За тебя, Родина!

– Мы с Отто берём ближайшую пару, Хюбнер со своим ведомым следующую!
– Фипс тут же сложил в уме первоначальную картину боя, а дальше по обстановке.
– Пикируем по моей команде! После атаки сразу идём вверх, на горизонталях у них преимущество! Затем одна пара связывает, другая потрошит! Приём!

Последовали доклады подчинённых и установилась тишина. Ганс, затаив дыхание, ждал подходящего момента, когда две вражеские пары окажутся в наиболее удобном для атаки положении. Вот, ещё немного.. Сейчас они сделают вираж влево.. Пора!

Резко накренив верный "Эмиль" Фипс начал пикирование, привычно чувствуя как его вжимает в кресло. Мощный мотор и плюс сила тяжести самой машины с каждой секундой увеличивали скорость снижения. Сейчас он молился только об одном, чтобы британцы не увидели падающее на них звено и не выскользнули из ловушки. Ганс не видел своего ведомого но не сомневался что Отто как обычно висит на хвосте, пытаясь прицелиться в свою цель с упреждением, как и он сам. Времени, чтобы сблизиться с противником и открыть огонь, будет ничтожно мало. Потом придётся использовать всю накопленную скорость для выхода из пике и нового набора высоты. И хорошо бы у "Эмиля" не отвалились крылья от такой перегрузки..

Вот "Спитфайры" становятся всё ближе и ближе, вырастают в размерах, сверкая на солнце своими стеклянными фонарями кабин. Камуфляжная раскраска с кругами на плоскостях наплывает неотвратимо, вызывая подсознательное желание отвернуть, но Ганс не обращает внимания зная что это самообман.

Наконец, расстояние становится критично малым и Фипс буквально вдавливает палец в кнопку огня! Его трассы вырываются из самолёта и устремляются к цели, одновременно мимо кабины пролетает рой сверкающих огоньков! Это третья пара в последнюю секунду успела их заметить и в безнадёжной попытке отчаянно попыталась сорвать атаку на своих товарищей. Но поздно! Парой секунд раньше у них ещё были бы шансы, но не сейчас!

Две его пулемётные трассы проходят впритирку с англичанином и не попадают в фюзеляж. Третья бьёт по плоскости, отчего там появляются дыры и отлетает кусок обшивки. Но больше всего вреда британцу нанесла четвёртая трасса - она уткнулась прямо в кабину пилота, стеганула её вдоль, и вдобавок явно задела мотор.

Потом Ганс на огромной скорости пронёсся мимо вниз и уже не видел что случилось с целью. Всего за несколько секунд он опустился до полутора тысяч, поднял закрылки и начал выводить самолёт из пикирования, стараясь по максимуму использовать скорость, но аккуратно, чтобы не отвалились крылья. Ручка управления дрожала, передавая ему всю ту нагрузку которую испытывает центроплан при таком манёвре.

Он вышел из пике буквально в двухстах метрах над городом и, не медля ни минуты, тут же взял ручку на себя. Вовремя! Справа снова мелькнули огоньки вражеской трассы, совсем близко! Но "Мессершмитт" уже лез вверх, туда где чувствовал своё преимущество перед "Спитфайром". Да, оно было не таким уж и большим, но в воздушной схватке каждая мелочь имеет значение.

В эфире воцарился настоящий балаган. Его ведомый, да и пара Хюбнера, не стеснялись в выражениях, комментируя свои манёвры и действия противника. У Ганса не было времени чтобы спросить как прошла атака звена, так как чёртов англичанин, отставая за ним по вертикали, открыл яростный огонь, пытаясь достать убийцу своих товарищей. И у него получилось!

"Эмиль" чуть вздрогнул, принимая на себя удар нескольких пуль, и Фипс затаил дыхание, ожидая что приборы покажут критические повреждения. Но те как ни в чём не бывало работали, сообщая что истребитель может продолжать бой. Он чуть улыбнулся, уверенный что обошлось, но когда из-за потери скорости был вынужден перейти на горизонтальный полёт, то руль высоты стал двигаться довольно туго. Вот же мерзавец!

Теперь продолжать бой было намного опаснее, так как его самолёт лишился своего преимущества в схватке. Мелькнула мысль выйти из боя но азарт и боевая злость задушили её. К тому же, пока он двигал рулём высоты, выясняя насколько тяжёлое повреждение тот получил, англичанин попытался атаковать его сзади снизу. Пришлось резко уйти влево-вниз, чтобы избежать попаданий. Получилось, смертоносная трасса прошла в стороне. На горизонталях оторваться или сбросить врага с хвоста было опасно, одна ошибка и он повторит судьбу своей недавней жертвы.

В голове зародился опасный план который, если всё получится, давал ему возможность не только спастись но и сбить настырного британца. Только бы верный "Эмиль" выдержал! И Фипс снова ринулся в пике.. Опять перегрузка и дрожащая ручка, только теперь у него уже не было шанса благополучно выйти из пикирования, как в прошлый раз. Повреждённый руль высоты при таком манёвре не выдержит нагрузки и машина камнем врежется в землю.

Высота падала, скорость росла, но Ганс упорно увеличивал её почти до предельной, мысленно считая секунды. Совсем близко от фонаря воздух снова вспороли зловещие струи огня и Фипс, видя приближающиеся крыши домов, решил что пора! Резко убрать газ! Опустить закрылки! Мотор, ревевший от напряжения, сразу снизил свои обороты и скорость "Мессершмитта" упала до минимально возможной, чтобы не допустить сваливания. Через секунду или две буквально впритирку к нему промелькнул вражеский самолёт! Получилось!

Британец явно не ожидал такого манёвра и, разогнавшись в пылу погони, не успел среагировать. Он проскочил мимо Фипса и тот мгновенно чуть довернул "Эмиль", вогнав противника в сетку прицела. Вражеский лётчик сразу понял что сейчас будет и тут же постарался шарахнуться в сторону, но снова опоздал на мгновение. Нажатие гашетки и четыре авиационных пулемёта злобно зарокотали, словно сама машина желала наказать того кто хотел уничтожить её.

Настоящий шквал огня обрушился на "Спитфайр", находящийся от него всего метрах в ста или чуть дальше. Тот дёрнулся, вспыхнул, перевернулся кверху брюхом и круто пошёл вниз, разбрасывая мелкие обломки обшивки. Его дымный след очертил последний путь сбитого противника, а над самыми крышами Ганс увидел как распустился парашют. Успел англичанин погасить скорость перед приземлением или нет? Хотя, какая разница? У Фипса сейчас своя проблема, как нормально добраться до аэродрома. А это не так-то просто, даже с учётом того что за ним не увязался второй выживший враг. Впрочем, наверняка его сбили подчинённые, которые куда-то пропали..

Ганс снова запустил мотор на среднюю мощность, увеличил скорость до четырёхсот километров в час и осторожно начал выводить "Эмиль" на горизонтальный полёт, пытаясь по максимуму снять нагрузку с руля высоты. Самолёт сильно задрожал и Фипс мгновенно вспотел, представив что будет если тот не выдержит. Естественно, лучше всего было бы сделать это плавно и постепенно, но высота полёта уже составляла меньше километра. Поэтому, хочешь-не хочешь, но приходится рисковать.

Словно мало ему было этой проблемы, с земли по Фипсу открыла огонь какая-то зенитка, расположенная в городе! Вот только её тут не хватало для полного счастья, выругался он. На такой высоте, если расчёт сумеет правильно взять упреждение, то она имеет неплохие шансы распороть ему брюхо или подрезать крылья.

Когда получилось выровняться на трёхстах метрах от земли Ганс развернул "Эмиля" на восток, по направлению к бельгийскому городу Верне, южнее которого расположились "Зелёные сердца". Путь пролегал почти над побережьем и теперь в него стреляли все эти окружённые ублюдки, столпившиеся на пляжах. Подняться выше опасно из-за повреждений, да и по горизонтали маневрировать тоже, поэтому пришлось сцепить зубы и просто лететь вперёд, надеясь что повезёт.. Несколько раз по машине подозрительно стукнуло, хотя приборы по-прежнему показывали что ничего страшного не случилось. Обе плоскости зияли несколькими пробоинами но на первый взгляд всё было нормально.

Прежде чем весь мокрый от напряжения Фипс сумел долететь до того района где ему не пытались всадить очередь под зад прошло несколько минут, которые показались долгими часами. Теперь Ганс, хоть и вынужденно, понял какие чувства испытывали пилоты "Штук", когда обрабатывали вражеские позиции. Очень противное ощущение! Но у тех была какая-никакая броня, да и ответить они могли тем кто в них стрелял, а Фипс сейчас напоминал сам себе ту самую беззащитную утку на прицеле множества азартных но неопытных охотников, горевших желанием отведать свежее жаркое.