Заклятые враги

Она казалась мёртвой - такая бесконечно бледная, бессознательная, призрак - да и только. И за последние часы так и не пришла в себя.

К счастью, спица не пробила её насквозь и прошла, как сообщил Дарнаэл, в нескольких миллиметрах от сердца - Рри промахнулся.

– И что делать дальше?
– принц поднял взгляд на предка, словно надеясь на то, что ответ всё же существует.
– Я могу её как-то исцелить?

– Тут не поможет вспышка силы.

Шэйран вновь посмотрел на неё. Дышала Лэгаррэ слишком тяжело, редко, будто бы последние силы уходили на то, чтобы заставить её лёгкие работать.

– Она так долго не продержится, - покачал головой он.
– Это заметно. Может быть, я могу хоть как-нибудь ей помочь? Хоть чем-то…

– Спица пробила лёгкое. Судя по тому, что она ещё держится, девчонка магически сильна и цепляется за жизнь, но надеяться на это слишком долго я бы не стал, - Дар вздохнул.
– Я бы мог её исцелить, будь у меня силы, но, увы - они все у тебя и у Тэллавара.

Рэй зажмурился. Выход должен быть, должен - почему только он не слушал нормально целительницу, что читала им лекции по выходным? Почему прогуливал занятия?

– Может быть, ты, Мизель, можешь что-то сделать?

Она только коротко покачала головой.

– Ты же знаешь, что из всей нашей группы старательной ученицей была именно Моника, а не я. Разумеется, я не помню, как исцелять пробитое лёгкое и людей вытаскивать с того света.

Она, впрочем, и не хотела помогать. Шэйрану не надо было слишком уж хорошо разбираться в людях, чтобы понять это, ненависть была написана у Кредэуа прямо на бледном высоком лбу, который она нынче так старательно прикрывала светлыми волнами волос.

Но это не было важно сейчас. Единственное, что имело смысл - это вдохнуть в Монику жизнь, а Рэй понятия не имел, что делать.

– Попытайся просто послать ей силы на исцеление. Если повезёт, организм сам найдёт, что именно надо исправлять. Только не слишком много, иначе сам рухнешь, - наконец-то посоветовал Дарнаэл.

– Рухну?

– Вытаскивать человека из состояния мертвеца - не под силу даже такому, как ты. И, к тому же, обыкновенная магия находится у тебя в адекватных пределах резерва.

– А какая же безгранична?

Дарнаэл только коротко взглянул на Мизель.

– Милая, - вздохнул он, - ты не желаешь пойти пообщаться со своей богиней и оставить Рэя наедине с его драгоценной сестричкой?

– Мон нельзя оставлять, - воспротивилась та, скрестив руки на груди. На деле, как был уверен Шэйран, ей на сокурсницу было абсолютно наплевать - но какие-то тайные, неведомые пока что им цели заставляли Кредэуа оставаться здесь.

– Я никуда не уйду, - проронил принц.
– А ты отдохни. В конце концов, у всех нас была довольно долгая и неприятная дорога, которая закончилась столь плачевно. Я уверен в том, что Рри испугал тебя - и сильно.

Она послушно кивнула - внезапно подчинилась так просто, словно никогда не жила в Эрроке и не знала о матриархате. Но Шэйран лишь от злости сжал зубы - подобное поведение могло свидетельствовать лишь о том, что у Мизель уже было что-то на уме, просто она не шибко спешила открывать свои карты и играть не по правилам.

Впрочем, ведьма стояла ещё минуты три, прежде чем наконец-то устало вздохнула и выскользнула из комнаты во дворце. Не уточнила ни где ей ночевать, ни что они должны делать дальше, и вела себя, будто хозяйка - у Шэйрана это прежде вызвало бы лёгкую улыбку.

Но только не сейчас.

Он старался смотреть на всё, что угодно, только не на Монику - на серые стены комнатушки, в окно, за которым уже постепенно расходились люди… Просто - куда угодно.

– Открой окно, - попросил он Эрлу, остановившуюся там.
– Тут и так нечем дышать, а Мон уже вряд ли можно навредить больше, чем есть сейчас.

В его голосе звучало лёгкое раздражение и что-то, что заставляло принцессу чувствовать себя виноватой. Она столько времени не видела своего брата - а теперь оказалась в его глазах едва ли не причиной смерти возлюбленной.

– Может…

– Открой окно, - не дождавшись возражений со стороны Дарнаэла Первого, повторил Рэй.
– И поскорее. Мы не могли найти комнату побольше?

Не могли. Эта оказалась самой близкой, маленькое служебное помещение, временно пустовавшее - с кроватью для какого-то слуги, но чистой, с белыми простынями.

Монику тогда уложили на подушки, будто бы умирающую - она потеряла сознание практически мгновенно и доселе не приходила в себя.

Но держалась. Пусть прошло всего три часа - но, по крайней мере, удалось остановить кровотечение, и Шэйран всё ещё верил в то, что сможет её исцелить.

– Дальше справляйтесь сами, - покачал головой Дарнаэл.
– Я вряд ли смогу направить твою силу в нужное русло, Рэй, если ты не сделаешь этого сам.

– Хорошо, - кивнул парень, понимая, что и вправду с его могуществом - бессмысленным и глупым сейчас, - ему никто, кроме себя самого, управиться не поможет.

Он пытался отыскать хоть какую-то каплю уверенной, могучей магии в своей душе, но находил лишь сплошные растерзанные ураганами осколки. Волшебство, к которому он почти привык, спало - оно свернулось клубком где-то далеко в подсознании и отказывалось выходить на свободу.

– Эрла, - он посмотрел на сестру, стоило только двери за Даром захлопнуться.
– Зачем ты сделала это? Зачем вызвала его на дуэль?

– Ведь вы не могли просто убить его.

Она так и не сняла своё красивое алое платье, но теперь ткань казалась помятой - и на ней были пятна крови, впрочем, незаметные - не так, как на светлом.

Мон.

Кровь - её, несчастной ведьмы, которая не имела ни малейшего отношения к безумной игре короля Дарнаэла, королевы Лиары и двух сумасшедших - Тэллавара и Рри.

– Мы могли, Эрла, - сухо ответил Шэйран.
– А ты сделала глупость, когда вообще потянулась к этой перчатке на своей руке!

– Я способна его убить.

– И с чего ты это взяла, дорогая?!
– его голос почти сорвался на крик - но одного взгляда на Монику хватило того, чтобы парень вынудил себя говорить тише. Тем не менее, ненависть полыхала в нём, прорываясь сквозь пелену спокойных и привычных фраз.
– Ты хоть понимаешь, что такое дуэль? Ты воевала с кем-то? Ты разве умеешь держать меч или шпагу в руках?