Заклятые враги

— Что ты делаешь? — он привстал на локтях, всматриваясь в странную последовательность вспыхивающих рун. — Пытаешься с кем-то связаться?

— Я подумала, — устало промолвила она, — что так можно увидеть, что происходит с Рэем. Может быть, даже поговорить с ним.

— С каких это пор ты стала так сильно заботиться о том, как себя чувствует наш сын?

— Может быть, он нашёл Эрлу. Или Эрла нашла его, — Лиара повернулась к мужчине — её глаза сияли каким-то странным светом, будто бы она уже применяла какое-то заклинание. — Понимаешь, я… Я будто бы забыла слепок её чар. Их словно что-то заслонило — что-то сильное, но я не могу поймать, что именно. Может быть, она изменилась за это время, может, магию глушит большое скопление других волшебников.

— А Рэя ты чувствуешь?

— Зеркало засияло, стоило только мне подумать о нём, — покачала головой женщина. — Значит, чувствую. И хочу наконец-то узнать, что происходит с нашими детьми. Иди сюда, мне нужна чья-то кровь для связи. Моя почему-то не проходит.

Дарнаэл вздохнул и неохотно потянулся к одежде, валяющейся на мягком ковре у кровати. Казалось, он предвидел такое развитие событий — даже то, что Лиара могла бы взять крови чуть больше, чем следовало.

Она нетерпеливо косилась на него — будто бы можно было сначала стать жертвой для зеркала, а потом уже одеваться, — но ничего не говорила. Может, смысла не видела, может… Разве это имело значение? Даже Лиара не могла его поторопить — ничего б у неё в итоге из этой затеи не получилось.

— Будешь перерезать мне горло или вскрывать вены? — полюбопытствовал король. — Мне хотелось бы знать заранее.

— Просто приложи запястье к верхней руне, мне нужна пара капель. Прижми посильнее, оно притупилось за то время, что я не пользовалась этим зеркалом. Моё разбилось, это отыскали где-то в кладовой, — вздохнула женщина. — Ещё до смерти Тэзры.

— Разбилось? — он прищурился. — Или кто-то был недовольным переговорами, например, с Халланийской империей.

— Это ты ненавидишь Халланийскую империю, — хмыкнула Лиара. — Мне абсолютно всё равно, что она где-то существует. Но ты не допускаешь даже мысли о том, чтобы какая-то страна превышала твою по размерам и по развитию.

— За счёт сохранения рабовладельческого строя и того, что они придумали револьверы? — усмехнулся Дарнаэл. — Сильная армия при слабом народе — глупая комбинация. Дайте мне достойные корабли, чтобы перевезти туда свою, и от их силы не останется камня на камне. Они сдадутся; когда люди голодают, войско рано или поздно оказывается против них. И в таком случае лучше не быть на стороне государства. У императора Халлайнии, — мужчина зажмурился, — четыре сына и восемь прекрасных дочерей, мне предлагали на них жениться. На каждой по очереди. Вот тебе и повод ненавидеть это место так же, как и я, правда? К тому же, недавно они приноровились сжигать ведьмины чучела.

— Жаль, что они не сожгли тебя, когда ты был там в прошлый раз. Какое неуважение к чужой культуре, — Лиаре было явно не до шуток. — Они не приемлют громкий смех, шутки и то, что твой отряд едва не расколотил половину таверны.

— О, так ты знаешь… Я просто забыл упомянуть императору, что не люблю, когда мне в тишине перерезают горло. Как умирать, так уж с праздником, но тут, моя дорогая, никто с тобой не сравнится. Куда ты там говорила сливать кровь?

Королева жестом указала на руну, причудливую, будто бы колючую, и Дар безропотно прижал к ней свою ладонь. Казалось, давно пора было научиться опасаться всего, что говорит Лиара, соблюдать максимальную осторожность и никогда не выполнять её просьбы, но, живи он в страхе, давно бы уже погиб. А так — Лиа просто придумывает новые трудности, которые надо преодолеть, ничего не обычного, даже довольно весело. Он почти привык к её странному поведению — зачем что-то портить сейчас?

Руна будто бы выпустила на свободу свои иголки — они обожгли ладонь, и мужчина едва заметно содрогнулся, чувствуя, как проклятая магия пытается пробраться под кожу. Он одёрнул руку — капли крови стекали по зеркальной поверхности, он даже и предположить не мог, что из столь маленьких ран могло появиться столько этой алой, отвратительной жидкости.

Магия вспыхнула, впитывая в себя дарованную ей жертву, а Дар бросил на ладонь короткий взгляд — кровотечение остановилось практически мгновенно, а сейчас можно было рассмотреть только красноватый след в форме незнакомого ему волшебного знака.

Лиара покачала головой. Чувствовалось, что она почему-то недовольна итогом — может быть, ждала, что зеркало отреагирует иначе, а может, наложила на него какое-то проклятье. Но женщина только вновь пробежалась кончиками пальцев по ободу из рун, называя поочерёдно каждую из них — быстро, монотонно, тихо. Заклинание со стороны походило на бормотание сумасшедшего; Дарнаэлу вдруг отчаянно захотелось рассмеяться, словно в том, что она колдовала, вообще было что-то смешное.

Поверхность, отражавшая прежде обеспокоенное лицо королевы, вспыхнула. Казалось, где-то в глубинах параллельных миров, отражаемых зеркалом, кружились бесконечные вихри, пенилось далёкое, незнакомое море с красными, кровавыми водами.

Что-то вспыхнуло — и внезапно вместо алых волн зеркало стало отражать обыкновенную как для королей комнату. Дарнаэл даже мог рассмотреть кусок своего крайне неудобного трона, повешенную на подлокотник корону — так мог сделать только он сам, Рри обязательно напялил бы её себе на голову.

— Мама? — удивлённый голос доносился откуда-то со стороны. — Это ты?

Зеркало как-то сконфуженно отползло чуть в сторону, открывая наконец-то взору королевы молодого мужчину с королевским скипетром наперевес. Вполне знакомый жест — Дар сам часто замахивался этой бесполезной вещью на подлезающих под руку слуг, и те отлично знали, что он ни за что не ударит, только погрозит, а потом сам же над собой и посмеётся, — абсолютно точно убеждал в том, что это не тень, не призрак и не чья-то чужая иллюзия, а вполне реальный их сын.

— Я, — Лиара с облегчением вздохнула, и у Тьеррона-старшего возникло впечатление, что она только что считала, все ли руки, ноги и голова на месте у их сына.

— И, я так предполагаю, эти рука и воротник, что отображает мне зеркало, это часть отца, который опять забыл о том, как надо стать в волшебном зеркале? — уточнил Шэйран. — Если да, то я тоже очень рад его видеть и хочу передать, что его временный заместитель Рри временно замещает кого-то на том свете.

Лиара подвинулась — она устроилась было на каком-то мягком и крайне широком пуфике, на котором с лёгкостью могли сесть две барышни в пышных платьях или два короля стандартного размера — таких, как Галатье, толстеньких и совершенно не любящих занятия бегом, фехтованием и войной.

Дар и Лиара едва-едва занимали его треть.

Шэйран явно был в прекрасном расположении духа — Дарнаэл не так уж и хорошо знал, что именно могло развеселить его сына, но, судя по последним событиям, сбежавшая темноволосая ведьма его всё-таки отыскала.

Зря ребёнку не сказали, что живой. Не маялась бы.

— Рэй, — Лиара запнулась, словно не зная, что сказать своему собственному сыну. Впрочем, Дарнаэл прекрасно понимал это её состояние — трудно говорить с ребёнком, которому ты столько лет повторяла, что он не способен ни колдовать, ни воевать, ни даже принимать за себя какие-либо решения. — Ты не видел Эрлу?

— Эрлу? — парень нахмурился, в его взгляде мелькнуло что-то злое. — Как же, видел. Она здесь.

— И? — как бы отчаянно женщина ни пыталась подавить отчаянное нетерпение в собственном голосе, получалось у неё плохо. — Она…

— Жива, здорова и становится похожей на тебя по характеру, — Шэйран скрестил руки на груди. — Я надеюсь, вы помирились и не держите друг друга в плену в Кррэа, правда?

— Не держим, — голос Дарнаэла в какое-то мгновение прозвучал как-то глухо, словно он вспоминал о том, что случилось. — Ты в столице каким ветром?