За что тебя люблю

– Ты скучная, - сказал Майкл.

В тот раз эти два слова просто раздавили ее. Теперь, в тридцать три года, она стала старше и мудрее и хотела бы, чтобы ее жизнь была немного скучной. Мать-одиночка чудесного ребенка. Владелица фотостудии и магазина фотопечати «Глянцевые снимки и картинки». Ее жизнь была очень занятой. Ее жизнь была хорошей, но поздно ночью, когда дом затихал, а Шарлотта лежала в своей кроватке, Натали иногда спрашивала себя, а знала ли Майкла по-настоящему?

– Я говорила ей, что она слишком в возрасте для смоки айз.

Натали поставила локти на прилавок и подперла подбородок ладонью. Нахмурясь, посмотрела на снимки восьмидесятилетней Мэйбел Вон и сказала своей лучшей подруге Лайле Маркхем:

– Она выглядит так, будто ее кто-то побил.

Две женщины в магазине «Глянцевые снимки и картинки», расположенном на пересечении Главной и Второй улиц, рассматривали фото с одинаково мрачными лицами, но на этом их сходство заканчивалось.

В Натали было сто семьдесят четыре сантиметра, в Лайле – сто пятьдесят пять.

На Натали - черные брюки, балетки без каблука и белая блузка с названием магазина на нагрудном кармане. Светлый «хвост» удерживала на затылке простая черная лента. Ресницы накрашены тушью, губы коралловым блеском, на среднем пальце правой руки – единственное серебряное кольцо.

Лайла сегодня надела короткое кожаное платье и кожаные ботинки на тринадцатисантиметровых каблуках. Идеально накрасила серыми и пурпурными тенями карие глаза. Ее рыжие волосы были коротко пострижены по бокам, а прическу дополняла белая стоявшая торчком челка. Кто-то другой мог бы показаться смешным, но только кто-то со стилем Лайлы мог преуспеть с этим видом доминирующей игуаны в консервативном Трули.

– А она продолжала махать своим костлявым пальцем и кричать: «Сделай смоки сильнее».

Лайла, талантливый косметолог, работала в салоне через улицу, а подрабатывала визажистом. Когда Натали заказывали гламурную съемку, она всегда сначала посылала клиента к Лайле. Не только потому что та была ее лучшей подругой, но и потому что работала с несколькими голливудскими стилистами с длинным списком знаменитых клиентов. Она работала в Лос-Анджелесе на богатых и знаменитых больше десяти лет, и если бы не несчастный случай, включавший старлетку, платье без бретелек от Александра Маккуина и ножницы, Лайла без сомнения все еще оставалась бы в Голливуде вместе со своим списком знаменитостей.

– Она меня даже слушать не стала, – добавила Лайла.

Натали знала, что подруга имеет в виду. Работа с Мэйбел и ее требованиями могла вывести из себя и святого, но по крайней мере удалось отговорить эту женщину от съемки в полностью обнаженном виде на длинной норковой шубе.

– Фред только глянет на это, и его кондратий хватит.

– Может быть, так и было задумано. Идеальное преступление.

Натали знала Мэйбел большую часть жизни. Мэйбел дружила с Джоан – бабушкой Натали, пока та не умерла два года назад.

Бабушка Ричардс всегда говорила, что у Мэйбел есть характер. Это означало, что она высокомерная и властная, а также лучшая сплетница в округе Вэлли. Ребенком Натали пряталась за диваном бабушки и слушала такие сочные слухи, как стоявшее под вопросом отцовство последнего внука Портеров или кто в городе пьет как озерный голец.

Между глаз у Натали поселялась тупая боль, когда она смотрела на будуарные снимки, которые Мэйбел сделала для своего девяностолетнего мужа Фреда.

– Надеюсь, ей это понравится.

Если нет, Натали придется переснимать, но мысль о Мэйбел, одетой в корсет и туфли на тонких каблучках, заставляла боль в голове вгрызаться дальше в мозг. И не только потому, что Мэйбел - сложная женщина и клиент. У нее был плохой вкус. А плохой вкус клиента плохо отражался на бизнесе Натали.

– Что у нее на ногах?
– спросила Лайла, хмуря хорошенькое личико.

– Мои пятидесятидолларовые туфли на каблуках, которые мне пришлось разрезать и склеить скотчем, чтобы они на нее налезли. Она сказала, мол, отекла, но у этой женщины самые большие ноги, что я только видела.

Лайла наклонилась, чтобы рассмотреть снимок поближе.

– Они похожи на ноги Чокнутого профессора.

Натали аккуратно собрала фотографии и положила их в конверт.

– Когда я была беременной, у меня были ноги Чокнутого профессора.

Сзади промышленный принтер выдавал снимки и складывал их в слоты. Для ушей Натали шум и скрежет раздавались звоном монет.

– Когда ты была беременной, у тебя все было как у Чокнутого профессора.

И ей понадобился год, чтобы вернуться к привычным пятидесяти четырем килограммам. Ладно, к пятидесяти семи. Большую часть времени.

– У меня была лишняя жидкость в организме.

– У тебя в организме была лишняя чашка арахисовой пасты.

– И миндальные пирожные.

Натали взяла конверт для фотографий и прошла к своему кабинету, находившемуся в паре метров.

Два года назад она взяла кредит на покупку бывшего в употреблении цифрового принтера. Точно так же, как в торговых точках «Уолгринс» или CVS, или на онлайн фотосайтах, «Шаттерфлай» или «Снэпфиш», любой с доступом в Интернет мог загрузить фотографии на сайт «Глянцевых снимков и картинок». Клиенты могли заказать обычные снимки или сделать специальный заказ на картинки: от открыток и журналов до каталогов и фото на холсте.

«Сделаем за час, или можете не платить» - таков был лозунг для жителей Трули.

Натали зарабатывала десять центов за отпечаток размером четыре на шесть и больше за большие размеры. Кроме печатного бизнеса, у нее была собственная фотостудия. И Натали жила вполне неплохо: не была богатой, но могла содержать себя и Шарлотту.

Бросив фотографии Мэйбел на стол, она повернулась к Лайле, которая зашла следом.

– Завтра придут тройняшки Олсон. Их мама хочет фотосессию в стиле сбора урожая. – У Натали был кусок тыквы и потрепанные погодой декорации амбара, но придется притащить тюк прессованного сена и листья, чтобы подготовить студию. – Думаю, лучше встретить их в парке Шоу, вместо того чтобы делать студийные фото здесь. – Пятилетние мальчишки Олсон были печально известны своим дурным поведением. Шанна Олсон даже не пыталась управлять своими гиперактивными сыновьями, сдавшись и отступив несколько лет назад.

Лайла покачала головой.

– Шанна, как и ты, принимала лекарства от бесплодия. Задумайся об этом.

Натали так и делала, каждый раз заходя в магазин и слыша, как банка содовой падет на пол, а усталый голос Шанны говорит:

– Питер, Пол, Патрик, отойдите оттуда.

И благодарила Бога, что не зачала тройняшек.

Лайла прислонилась плечом к дверному косяку.

– Что новенького?

Натали не нужно было уточнять, о чем говорит ее подруга.

– С моей стороны неэтично обсуждать личные фото клиентов, которые я рассматриваю или не рассматриваю, чтобы удостовериться в качестве.