Заклинательница бури

— Тебе смешно, а Дольф, кажется, принял ее слова серьезно.

Усмешка перешла в гогот.

— Зато оригинально. И спасибо, что предупредил. К вам на свадьбу мы с Заклинательницей явимся со своей едой.

— Весело ему, просто обхохочешься. Гротери, серьезно — необитаемый остров.

— Понял тебя. Иди, досыпай, — махнул я рукой.

— Ага, сразу после того, как узнаю, что у вас там происходит. Слухи ходят, что у тебя принцесса темных гостит.

— Загостилась, я бы сказал.

— И выглядишь ты помятым, и Обсидиана о горгулах даже слышать не хочет.

— Крам с ума сошел, да и так… по мелочи, — отмахнулся от вопросов. — Не думаю, что будет что-то серьезное, просто все эти мелкие неприятности, как кочки на дороге — вроде не замечаешь, а к вечеру задница болит.

Теперь расхохотался врайт.

— Да… Ладно, пополз я спать. Нам вставать через два с половиной оборота. Дай знать, если вдруг понадобится помощь. Не про… тьфу! Понахватался.

Я хмыкнул.

— До связи.

— Ага.

Я погасил зеркало и отправился в душ, чтобы привести себя в порядок. Это у демонов там раннее утро, в Северных землях уже девять оборотов, и меня ждут дела. Туева туча дел. Начиная с совещаний, заканчивая Белым градом.

Необитаемый остров… Надо запомнить.

День за обычной рутиной пронесся мимо почти незаметно. В Белом граде закончили восстановление порта и маяков, на границах с горгулами было принято решение увеличить патрули. Блэк сообщил, что ниточка к темным так ни к чему и не привела, и дознаватели начинают все заново. Обрушившуюся несколько суманов назад шахту тоже восстановили и укрепили. Было найдено несколько тел пропавших детей в болотах. Но пролежали они там достаточно долго, поэтому выяснить, от чего умерли, не удалось.

Определили только, что погибли они практически сразу же, как только были украдены. В общем, к концу дня я был зол, как Рьорк, и снова устал, как собака. Даже с Софи нормально поговорить не удалось. Мы лишь обменялись парой шуток, и ведьма ушла — ее ждали темные и Сабрина.

Зато в окно кабинета влетел кривой-косой вестник от Заклинательницы.

"Алекс, в общем, я порылась тут в местной библиотеке, поговорила с Лероем, и, судя по всему, Крама действительно планомерно опаивали приворотным и воздействовали через тотем. Думаю, следов зелья уже не найдут. Но что искать, скажу, на всякий случай.

Вариантов, как водится, несколько. Первый и самый простой, но в тоже время самый действенный — ирис, цветки апельсина, базилик, лаванда, устрицы, кровь Адрианы и паутина плотоядных пауков. Любых, но плотоядных. Второй — роза, жасмин, грецкие орехи, чешуя василисков и свиное сердце. Третий — базилик, тимьян, лаванда. А дальше пошла запрещенка — красный жемчуг, дурман, несколько волосков лесных нимф и их кожа, — Заклинательница прервалась на вдох, а потом отчего-то понизила голос. — Все это, скорее, добавлялось в питье или еду регулярно, так что пусть ищут служанку на кухне, поваренка или личного слугу. Но… по сути, это все не важно. Главное — найти тотем, и с этим сложнее. Тотемом может выступать любой предмет, вообще любой: брошь, перчатки, зеркало связи, перстень — что угодно, но он должен быть заклят на крови Адрианы и короля, а еще Крам должен постоянно носить его с собой. С поиском может помочь ведьма или шаман. Они обязательно почувствуют. И еще, если дознаватели найдут тотем сами, пусть не прикасаются к нему руками ни в коем случае. И уничтожать или забирать его тоже нельзя. Король горгулов еще под воздействием, магия в предмете никуда не делась. Заберут или разобьют — и Крам окончательно и навсегда сойдет с ума.

Он связан с этой вещью кровно, ментально и магически. И если с тотемом что-то случится, горгул будет пускать пузыри и питаться с ложечки до конца своих дней. В общем, нужна ведьма или шаман. Причем достаточно сильные — зависимость у короля невероятная, судя по словам Лероя, воздействие продолжалось слишком долго. Магии в тотеме очень много. И слабую ведьму она просто убьет. Если найдут ведьму… — Софи прервалась на несколько вдохов, — я хочу потом с ней поговорить. О тотемах такой силы знают очень немногие, заговаривать их правильно умеют еще меньше. Эта магия такая же старая и грязная, как интирит. Краму сейчас может помочь только василиск и то не сильно. В целом, все, если еще что-то выясню или узнаю, сообщу. И да, Амелия меня достала! Хочу назад, в замок. Целую".

И вестник погас, а я вызвал к себе в кабинет Сиорского старшего.

Разговор с горгулом получился напряженным. То есть напрягался в основном Грин, я просто говорил. А, уходя, граф пообещал, что из-под земли достанет ведьму, приложившую руку к проклятию. На мой вопрос, не могла ли это быть сама Адриана, мужик отрицательно покачал головой. Любовница Камиля конечно обладала некоторыми способностями, но слишком незначительными, чтобы суметь создать даже простенький заговор. К тому же ведьмой девушка не была.

Ну что ж, раз он так уверен…

Через оборот Грин и его сопровождение покинули мой дворец. Очевидно, горгул решил, что дела государственные важнее дел семейных.

И снова ну что ж.

Я был рад, что граф и другие послы убрались восвояси, и так в последнее время слишком много посторонних шляется по замку, вызывая какое-то смутное беспокойство и ненужные, необоснованные подозрения.

Следующие два дня прошли под лозунгом "Гротери здесь, Гротери там".

Резко появилась целая куча неотложных дел, еще более неотложных документов на подпись и уж совсем неотложных встреч. Первым в списке значился Белый город. Груны ждали появления своего повелителя на открытии восстановленного порта. Потом шли шахты на юге и совещания, совещания, совещания.

Сириус предлагал усилить кордоны на границах, и я советника поддерживал. В конце концов, это внутренние проблемы горгулов, нас они затронуть пока не могли, но подстраховаться все же не помешает. Кто его знает, что может прийти в голову временно безумному Камилю? Я злился на него уже не так сильно, но все равно злился и спускать происшедшее с рук так просто не собирался. Тем более это сулило определенные выгоды.

С Софи мы с тех пор не разговаривали. У меня было к ведьме слишком много серьезных вопросов, обстоятельные ответы на которые я желал услышать лично и наедине, а не через дурацкое зеркало связи. И два дня подождать вполне мог.

Так казалось, по крайней мере. Но это пусть и короткое расставание открыло мне глаза на очень многие вещи, которых я раньше не замечал.

Во-первых, косы я плести все-таки не умею. Ну не заточены у меня под это руки.

Во-вторых, ведьма все-таки была права: я способен на ревность. Более того, ревновать у меня получалось просто превосходно, словно я всегда только и делал, что ревновал.

Словно я был рожден для этого. Открытие, мягко скажем, было неприятным. Я постоянно думал, насколько близко сейчас к Софи горгул, не распускает ли он руки, и вообще с каждым вдохом парень нравился мне все меньше и меньше.

В-третьих, я, оказывается, слишком привык к нашим с Заклинательницей обычным вечерним посиделкам, к ее тихому голосу, к порой наигранно-возмущенному сопению и нашим привычным коротким перепалкам, к ее умению по-женски осторожно дать мне понять, где я не прав, остудить и охладить пыл. Всего лишь одним коротким прикосновением или укоризненным взглядом. Мне не хватало фигурки Софи в кресле напротив, подтянувшей коленки к груди и уткнувшейся в какую-нибудь книгу или отчет.

Простого осознания того, что девушка сейчас во дворце, было бы достаточно, чтобы успокоиться самому и успокоить стихию внутри — мечущуюся и отчего-то встревоженную.