Заключенный

— Только подумай, Лайла, он уже десять лет сидит взаперти без киски. Можешь представить, на что он будет способен в постели? Одна лишь мысль об этом заставляет мою милашку пускать слюни.

Я засмеялась, прикрыв лицо руками.

— Твоя милашка? Серьезно, Ди?

— Да. Она милая, и ей нравится погрубее.

Провести ночь в компании с Дианой было правильным решением. Она без тормозов, но умеет расслабиться и хорошо провести время. Как раз то, в чем я нуждалась после четырех чрезвычайно напряженных смен в госпитале.

КОГДА Я ВЕРНУЛАСЬ на работу, Икс все еще находился в лазарете. Он никогда еще не оставался там так долго, по крайней мере, не с тех пор, как я появилась в Фултоне.

Бросив куртку на спинку стула, я сразу принялась за работу с документами и старалась даже не смотреть на ту часть комнаты, в которой он находился. Я не хотела видеть его по двум причинам. Во-первых, из-за того, что он сделал с охранниками, а во-вторых, я знала, что при взгляде на него буду думать о словах Дианы. Буду представлять его на себе, безумно вколачивающегося в меня и рычащего, как зверь.

Я почувствовала, как под лифчиком затвердели соски, и закрыла глаза, чтобы отогнать эти мысли. Я была на середине второго глубоко вдоха, когда ко мне подошел доктор Джайлс и тронул за плечо. Сбившись с дыхания, я в испуге подпрыгнула от неожиданности.

Он рассмеялся.

— Извини. Не хотел тебя напугать.

— Все в порядке. Я просто сегодня нервная.

— Джинджер разобралась с большей частью документов перед уходом, поэтому ты бы могла проверить Икса. Он поправляется, но некоторые ушибы вызывают беспокойство.

Плечи опустились в знак поражения, но я, улыбаясь, кивнула.

— Конечно, будет сделано.

Надевая перчатки и мысленно готовясь к беседе, которую придется вести, я с улыбкой подошла к зашторенной постели.

— Боже, только не ты, — проворчал он.

Он явно не в настроении.

— Ага. Я вернулась. Как вы чувствуете себя сегодня, мистер Джейкобс?

Он рассмеялся: звук наполнен привычным густым тенором.

— А, теперь, значит, мистер Джейкобс? Почему не Кристофер?

— Называть вас Кристофером не профессионально с моей стороны. С этого момента вы — мистер Джейкобс.

— Не уверен, что это будет удобно выкрикивать, но лишь бы тебе нравилось, проказница.

Проигнорировав его слова, я измерила ему давление. Покончив с этим, я вооружилась фонариком и проверила его зрачки. Синяки на лице начали менять цвет, но все еще выглядели ужасно.

— Так что поменялось?

— Что ты имеешь ввиду? — вздохнув, спросила я.

— Что изменилось? Почему вдруг я мистер Джейкобс? Ты бы могла звать меня Икс, как и остальные.

— Может быть и стоит, — огрызнулась я с шипением. — Тем более, совершенно очевидно, что ты являешься именно тем, за кого тебя принимают.

Я понимала, что мои слова не имеют для него никакого смысла. Он не знал, что происходило в моей в голове последние недели. Не имел понятия, что я начала колебаться, думать, что, возможно, он не ужасное чудовище, но он доказал, что я заблуждалась.

— Я никогда еще так не ошибалась, — сказала я.

Синие глаза скользнули по моему лицу, пытаясь понять сказанное мной. Я почти слышала, как крутятся винтики в его голове.

— В чем ошибалась? — спросил он.

Я ответила не раздумывая.

— Ошибалась на твой счет. Я уже почти начала предполагать, что... — Я замолчала. — Не обращай внимания. Очевидно, я оказалась не права.

Я ахнула, когда он притянул меня к себе. Его дыхание обожгло щеку, но вместо того, чтобы позвать на помощь, я сделала глубокий вдох. Он приблизил свое лицо к моему, наши губы оказались в нескольких сантиметрах друг от друга. Я молча надеялась на поцелуй. Это неправильно, очень неправильно, но я хотела почувствовать его губы.

— Никогда не предполагай ничего. Ты всегда должна знать наверняка, особенно, если это касается заключенных.

Я попыталась вырваться из захвата, но держал он крепко. Когда я пошевелилась, моя грудь задела его, и он закрыл глаза от удовольствия. Наконец, я высвободила руку и отошла назад, делая глубокие вдохи и стараясь замедлить сердцебиение.

Он окинул меня взглядом, пытаясь понять, о чем я думала.

— Ты сердишься.

Это так. Я не собиралась отрицать это.

Раздраженно тряхнув головой, я выдохнула и уставилась в потолок.

— Знаешь что? Это правда. Я расстроена. Почему ты сделал это, Кристофер? Почему избил этих офицеров? Я начала думать, что ты не чудовище, каким все тебя считают, но потом ты идешь и... Не бери в голову, просто забудь об этом.

Я распалилась и, когда он изогнул губы в сексуальной усмешке, почувствовала всплеск гнева.

— Улыбаешься? Думаешь то, что ты сделал, забавно? Могу тебя уверить, что это не так. Ты мог убить их.

Я понимала, что говорю слишком громко, и начала волноваться, что люди за шторкой могут все услышать. Но я была так разгорячена и взволнована, так злилась на себя, что мне захотелось выместить все на нем.

— Да, улыбаюсь, но не из-за этого.

— Тогда почему?

— Ты снова назвала меня Кристофер.

Закатив глаза, я в отчаянии прижалась к его груди. Когда я поняла, что нахожусь к нему так близко, я быстро отдернула руки и широко раскрыла глаза. Не стоит раздувать, пламя если не хочешь пожара. К тому же, сближаться с заключенными запрещено.

Прежде чем я отошла, он схватил мою руку и прижал к своей груди. Он смотрел, ожидая моей реакции.

Я ахнула и вырвалась из хватки, но, как ни странно, я не чувствовала себя в опасности. Выражение его глаз не пугало, как будто он просто проверял, как далеко может зайти. Ему было любопытно, и я не отрицала, что мне тоже.

Под ладонями я чувствовала какой он крепкий и горячий, его мышцы сокращались под пальцами, будто умоляя о большем.

— Что ты делаешь? — прошептала я. Я огляделась, проверяя, полностью ли нас закрывает штора.

Он прикрыл глаза и глубокого вздохнул, словно почувствовал какое-то облегчение от прикосновения.

— Я пробыл здесь десять лет. За все эти годы единственные прикосновения, которые я чувствовал, были вызваны либо ненавистью, либо медицинским вмешательством. Это... — Он сделал паузу и еще сильнее прижал мои ладони к своей груди. — Твои прикосновения... заставляют снова чувствовать себя живым.