За Камнем Жизни

– Тьпфу! – сердито сплюнула, чуть не оступившись. – Даже крылечка не сделали, – пробрюзжала ворчливо. – И где же мы? – задалась вопросом, осматриваясь.

Никакого заборчика вокруг дома не было. Дом окружали деревья со всех сторон. Даже трава не была вытоптанной на поляне, где и стояло их жильё. Лукерья приступила к обходу по часовой стрелке. Завернула за угол и встала. Перед ней протянулась широкая, далеко уходящая, ровная просека, заросшая травой и низким кустарничком.

«Дорога, что ль? Так это по ней нам надо будет уходить?», – возникла мысль. Вот только когда, куда и зачем, не известно. «Не мог Фейзиэль, отец Теймиров, сказать об этом. Вдруг, завтра, а мы и собраться не успеем. Или нам можно здесь пока обживаться?».

Посмотрела, прошла вдоль стены и увидела по другую сторону дома сарайчик с пристроенным к боковой стене, навесом и загоном. На одной линии с сараем у загона стояла знакомой архитектуры будка. В загоне паслась серая коза с двумя большенькими козлятами.

«Вот, и хозяйством обеспечили, значит, уходить не завтра, – подошла посмотреть на козу. – Вымя хорошее, не с пригоршню – молочной породы, знать. Так у нас и молоко есть? А что ж вчера не пили? Ты смотри, как приготовили. И помост для козы соорудили, чтобы доить легче было».

Из-за угла к туалету пробежал Тимур. Лукерья стала его ждать.

– Ой, ба! Доброе утро! Ого! Козы! – удивился, словно впервые видит.

– Доброе утро, Тимур. А ты что? Коз не видел? – спросила с подозрением.

– Ба, их не было!

– Не было? Откуда ж они тут появились?

– Ба, тут не только коз, а и сарая с загоном не было. Только туалет стоял.

– Это кто же такие фокусы проделывает? – зябко передёрнув плечами, Лукерья стала пристальнее всматриваться в окружающий лес. – «Что-то мне не по себе».

Лукерья с Тимуром пошли в дом. Им встреч из дверей, щурясь, осторожно вышагнул заспанный Егорушка.

– Доброе утро, бабуля, доброе утро, Тим, – проговорил хриплым спросонья голоском и, не слушая ответов, торопко пошагал к туалету.

– Доброе утро, Егорушка, – в унисон проговорили бабушка с внуком вслед заворачивающему за угол мальчику.

– Тим, как ты думаешь, эту козу можно доить? Молоко-то у неё съедобное?

– Сейчас подою и попробуем, – взял глиняный горшок литра на три, смочил тряпицу и пошёл на улицу.

Лукерья вышла за ним. Тимур козу доить умел. Они коз не держали – слишком беспокойные животные. Лезут везде, где перепрыгнуть или пролезть можно. И в огород, и в палисадник пробираются. А у соседки Евдокии Михайловны было две молочных козы. За раз два литра давала каждая. Не весь год, конечно. Но молоко соседка продавала всё лето. Тимур пристрастился к козьему молоку и пить коровье отказывался. Летом, когда перешёл в седьмой класс, баба Дуся приболела и легла в больницу. Тимка сам научился доить коз и, тем самым, выручил соседку.

Вот и сейчас он, даже, обрадовался, что у них есть коза и молоко. С доением, непонятно откуда взявшегося, животного Тимур справился легко. Коза сама вспрыгнула на помост и замерла, пока он, обтерев мокрой тряпицей соски, доил, пристроившись на чурке, как на скамеечке, сзади. Выдоенная скотинка спрыгнула с помоста и принялась щипать траву.

Лукерья, наблюдавшая за процессом доения, только удивлялась выучке животного. «Значит, её приучили к такой самостоятельности. Может, кто ночью их сюда привёз?».

А коза продолжила удивлять. Она подошла к калитке и стала толкаться в неё рогами. Лукерья открыла калитку, и коза с козлятами вышла. Калитку Лукерья закрывать не стала.

– Тим, а ты где воду берёшь? – поинтересовалась Лукерья.

– Да, вон, там в березнячке, – махнув рукой, указал направление внук. – Только ты сейчас не вздумай пойти – заблудишься.

– Почему заблужусь? Разве оттуда дом не видно? – недоумевала Лукерья.

– Место здесь такое. Даже, если видно, всё равно можно заблудиться. Я три дня от дома только к уборной и ходил. А на охоту и рыбалку через три дня смог пойти. Егорушку, так вообще, дом три дня на улицу не выпускал.

Лукерья задумалась над ответом внука. В голове проявилась мысль, что она знает, почему ей нельзя отходить от дома. Дом держит, закрепляя связь жильцов с собой. Через три дня она, отойдя от дома в любую сторону и на любое расстояние, пешком-то всё равно далеко не отойдёшь, будет чувствовать, в каком направлении нужно возвращаться.

Тимур понёс молоко в дом, а Лукерья продолжила исследование вверенного имущества. Отошла к загону и осмотрела дом снизу до верху.

Увиденное её удовлетворило. Домик смотрелся аккуратным строением. Брёвнышко к брёвнышку, словно отцентрованные. Лежат плотненько, так, что подложка из мха едва видна. На окошке, смотрящем во двор, резные наличники. Кровля из щепы. Венчает кровлю конёк, вырубленный из цельного бревна, конец коего, смотрящий вперёд, украшает деревянная конская голова. В глаза головы вставлены лиловые камни, блестящие на солнце. Голова вырезана очень реалистично, грива – волосок к волоску. Даже уздечка вырезана. Рот приоткрыт. И Лукерье показалось, что во рту блеснули на солнце удила.Примерещится, же! Фронтоны украшены резными ветровиками со спускающимися с концов «полотенцами». Прям, теремок, а не дом. Труба выведена вплотную к коньку, и из неё дымок лёгкий тянется. Тим уже завтрак готовит.

На противоположном конце конька была прикреплена настоящая конская голова, то есть, череп, выбеленный солнцем. В глазницах помещены тоже лиловые камни, и уздечка надета. Вот тут уж Лукерья явственно разглядела во рту черепа удила.

«Тяни-толкай какой-то, – подумала, – да ещё и с извращением. Это же надо было догадаться взнуздать череп. Тьфу!».

Окошек было два. Одно боковое, что в спальне, а второе по той стороне, где череп, из кухни. Ещё одна странность была в домике. Ни фундамента, ни завалинки Лукерья не обнаружила. Но, вот цоколь в шесть венцов был. Что это цоколь, она поняла, сравнив высоту домика с наружи и внутри. Пришла к выводу, что там оборудовано подполье. Решила, что надо бы мальчишек заставить посмотреть, что там есть.

А, вот, то, что Лукерья не обнаружила ни огородика, ни садочка, её немного расстроило. Как же так жить и возле дома не вырастить какой-нибудь садинки? За каждой травинкой в лес бегать?

Закончив обследования и нагуляв аппетит, Лукерья вернулась в дом.

Завтракали кашей на молоке. Лукерья с умилением смотрела на внуков, как они уплетали кашу.

После завтрака Лукерья надоумила внуков проверить подполье. Но, увы, подполье своих секретов выдавать отказалось. Как ни пытались мальчишки открыть лаз в подполье, крышка не поддавалась, словно прибитая или приклеенная. Тимур даже за топором в сарай сбегал, пытался подцепить, но, нет.

? ? ?

Глава 4. ""Условия" и кот-приблуда

Шёл третий день, как Лукерья оказалась в другом мире с внуками и с чужим лицом.

– Бабуля, а мы не живые? – спросил Егорушка, заглядывая в глаза Лукерье.

– С чего это ты взял? – обтерев мокрым концом полотенца его мордашку, вымазанную ежевикой, Лукерья взъерошила внуку волосы.

Она бы его и в лоб чмокнула, но прикрывала нижнюю часть лица до глаз импровизированной чадрой, приспособленной под этот аксессуар косынкой. Тимур, посмотрев на брата, рассмеялся. И было отчего. Синие губы и синева вокруг рта, синие пальцы.