Захват рынков. Тактика и стратегия расширения бизнеса

Известная компания выходит на рынок нового государства. Предположим, на российский рынок. Через агентство по трудоустройству или по личным неформальным каналам на позицию руководителя дочерней компании со 100 %-ным капиталом Acme Corporation подбирается способный кандидат, обладающий хорошим образованием, необходимым опытом работы, безупречным знанием иностранного языка и завораживающей руководство Acme Corporation коммуникабельностью. Через некоторое время выясняется, что руководство Acme Corporation и недавно назначенный руководитель российской дочерней компании друг другу не подходят. Он старается решать дела, опираясь на дружеские отношения с контрагентами, и направляемая в Acme Corporation отчетность имеет явно выраженный формальный характер. Что происходит на самом деле в захватываемом регионе, руководство Acme Corporation не может в полной мере представлять, поскольку инсайдерских каналов получения информации в новом регионе пока явно недостаточно.

В итоге иностранная компания предоставляет еще некоторое время руководителю для исправления ситуации, но, не видя малейшего изменения ситуации в лучшую сторону, принимает решение об увольнении. Нужно сказать, что зачастую руководители дочерних предприятий вступают в конфликт с руководством материнских компаний, которое, по их мнению, не понимает региональной специфики (особенности законодательства, менталитет контрагентов и т. д.).

В большинстве случаев увольнения руководителей не согласовываются с порядком увольнений, предусмотренных национальным законодательством. В результате чего уволенные руководители легко и непринужденно восстанавливаются в судебном порядке в должности, фактически осуществляя «захват» своих бывших компаний, и начинают требовать высокие компенсационные суммы за незаконное увольнение.

Представители материнских компаний ведут себя по-разному. Одни соглашаются на переговоры и торгуются о минимизации размера компенсационных выплат, другие вообще отказываются от деятельности в соответствующем регионе, а третьи открывают новые дочерние компании и при этом кардинально пересматривают политику в отношении персонала.

Но это еще не самое негативное. Гораздо хуже ситуации, связанные с договоренностями руководящего персонала с конкурентами. Известны ситуации, когда перед переходом в стан конкурирующей фирмы руководители доводили ситуацию до критической.

Конечно, акционеры компаний могут привести в качестве примера итоги упоминавшегося выше скандала в корпорации Siemens AG, одним из последствий которого стало проведенное собственное внутреннее расследование, которое показало, что практика дачи взяток была широко распространена во многих его отделениях. Причем в сентябре 2008 года Siemens AG сам подал в суд на 11 представителей руководства компании, в том числе ушедших в отставку председателя совета директоров Хайнриха фон Пирера и председателя совета директоров компании Клауса Кляйнфельда. Бывших топ-менеджеров обвинили в неспособности пресечь взяточничество внутри Siemens AG [230] .

Другие компании склонны занимать более атакующую позицию и сразу же реагировать на происшествия. Причем самым серьезнейшим образом. Например, для проведения содействия при расследовании о взятках Daimler Chrysler пригласили в качестве внешнего консультанта бывшего главу ФБР Луи Фри.С 2004 года Комиссия по ценным бумагам и биржам США проводила расследование, после того как один из сотрудников данной корпорации заявил, что он был уволен за то, что выступал против того, что концерн использовал секретные счета для подкупа членов иностранных правительств. При этом в 2006 году представитель DaimlerChrysler заявил, что внутреннее расследование выявило случаи неправомерных платежей в странах Африки, Азии и Восточной Европы. Было заявлено, что несколько сотрудников было уволено либо отстранено от выполнения своих обязанностей [231] .

Отдельно следует упомянуть и тему профессиональных ошибок сотрудников компаний, а также профессиональных ошибок, которые так или иначе выгодны конкурентам или отдельным акционерам компании.

Наиболее наглядным примером профессиональной ошибки сотрудника может служить ситуация, сложившаяся в известной компании «Ренессанс капитал». Обратимся к прессе.

«Один из трейдеров „Ренессанс капитала“ открыл позиции на несколько десятков миллионов долларов, рассказал „Ведомостям“ источник в инвестбанке. По его словам, трейдер в обход правил внутреннего контроля заключал рискованные сделки для клиентов по согласованию с ними, а потом исчез; часть клиентов деньги вернули.

«У нас работал младший сейлз, который был на подхвате, заводил сделки в систему, – рассказал гендиректор „Ренессанс капитала“ Рубен Аганбегян, – По ряду клиентских счетов в начале сентября он открыл позиции по „голубым фишкам“ сверх лимитов и в обход службы контроля. Рынок шел вниз, и мы быстро идентифицировали проблемы». По словам Аганбегяна, «Ренессанс» взял сверхлимитные позиции на себя и зафиксировал убыток примерно в $10 млн. Знакомый с топ-менеджерами «Ренессанса» инвестбанкир утверждает, что убыток составил $50 млн, О «существенных» убытках говорит еще один инвестбанкир, обсуждавший работу Стенина с сотрудниками «Ренессанса». Эта история произошла до продажи группе «Онэксим»50 % минус 1 акция «Ренессанса» за $500 млн (о которой было объявлено 22 сентября)» [232] .

При этом возникает и вопрос об эффективности персонала. В современном обществе работа становится для многих смыслом жизни. Работники крупных корпораций проводят лучшие годы жизни, улучшая деятельность собственной организации, нередко сталкиваясь с «бездушными» массовыми сокращениями и сменой собственников, влекущей за собой во многих случаях ухудшение условий труда.

Профессиональность менеджмента и эффективность систем мотивации сотрудников нередко пасуют перед естественными обстоятельствами. Даже в самых известных компаниях иногда происходят печальные случаи. Например, только в 2008 году после тщательнейшего исследования стало известно, что в 2006 году от переутомления умер один из ведущих конструкторов корпорации Toyota Motors. Японское государственное бюро по труду сообщило, что при подготовке к автосалону в Детройте 45-летний японец ежемесячно перерабатывал по 80 часов, в результате чего подорвал здоровье, а за день отбытия на автосалон умер у себя в квартире от ишемической болезни сердца [233] .

Именно подобных случаев опасаются крупные корпорации, стремясь как можно быстрее компенсировать все понесенные убытки потерпевшему или его близким. Понятно, что каждый подобный случай может быть использован конкурентами при создании информационного шлема, или, а это самое страшное, может получить внезапный резонанс и коллективное бессознательное объявит войну всем торговым маркам холдинга.

В таких войнах работники, от которых общество требует адекватности и покорности, становятся непримиримыми бойцами, с неистовством восставшего Спартака атакующими работодателей.

Конечно же, ни для кого не секрет, что большинство забастовок представляет собой тщательно спланированные акции, целью которых является вовсе не улучшение условий труда, а введение в ступор атакуемую корпорацию. Это можно сравнить с гигантской лавиной, которую можно организовать с помощью сравнительно маломощного взрыва динамитной шашки – главное, правильно определить место приложения силы, а все остальное сделает спонтанное противодействие равновесных сил.Стихию забастовки трудно разжечь, но значительно сложнее прекратить. Можно упоминать нормативные правовые акты, допускающие возможность забастовок, но в действительности каждая забастовка представляет собой форс-мажор. Практически всегда это поединок Давида с Голиафом, который, правда, в отличие от библейского сюжета, в большинстве случаев заканчивается победой Голиафа. Очень часто компании, понимая, что убытки от забастовок превысят возможные уступки профсоюзам, все равно идут «на принцип», не желая уступать работникам.

Не совсем понятно, почему современное общество не вполне позитивно относится к профсоюзному движению. Профсоюзы, разумеется, все еще существуют, равно как и правовые процедуры, позволяющие профсоюзам защищать права работников и противодействовать авторитарному началу в любых трудовых отношениях. Но их положение сродни вакууму. Корпорации так же активно стараются противодействовать профсоюзному движению, как будто они сражаются с равным соперником, а лозунги о «социальной ответственности» провозглашаются вовсе не первыми лицами этих корпораций. Подобным образом ситуация обстоит не только в России. Известно, что руководство Wal-Mart активно заявляло в предвыборный период президентского соревнования, что если к власти в США придет демократическая партия, от которой выдвигался Барак Обама, то бизнес обяжут создавать профсоюзы, что в условиях финансового кризиса будет означать для многих компаний существенное повышение расходов [234] .

Такую позицию едва ли можно назвать конструктивной, поскольку не замечать проблему – это еще не значит грамотно утилизировать ее. Работодатели всегда могут подходить снисходительнее к проблемам персонала. Помогая развить профсоюзное движение, любая корпорация достигает куда большего эффекта, нежели противодействуя работникам.

В своих воспоминаниях известный сингапурский политический деятель Ли Куан Ю отмечал, что «заставил предпринимателей установить с рабочими новые отношения сотрудничества – без этого производительность труда было не поднять. Одними строгими законами и жестким отношением этого было не достичь. Цель нашей политики – убедить рабочих и профсоюзных руководителей поддержать нашу главную цель – укрепить доверие иностранных инвесторов к Сингапуру, привлечь инвестиции, создать рабочие места. В конечном счете именно то доверие, которое члены профсоюзов испытывали ко мне, доверие, которое я заслужил за долгие годы работы в профсоюзах, было тем фактором, который позволил превратить отношения конфронтации в отношения сотрудничества и товарищества» [235] .Полагаю, что именно такой путь является единственным реально возможным решением для компании, которая направлена на развитие и удержание захваченных регионов.

Тогда почему же так получается, что между работодателями и работниками в большинстве случаев происходит непрерывное противостояние?

В силу их заведомого экономического неравенства правовые вопросы в большинстве случаев отводятся на второй план. Интересен тот факт, что в большинстве случаев, подавляющее большинство работодателей не видит в трудовых договорах реального инструмента по выстраиванию отношений с персоналом. Даже с топ-менеджерами эксклюзивные (созданные с учетом реалий, особенностей и специфики каждого работника) трудовые договоры большая редкость не только в России, Китае и Европе, но даже в Австралии [236] .

Возможно, причины находятся вовсе не в правовой области. И не в части организационной стратегии компании, ведь для решения большинства трудовых споров достаточно сделать совсем немного – внести в инвестиционные проекты, а также в бюджеты условия, гарантирующие выплату пособий работникам при увольнении. Однако такие меры очень редко принимаются даже самыми крупными корпорациями – ведь самые прогрессивные компенсационные пакеты в очень редких случаях могут удовлетворить потребности работников.

Полагаю, что причины содержатся преимущественно в области психологии. Вспомним Стэнфордский тюремный эксперимент, проведенный в 1971 году. Эксперимент исследовал реакцию человека на ограничение свободы и влияние власти на человека. Сущность эксперимента заключалась в том, что добровольцы были поделены на охранников и заключенных и жили в условной тюрьме, устроенной в корпусе кафедры психологии. Причем в каждом третьем охраннике обнаружились садистские наклонности. Самое удивительное то, что только один из 50 наблюдателей выступил против продолжения. Вместо запланированных двух недель эксперимент был завершен уже через шесть дней.

Возможно, все дело в том, что влияние власти в большинстве случаев негативно сказывается на работодателях. Подавление лидерского начала у работников приводит к подавлению профсоюзного движения и в итоге к ущемлению трудовых прав и гарантий.

Жесткие кодексы корпоративного поведения также рассчитаны на формирование лояльного работника. Хотя трудно себе представить, чтобы настоящий лидер в полной мере смог смириться с требованиями, юридически уважающими, но формально ограничивающими его права. Трудно представить себе, что бы сейчас было с известнейшим английским вице-адмиралом Горацио Нельсоном, если бы он работал в крупных корпорациях.Горацио Нельсон, гениальнейший стратег Трафальгарского сражения, еще в период службы в Вест-Индии был известен тем, что регулярно вступал в конфликт с вышестоящими начальниками, требуя от них соблюдения законов [237] . В итоге он по возвращении в Англию был фактически отлучен от флота и целых пять лет ждал своего нового назначения. Впрочем, у настоящих лидеров свои испытания.

Неочевидный вывод

Большинство трудовых споров имеет неизбежный характер, связанный преимущественно с психологическими аспектами.

Вопросы для самоконтроля

1. Почему необходимо корректно относиться к собственному персоналу?

2. Вы часто опираетесь на документы, принятые Международной организацией труда, при принятии решений о персонале?

3. Вы понимаете, что трудовые проблемы у вашего конкурента могут стать вашим существенным конкурентным преимуществом?

Глава 14 Патентные войны

Патентное законодательство имеет весьма сложный и не всегда понятный предпринимателям характер, но не замечать вопросы патентования критично для развития бизнеса в целом. Хотя далеко не всегда руководители корпораций признают, что именно патентные войны привели к очередной победе.

Примеры современных патентных войн весьма интересны. Патентная война между Samsung и японской корпорацией Sharp развернулась на территории Южной Кореи, США и Японии. Компании взаимно обвиняют друг друга в нарушении патентов на технологии, применяемые при производстве жидкокристаллических панелей. Иски подавались в разные юрисдикции, и каждая локальная баталия происходила с переменным успехом.

Сравнительно недавно, в 2009 году, Токийский окружной суд (Япония) признал, что Samsung нарушил патент, принадлежащий Sharp. При этом в январе 2009 года Комитет по международной торговле (при Правительстве США) поддержал Samsung, признав, что Sharp незаконно использовал два других патента Samsung [238] .

В 2007 году американская компания Hewlett-Packard обратилась в федеральный суд Техаса (США) с иском к тайваньской компании Acer о нарушении пяти патентов, которые были связаны с компьютерными технологиями по энергосбережению, а также возможностями процессора и DVD-проигрывателя [239] . Соответственно, Acer через полгода подала в суд на Hewlett-Packard, обвиняя данную корпорацию в нарушении семи патентов. Разумеется, и этот спор завершился подписанием мирового соглашения, предполагающего отзыв всех исков [240] .Одной из самых заметных патентных войн последнего времени была патентная схватка между Нупгх Semiconductor и Toshiba в ноябре 2004 года, когда по инициативе Toshiba было возбуждено дело в федеральных районных судах Техаса и Калифорнии (США) после того, как компании не смогли договориться о продлении существующего пакта, касающегося патентов и лицензий относительно полупроводниковых технологий. Соответственно, компании также начали многоходовые комбинации, связанные с взаимными обвинениями в нарушении патентных прав в США и Японии. Однако в 2007 году все патентные процессы были прекращены и два производителя подписали соглашения, признающие взаимные патентные права и гарантирующие их взаимное соблюдение [241] .

Чаще всего патентные войны разворачиваются одновременно в нескольких территориальных юрисдикциях. Это связано с тем, что международных патентов не существует. Каждый патент предоставляет правовую охрану только на территории страны, в которой он зарегистрирован.

Следовательно, для получения патентов в нескольких странах требуется оформить заявочные материалы в соответствии с требованиями патентного законодательства каждого государства.

Впрочем, есть одно небольшое исключение. С помощью патентной процедуры, предусмотренной Договором о патентной кооперации (далее – РСТ) [242] , можно получить иностранный патент на изобретение в особом порядке: в принимающее ведомство (соответствующее Патентное ведомство) испрашивается международная охрана изобретения в тех странах, связанных РСТ, которые укажет заявитель.

РСТ предназначен для упрощения процедуры подачи заявок, а следовательно, и получения патентов в ряде стран (не менее 115 государств). С помощью РСТ решаются вопросы как упрощения процедуры запрашиваемой охраны для заявителей, так и содействия в международном обмене технической информации. Особо важно подчеркнуть, что основная цель РСТ не выдача патентов (данная функция возложена на национальные компетентные органы), а упрощение процедуры испрашиваемой охраны. Также нужно отметить, что патентным ведомствам легче рассматривать заявки по линии РСТ, особенно вследствие процедуры международной экспертизы.

Между тем в некоторых государствах допускается возможность регистрации патентов, которые бы защищались в рамках единого пространства. Это касается государств – членов Европейского патентного ведомства, Евразийской патентной конвенции и ряда африканских государств. Например, ОАО «МГТС» по международной заявке № PCT/RU98/00182 на изобретение «Способ криптографического преобразования блоков двоичных данных» получило патенты Европейского патентного ведомства, Чехии, Словении, Украины, Кореи [243] .

Особого внимания заслуживает Евразийская патентная конвенция, которая позволила сформировать единое патентное пространство на территории большинства стран – участниц Содружества Независимых Государств. С учетом ратификации основных положений Евразийской патентной конвенции единый «евразийский» патент на изобретения действует на территории следующих государств: Туркменистан, Беларусь, Таджикистан, Казахстан, Азербайджан, Киргизстан, Молдова, Армения и Россия [244] .

Впрочем, для комплексной защиты на мировом рынке патента недостаточно защитить его в нескольких странах – необходимо «охватывать регистрацией» все возможные страны, принимая во внимание риски обжалования регистрации патента в связи с его неиспользованием.

Возьмем, к примеру, патент Джека Артура Муди (Замбия) № W0/2001/040080 «Танк-контейнер». Защита по этому патенту распространяется более чем на 80 стран, включая государства – участники Евразийской патентной конвенции и членов Европейского патентного офиса, африканские государства, а также такие страны, как США, Австралия, Канада, Япония, Китай, Индия.

Несмотря на большое количество ограничений, патенты нередко обжалуются по причине того, что конкуренты инициируют проведение экспертизы, доказывающей непатентоспособность уже запатентованного объекта.

Например, китайская компания Hayer, производящая бытовую технику, на июнь 2008 года имела 8333 патента [245] . Это существенный интеллектуальный капитал, коммерциализация которого укрепляет позицию корпорации. Между тем инициирование научных экспертиз и разбирательств в патентных ведомствах может привести к обжалованию ряда патентов и существенному снижению ее деловой репутации.

Компания Pf izer, обладатель исключительных прав на изобретения, составляющие медицинский препарат «Виагра», а также прав на соответствующий товарный знак, столкнулась с жесткой конкуренцией со стороны компаний, желающих производить сходную продукцию – ЕН Lilly, GlaxoSmithKline и др. [246]

Во-первых, данные компании стали производить препараты, которые имеют сходный с виагрой эффект, но не могут быть защищены патентами Pfizer. Во-вторых, прямо или опосредованно с именем этих компаний нередко связывают и атаки на Pfizer, связанные с оспариванием прав на патенты, защищающие виагру. Впрочем, разбирательства имели встречный характер и закончились тем… что сейчас на рынке соответствующих лекарственных средств Pfizer не является единственным монополистом. Но Pfizer по-прежнему остается производителем виагры.

Еще одно основание патентных войн связано со спорами между авторами изобретений и компаниями, которые являются обладателями патентов на эти изобретения. Австрийский специалист Вильгельм Баббите долгое время работал на корпорацию Glock, создающую одни из самых известных пистолетов в мире. Однако после того как ряд его предложений был не оценен по достоинству, Баббите перешел в другую корпорацию, значительно усилив ее. Во многом благодаря Баббитсу продукции Glock и Steyr Mannlicher теперь сравнивают критики [247] . Затем он участвовал в создании Caracal International LLC. Во многом таких успехов Баббите добился благодаря умелой патентной стратегии, защитившей его от споров с его прежним работодателем.

Проблема заключается в том, что, несмотря на все условия о том, что вся интеллектуальная собственность будет принадлежать компании, прописанные в договорах с работниками компаний, которые осуществляют научно-исследовательскую деятельность, риски оспаривания изобретений их авторами остаются.

Действительно, когда дело доходит до суда, жалобы ученого уже не кажутся такими абсурдными – ведь достаточно сложно разграничить, когда он исполнял служебные задания, а когда занимался творческой деятельностью на благо своего личного честолюбия. Тем более что зачастую руководство просто не может не только зафиксировать факт служебного задания, но еще и это задание сформулировать. Однако прибыли ученых существенно меньше прибылей топ-менеджмента корпораций. Нужно понимать, что рано или поздно этим неравенством могут воспользоваться конкуренты или сам ученый может создать собственный проект и стать вашим конкурентом.Рецепт решения подобных споров только один – необходима тщательная регламентация деятельности работников корпорации по созданию объектов интеллектуальной собственности. Это возможно осуществить только в случае четкой фиксации факта создания объекта интеллектуальной собственности в момент осуществления служебных обязанностей, предусмотренных трудовым договором.

Рассматривая вопросы патентных войн, нельзя не упомянуть и про ноу-хау. Многие предприниматели, ранее не знакомые с ноу-хау, всегда удивляются, познакомившись с некоторыми аспектами правового статуса данного объекта исключительных прав, появляющимися перед ними возможностями, в том числе в сфере организационного и налогового планирования.

Впервые термин «ноу-хау» (англ. know-how — знать, как делать) был использован в судебной практике США в 1916 году [248] .

С тех пор этот термин получил широкое распространение в международной торговле и был закреплен в законодательствах различных государств [249] .

Английский специалист А. Тернер в середине XX века сформулировал следующие основные элементы, присущие ноу-хау:

– ноу-хау представляет собой определенную информацию;

– информация не должна быть известна третьим лицам;

– владелец информации должен предпринимать определенные меры, демонстрирующие его заинтересованность в сохранении информации в секрете;

– информация должна быть пригодной для промышленного или коммерческого применения [250] .

Известный и даже культовый в среде российских юристов германский ученый Г. Штумпф предложил следующее определение ноу-хау: «технические, коммерческие и производственно-экономические знания и опыт, использование которых покупателем ноу-хау позволяет произвести и реализовать предмет по соглашению, а также осуществлять другую производственную деятельность, как, например, организацию и управление производством» [251] .

Особенность ноу-хау заключается в определенной эфемерности данного объекта. В отличие, например, от патента на изобретение, права на который подтверждаются свидетельством государственного образца, права на ноу-хау зачастую подтверждаются лишь внутренней документацией организации. Это нередко приводит к злоупотреблениям, связанным с тем, что компании под видом ноу-хау защищают информацию, которая не может быть отнесена к данной группе, руководствуясь целями уклонения от налогов.

Практический пример из арбитражной практики: в ходе судебного заседания вскрылась схема, в соответствии с которой кипрская компания внесла вклад в уставный капитал открытого акционерного общества. Причем акции оплачивались ею имущественными правами на ноу-хау. Разумеется, в ходе указанного спора выяснилось, что ноу-хау и не было, поскольку фактически имелась лишь общедоступная информация [252] .

Но если не принимать во внимание фактор «налоговой оптимизации», ноу-хау представляет собой одну из наиболее часто используемых форм защиты промышленной собственности. Предположим, на заводе Acme Corporation готовится к производству автомобиль под брендом Acme Auto. До момента подачи заявки в соответствующее Патентное ведомство о регистрации прав на патенты на изобретения, промышленные образцы или полезные модели, связанные с охраной этого автомобиля, он в случае соблюдения секретности будет охраняться в форме ноу-хау. Возникает множество рисков, минимальное разглашение информации может привести к утрате ноу-хау и, возможно, потере патентоспособности изобретения, а ограниченный срок патентной охраны тоже не совсем выгоден производителям.Руководители обычно принимают решение регистрировать комплекс патентов и товарных знаков, взаимосвязанных как друг с другом, так и с конечным продуктом, при этом оставляя часть разработок в секрете и охраняя их ноу-хау. В таком случае конкурентам будет весьма сложно атаковать патентную охрану автомашины.