За пределом

– Ужас, - прошептала она, не в силах сдвинуться с места.

– Это останки казненных, тех кого лишили жизни люди нашего клана, - подойдя сзади и обняв за плечи, пояснил Доу.
– Тех, кто своей кровью смыл вину и достоин погребения в святом месте.

– Магнус, но это же дикость! Это вандализм какой-то и глумление над мертвыми!

– Это наша жизнь, - мягко ответил он, - Привыкай, Надин, и не думай, что над этими беднягами издеваются после смерти. Это не так. Мы молимся за них.

– Вряд ли я смогу принять это, - содрогнулась Надя.

– И тем не менее тебе придется. Ведь, что и мы с тобой упокоимся здесь. Вернее в самой церкви, там лежат мои предки, туда лягут мои потомки.

– Нет!

– Да. Так было и так будет.

– Нет!
– только и хватило сил повторить.

– Что пугает тебя, Надин? Сама смерть? Эта величайшая избавительница от мучений и утешительница страждущих? Или тебе противен подобный способ погребения? Неужели лучше кормить червей в земле или лежать золой в какой-нибудь расписной вазочке? Или?..

– Пожалуйста, не надо! Я не хочу думать о таком.

– Не думай, - согласился Доу, нежно обнимая ее.
– Не нужно. Мы вместе, мы живы - это главное.

И все же не думать не получалось. Девушку одолевали мысли о бренности всего живого, неизбежности смерти и, как ни глупо, о возможном инфицировании особо злым алеенским микробом. А ну как он затаился на какой-нибудь желтой лопаточной кости, или спрятался в один позвоночных столбов кокетливо обвивающих колонны и ждет подходящего момента чтобы обрушиться на бедовую Надюшкину голову, прикрытую не надежным костюмом химзащиты, а всего лишь легкомысленным кружевом.

Наверное именно из-за этого она всю службу жалась к Магнусу, своей кротостью вызывая одобрительные взгляды окружающих. Даже строгий отец Бенедект, и тот улыбался ей, а при освящении печенек от души окропил новую прихожанку святой водой.

***

Дорога домой заняла куда как больше времени, а всему виной обрядовая выпечка, которой радостно делились верующие. А еще Надю постоянно с кем-то знакомили, поздравляли, приглашали в гости. Было очень весело, но она никого не запомнила, кроме, пожалуй, молоденького писарчука который вел протокол ее допроса. Он по-прежнему смахивал на Гарри Поттера, и все так же был неприятен Надюшке, несмотря на то, что тоже оказался Гарольдом.

Остальные имена, влетев в одно девичье ушко, моментально вылетели в другое, не оставив по себе никакой памяти. Хотя нет, кое-что Надю удивило и заставило задуматься.

Имена членов палаческой общины были похожи на английские, а у коренных алеенцев на французские. Было ли это простым совпадением, или вечные заложники таким образом хранили память о прошлом? ' Думаю, что настало время выяснить это и еще многое другое. Попрошу ка я у Магнуса книги по истории,' - Надя глянула на мужа из-под ресниц, и тот ответил ей заинтересованным взглядом. ' Как только вернемся домой, так сразу и… И пусть только попробует отказать,' - она нетерпеливо прикусила губку и ускорила шаг.

***

До чего же приятным оказался процесс получения исторической литературы: длительным разносторонним самую капельку стыдным, но в целом просто восхитительным. Жаль только, что на чтение не осталось ни времени, ни сил.

***

– Вставай, Надин, мы проспали!
– разбудил ее голос мужа.
– Опаздываем на службу!

– Так сегодня вроде бы женский день, - с интересом разглядывая мечущегося по спальне голого мужа, ответила она и потянулась.

– Женский, - он почти зарылся в шкаф, очевидно выбирал Надюшке очередной наряд.
– Только наши женщины уже ушли.

– Откуда ты знаешь?
– спросила она у подтянутого напряженного Магнусового зада.

– Мардж забегала чтобы предупредить. Она меня и разбудила.

– Ага, - Надюшка вылезла из постели и тоже заглянула в шкаф.
– Что ты ищешь?

– Сорочку алую, и чулочки, и… Прикройся, Надин, а тот в храм ты не попадешь, - его голос охрип.

– Отстать от меня, озабоченное чудовище, - она попятилась к кровати.
– Пожалуйста.

***

– Прибавь шагу, Надин, - велел Магнус уже наверное раз в пятый.

– Не могу, иначе я просто перейду на бег, - простонала Надюшка.

– Скоро начнется служба, - не успокаивался Доу.

– Да, и я буду на ней растрепанной, потной и упревшей.

– Глупости, - отрезал он.
– Ты прекрасно выглядишь, а легкий румянец делает тебя неотразимой.

– Ну не знаю, - засомневалась Надя.
– По-моему, при взгляде на меня сразу становится понятна причина опоздания.

Доу тут же задрал нос, выпятил грудь, немного сбавил скорость и принялся инструктировать молодую жену на предмет поведения во время праздничной службы.

– Потом получишь благословение. И все. Свободна, - закончил он.
– Можешь выходить. И помни, что я тебя встречаю.

– Хорошо, - обрадовалась Надя.
– А то я боюсь в таких дорогих украшениях без охраны по улицам шастать.

– Кому как не тебе их носить, - Магнус снова задрал нос, а Надюшка вспомнила как перед самым выходом из дома он протянул ей плоский обтянутый алой замшей футляр.

Такие гранаты Надя видела только в музеях и, само собой, в интернете и относилась к ним как к предметам искусства. Поэтому сейчас она была ошарашена держа в руках крупные уникального оттенка артериальной крови оправленные в золото камни, на плоских гранях которых была вырезана очаровательная женская головка.

Кольцо, вернее перстень, серьги и ожерелье были совершенны в своей лаконичности. И варварски прекрасны.

– Святая Кармелла, - Магнус нежно погладил лик матери Единого.
– Покровительница материнства.
– Я хотел бы видеть их на тебе, Надин.

И было что-то такое в его голосе, что Надюшка без вопросов позволила надеть на себя достойные королевы украшения.

– Они хранятся в нашей семье более трехсот лет, - целуя взволнованную супругу за ушком, пояснил Доу.

– Я постараюсь их не потерять, - нервно сглотнула та. Может лучше… - потянулась снять.
– Пусть они останутся дома.

– Нет. Им пора прогуляться. И нам тоже.

***

– Ты все запомнила, Надин?
– остановившись у храма Святой Кармеллы, строго спрашивал Магнус.