За краем пустошей

Внезапно я ощутила сзади лёгкое движение, заставившее меня резко обернуться, едва не подскочив на месте. Из зарослей плюща с шумом выпорхнула стайка воробьёв – не считая их, я была в беседке одна. От облегчения я прислонилась к поддерживающей крышу ажурной колонне. Этот странный мужчина из свиты новой графини напугал меня даже больше, чем мне самой казалось… Напугал. Но сначала едва не заставил забыть приличия и осторожность. В его привлекательности было что-то дикое, завораживающее – словно повстречала хищного зверя, и надо бы бежать, а ты смотришь, не в силах шевельнуться. Вот и леди Камилла, похоже, готова совершить ошибку, пойдя на это сомнительное свидание.

Раздвинув плющ, я бросила взгляд в сторону аллеи. Кроны вязов казались почти чёрными, подсвеченные сзади садящимся солнцем. Конечно, он уже ушёл с кладбища… Мне вспомнилась неясная тень возле склепа и меня передёрнуло. Это место имело дурную славу и мне не раз приходилось слышать от других девушек, будто им что-то привиделось среди зарослей возле замшелых стен. Я старалась особо не прислушиваться к таким рассказам, но сегодня убедилась – служанки не врали. Но ведь и ничего дурного ни с кем не случилось, так что вряд ли этому мужчине что-то угрожает.

А вот леди Камилле, если она пойдёт к нему на свидание, угрожает. По меньшей мере – скандал и позор.

Пламя свечей дрогнуло от влетевшего через распахнутое окно ветерка, принёсшего запах цветущей за рвом черёмухи. Возле потолочной балки в пятне света вились ночные мотыльки.

Леди Камилла сидела перед зеркалом, и когда она обернулась ко мне, я заметила, как покраснели её глаза. На полу, возле подола её платья, валялся скомканный влажный платок.

– Помоги мне переодеться, Мэри.

– Ко сну, миледи?

Она промолчала. Я и сама поняла неуместность своего вопроса – ко сну её переодевали обычные горничные, не я.

– Вы всё же решили идти, миледи?

И снова молчание в ответ.

– Миледи, поверьте мне, это очень опасный человек!

Теперь леди Камилла смотрела в зеркало поверх собственного отражения – прямо мне в глаза. И взгляд её был холоднее зеркальной поверхности.

– Умоляю, вас, миледи, послушайте! Он – не тот, за кого пытается себя выдать.

– И кто же он, по-твоему?

– Не знаю. Он не дворянин, у него речь… так даже слуги не говорят! И его манеры…

– Манеры? – Леди Камилла болезненно скривила губы. – Я уже заметила, что у мужчин портятся манеры, стоит тебе оказаться рядом.

В этот момент мне хотелось провалиться сквозь землю. Незаслуженная обида слезами подступила к глазам.

– Миледи, я виновата только в том, что господам иногда бывает скучно, а у прислуги – злые языки и богатое воображение.

– Ладно, Мэри, я не сержусь. – Глаза леди Камиллы снова влажно блеснули.

– Простите меня, миледи!

Я присела и, поймав безвольную руку, поднесла к губам.

– Перестань… Я правда не сержусь. Я очень хорошо знаю, что за человек мой жених… Знаю, что мудрость – в терпении. Я буду мудрой, Мэри.

– Не ходите на свидание, миледи, – прошептала я, сжав её руку и чувствуя, что слёзы всё же вот-вот потекут по щекам.

Леди Камилла отняла руку и рывком поднялась.

– Пойду. Но, знаешь, я прислушаюсь к твоим опасениям и прикажу Робу сопровождать меня… находясь в отдалении, разумеется.

Последние слова леди Камиллы заставили меня перевести дыхание. Роб принадлежал к её личной охране и обладал двумя достоинствами – недюжинной физической силой и удивительной молчаливостью. Во всяком случае, его не слишком большого ума хватало на то, чтобы сразу забывать то, что он ненароком увидит. Раз уж госпожа не отказывается от этого свидания совсем, пусть хотя бы Роб будет неподалёку.

Я смотрела на неё и не могла понять, отчего мне кажется, что это свидание грозит леди Камилле чем-то худшим, нежели скандал…

Замок лихорадило. На колокольне давно пробило полночь, но леди Камилла так и не вернулась в свои покои. Стража и прислуга успела сбиться с ног, когда длинными и извилистыми коридорами, переходами и галереями из другого крыла замка долетела ещё одна тревожная весть – покои леди Элис пусты. Люди барона Ховарда грозили перевернуть Стэнфорд вверх дном, сталкиваясь с людьми барона Дормонда, получившими такой же приказ. Вдовствующая графиня со слезами хваталась за распятие, умоляя небо пощадить её дочь. Барон Ховард безуспешно пытался выведать у неё причину такого страха, пока его едва не силой выпроводили из молельни, и я почти сочувствовала ему. К слову сказать, барон Дормонд вёл себя не в пример хладнокровнее.

Мысль о том, чтобы рассказать о свидании, я отбросила сразу – что бы ни случилось с леди Камиллой, нельзя было ставить под удар её честь. Единственное, что я могла – это попытаться разыскать Роба. А Роба нигде не было.

Везде горели факелы, наверное, снаружи казалось, что замок охвачен предвещающим беду заревом. И когда мне стало казаться, что тревожнее на душе быть уже не может, я, проходя по одной из внутренних галерей, увидела на каменных плитах пола следы крови. Я смотрела на них как завороженная, не понимая, почему все спешат мимо, не обращая на них внимания, когда меня тронула за рукав Флори.

– Мэри, ты что же, ничего не знаешь?

– Чего я не знаю? Да разве здесь вообще кто-нибудь что-нибудь знает?

– Я про кровь. Ты не знаешь, что тут было? Этот дьявол в одиночку… о, господи!

– Какой дьявол?

– Ну, тот… Он ещё за тобой приударить пытался.

Я до боли сжала кулаки в попытке не дать чувствам отразиться на лице.

– Флори, да скажи же ты толком, что тут произошло? Что он сделал, почему он – дьявол?

– Потому что дерётся, будто из преисподней вырвался. Вслед за своей хозяйкой!

– Господи, да говори же по порядку!

Флори примирительно коснулась моего плеча.

– Хорошо, хорошо! Было вот что… С леди Элис беседовал капеллан, на этом самом месте. Он божьим именем заклинал её не поддаваться гордыне и соблазнам, подумать о душе своего отца, и о своей душе. – Флори перекрестилась, взгляд её стал умоляющим, будто вместо меня пред ней стояла леди Элис. – Она даже ему не вняла! Представляешь, даже слушать его не стала! Кликнула своего бешеного пса, и он прямо в присутствии капеллана не побоялся пролить кровь, представляешь? С капелланом пришли люди, чтобы проводить леди Элис в монастырь, вот с ними он и дрался. Теперь в часовне два трупа лежат. А здесь кровь ещё не смыли.