Закон Кейна, или Акт искупления (часть 2)

"На позициях". Ее Шепот был слабым, почти похороненным в тихом посвисте ветра. "Т'Пассе сказала, все на местах. Подозреваю, придется ей довериться, невзирая на дурные привязанности".

– Привязанности к Монастырям или ко мне?

"Выбирай".

– Она достойна доверия куда больше, чем я.

"Как любой в мире. Не ее планы меня тревожат. Магия здесь стала неуправляемой".

– Дерьмо, Кайра. Если бы только магия сегодня не работала...

"Я лишь предупреждаю: когда вся твоя нелепая шарада развалится, не меня не надейся, не спасу".

– И что тут нового? Разве так не было каждый гребаный раз?

Долгая пустая пауза.

"Умри в бою, Кейн".

– Гмм - ты знаешь, что это должно значить "желаю удачи"?

"Для нас обоих".

– Очаровательна, как всегда.
– Он глянул налево, направо, и снова вниз, на уступы Ада.
– Не вижу причин ждать.

"То есть "вперед"?"

– Ага. Вперед.

Сокрушительный взрыв сотряс небо.

Каждый житель Пуртинова Брода и Ада ощутил взрыв, будто удар кулаком в грудь. Пласт серебряного огня затмил яркостью солнце и разбился на тысячи ослепительных звезд, падавших горячим дождем.

Из звездной бури явилась фигура в белом, блестящая и слепящая, нога в петле цепи, что свисала прямо с горящих небес.

Чем ниже, тем гуще становился мрак вокруг фигуры, что заставляло ее сиять все ярче, пока не начало резать глаза - но зрение адаптируется, и толпа взорвалась криками приветствия, а с лика Ада донесся рев злобы и голода.

Так приветствовали Ангвассу Хлейлок.

Она встречала крики и рев лишь неподвижностью и молчанием, непостижимая - пока цепь не достигла Круга Правосудия и она не ступила на лен. Лишь тогда ответив шторму голосов, подняв правую руку.

На единый миг крики затихли.

Воздетая рука стала кулаком.

Ответный гул сотряс Боевое Поле от Пристаней до Пурификапекса на вершине Шпиля.

Да уж, Орден Хрила понимал в спектаклях. Они были весьма хороши. Но разница шириной в мир лежит между умением устроить представление - и стать представлением.

Он был представлением половину жизни.

Он не обижался, если центр сцены занимал кто-то другой. На короткое время. Но даже это означало личный рост, полагал он. Чуть-чуть. Может быть.

Он щурился на женщину без оружия и доспеха, там, где все ожидали узреть Живой Кулак Хрила. Подумав в сотый или тысячный раз, не стоило ли сказать Ангвассе, что лежит под площадкой извозчиков - что таится под Кругом так называемого Правосудия: руины древних ворот вертикального города, где некогда группка актиров заманила в засаду разведку Черных Ножей. Тем самым поджигая запал всей чертовой кассетной бомбы.

Нет, слишком поздно.

Он пощупал рукой у притолоки. Ухватился и подтянулся, чтобы оттолкнуться от стены, разворачиваясь в полете, и перелетел через окно ногами вперед.

Упал боком и перекатился, прежде чем вскочить. Встал спиной к стене, в руках ножи.

Никого дома. Что и ожидалось; однако он не прожил бы так долго, если бы верил в планы. Двинулся вглубь, дальше от света окна, в лабиринт залов и переходов, в глубь скалы.

Не трудясь убирать ножи.

На ринге Ангвасса Хлейлок с церемонной решительностью подошла к Орбеку. Поманила рыцарей-блюстителей, чтобы вошли в Круг и сняли тяжелые цепи.

Орбек поднял губу, показав клыки-бивни, схватился за цепь, вздул мышцы, напряг сухожилия - и цепь лопнула. Толпы людей и огриллонов снова разразились ревом. Он отшвырнул цепи и шагнул, клонясь, будто гул толпы давил на плечи, и вскинул кулак к ярусам Ада. Когда гул утих, ответил своим рыком:

– Я Черный Нож! Орбек Черный Нож!

– ЧЕРНЫЙ НОЖ!
– Отзвуки воплей из Ада заставили дрожать камни.
– ОРБЕК ЧЕРНЫЙ НОЖ!

– Я Орбек! Бык Бога! Ужас Нашего Места! Сегодня Орбек Черный Нож сломает кулак самому Хрилу! Когда Хрил падет пред Черным Ножом, весь мир узнает! Отныне и вовеки Черные Ножи не будут стоять на коленях!

Ангвасса взглядом предостерегла блюстителей и заговорила так тихо, что услышал один Орбек.
– Но ты не Орбек, - сказала она, - и не кватчарр Черных Ножей. Хрил карает неверных.

Он показал ей клыки.
– Что там делает Хрил, кому это важно? Я твоя смерть.

– И не смерть. В этом Круге никто не тот, кем себя считает. Нужно ли продолжать?

– Сдаешься?

– Конечно, нет.

– Тогда умрешь.

– Вряд ли.

– Ты не Объявишь о себе? Или какое там говенное дерьмо нужно сделать, прежде чем я тебя убью?

Она кивнула и повернулась к Легендарным Лордам. Подняла руку, выжидая, пока не смолкнут толпы. А затем произнесла медленно, ясно и так отчетливо, что слова были слышны всем, хотя она не повысила голоса.

– Я Ангвасса Хлейлок из Локхольма, Легендарная Леди и Рыцарь-Обвинитель в сем деле. Я узрю обвиняемого огриллона на коленях или узрю его смерть.

Ее не приветствовали криками, лишь шепотки нарастали, будто вихрь разворошил осенние листья.

– Готов?
– обернулась она к Орбеку.

Хмурая гримаса Орбека стала злой ухмылкой.
– Где твои латы? Где оружие?

Глаза на миг потеплели, словно она удержала улыбку прощения.
– Нужны ли они мне?

– И что это должно значить? Обвиняемый огриллон? Ты знаешь мое имя. Что за игра?

– Если это игра, ты проиграл. Ты не кватчарр Черных Ножей. Ты едва ли Орбек. Ты даже не огриллон. Не более, чем остальные дымные охотники.

Жилы на шее натянулись, опуская подбородок, волосы на спинном гребне встали дыбом, однако он промолчал.

Шелест толпы стал отдельными голосами, удивленными, озадаченными - и все более презрительными. Маркхем Тарканен застучал сабатонами, выходя вперед, и воздел руки.
– Тишина! Во Имя Хрила Бранного Бога, требую тишины!

– А где его задница?

– У меня послание от твоего брата, - сказала она тихо.
– Он просил передать тебе до Правосудия.

– Что, сказал "умри в бою?"

– Точные слова таковы: "Закончишь с мордобоем, вытаскивай тупую собачью жопу из сим-кресла и вали к вратам. В них проходит один тип. Он не похож и даже не пахнет, но это Таннер. Будь нежен. Он нам нужен. Я на связи".

Орбек сказал: - Драть меня...

– Он беспокоился, что тебя - твое тело, это тело, заготовку дымного охотника, управляемую по земной технологии - убьют до того, как он сможет сказать это сам.