышала правильно.

— От танит зцы ши Го Ла Хоф, — повторил он, отстраняясь от Идора и кланяясь еще раз, и добавил, — От та фу тинь вин зцы ши Ла Джи Хоф…

— Ла Джи Хоф твой отец? — догадалась я. Мальчишка снова защебетал на своем, однако я уже не поняла ни слова. Но в этом не было нужды. Я уже знала все, что нужно.

И, сделав шаг назад, сложила руки на груди и низко, по славскому обычаю, поклонилась юному княжичу Славии. Фамилия Хоф принадлежала правящему роду и никто, кроме самого князя и его наследника не имели права носить ее. Даже княгиня и младшие дети князя имели совсем другое имя предков.

К тому же ни один славский аристократ не посмел бы обозначить свою принадлежность к роду «Хоф». Даже в шутку. За такое кощунство смерть грозила не только ему самому и его детям, но и всем его предкам. И живым. И даже мертвым. Книгу рода, в которой велось генеалогическое древо, показательно сжигали, а любое упоминание о нем в Книгах других родов и даже в летописях тщательно вымарывали.

Это наказание считалось настолько страшным, что о нем старались даже не упоминать, чтобы нечаянно не навлечь беду.

— Приветствую тебя Славный княжич Го Ла Хоф от имени ее величества королевы Вайдилы, на землях которой произошла наша встреча; его величества Фиодора, моего брата и правителя Грилории; и от себя, ее величества Елины, королевы Южной Грилории, расположенной на территории Южной Пустоши…

На церемониальное приветствие он должен был ответить такой же длинной тирадой, но не смог. Услышав перечисленные имена он улыбнулся и потерял сознание, повиснув на руках Идора…

— Кхм, — кашлянул Аррам, прерывая возникшую паузу. — Это что же получается, вот это недоразумение, — он шевельнул факелом, указывая на сомлевшего юношу, — целый принц?!

Искренне изумление в его голосе рассмешило меня. Я фыркнула:

— И я удивлена не меньше. Но, кажется, это так и есть. Причем не просто принц, а принц-наследник… И если его отец погиб, а это вполне могло случиться во время атаки магов, то можно сказать, что это самый настоящий князь Славии.

— Но он же маг? — растерянно пробормотал один из наемников. Они по-прежнему держали мечи наизготовку. И не совсем понимали, что к чему.