Закон Кейна, или Акт искупления (часть 2)

– Да? Похоже, он знает нечто, мне неведомое.

– Он исключительно хорошо информирован.

Когда толпы угомонились, Маркхем протопал в Круг.
– Леди Хлейлок!
– загремел он.
– Почему же вы не объявили своего титула?

– Гмм, - кивнула она сама себе.
– Он и это знал.

Она вышла навстречу Благочестивому Лорду, заявив ему и толпам: - Мой Лорд, я произнесла все свои законные звания.

– Но...
– Маркхем заморгал, будто его слепили.
– Но вы Кулак Самого Хрила!

– Уже нет.

– Вы были Поборником дольше, чем любой лорд за двести лет!

– Была.
– Голос звенел бронзовым колоколом.
– Сегодня я решилась бросить вызов Вооруженному Комбатанту. Он поборол меня, и я лишилась этого титула.

– Поборол?
– Маркхем казался ошеломленным.
– Вас?

– Я сказала.
– Она чуть качнулась, в глазах заблестели опасные искорки.
– Вы сомневаетесь в словах владелицы титула и земель Хлейлоков? При всех?

Благочестивый Лорд окаменел.
– Правосудие... Кулак Хрила должен выступить против...

– Меня не интересует, чем должно быть это Правосудие. Единая моя забота - единая забота любого истинного Солдата Хрила - показать, что Правосудие свершилось. Ни более, ни менее.

Маркхем покраснел до корней волос. Она прошла мимо и протянула руки к Легендарным Лордам, и к собранию огриллонов в Аду, сверху.
– Многие из вас верили, что узрят сегодня согласие или несогласие Владыки Битв с порабощением огриллонов. Многие решили, что ответ будет найден в судебном поединке между вождем Черных Ножей и Живым Кулаком Хрила. Но такого ответа не будет. Я не Поборник Хрила, а это существо - не кватчарр Черных Ножей.

Это заставило затихнуть угрожающий ропот, со стороны огриллонов и людской толпы.

Она подняла руку.
– Должна я убить или умереть в подтверждение истины, которую уже знает здесь каждый живой? Должна ли я пролить кровь, защищая преступление? Бросить свои умения, свою жизнь и Силу Хрила на службу подлой несправедливости? Если бы Владыка был среди нас, Он рыдал бы, видя позор, творящийся Его Именем.

Глаза Маркхема вылезли на лоб, жилы вздулись.
– Что вы делаете?!

– Говорю правду, как Присягала.
– Горячее негодование заставило грозно блестеть индиговые глаза.
– Что делаете вы?

Рыцарь рванулся к Орбеку.
– Скажи, что ты кватчарр.

Голова Орбека опустилась рывком.

– Говори!

– Я Орбек, кватчарр Черных Ножей.

Маркхем отпрянул, будто ударенный.

– Вы слышали. Хрил слышал.
– Ангвасса опустила подбородок, как и голос.
– Любой присяжный Рыцарь и Лорд слышал и понял, что Хрил слышит ложь! Какого бы зрелища вы ни ждали, его не будет. Ни сегодня, ни после.

– Вы не смеете, - зарычал Маркхем.

– Смею. И делаю.

– Черные Ножи покорятся Хрилу.

– Этого не будет.

– Почему вы так утверждаете?

– Поборник Хрила объявил об этом мне и Черным Ножам. Не будет ни подчинения, ни битвы. Никогда.

– Объявил лишь вам?!

– Если вы решили, что я ошиблась или не поняла его слов, можете спросить лично.

– Его? Кого?

– Есть лишь один.

С некоей дрожью предвкушения -начав понимать, отчего новый Поборник так любит театральность - она указала на остатки стены первого яруса Ада, прямо над помостом Легендарных Лордов.

– Он вон там.

Когда все глаза обратились к лику Ада, раздался раскат грома, смывший иные звуки, и город попал во власть полночи, словно бог уничтожил солнце. Потрясенное молчание ослепших длилось лишь один вздох, и темнота была рассечена столпом молний, танцевавших, бившихся, рождающих грохот... с вторым громовым раскатом свет вернулся в город, и на указанном - еще дымящемся от молний - месте встал худощавый мужчина с солью в черных волосах и седеющей бородой, в тунике и брюках, и сапогах из грязной, выцветшей черной кожи. И в каждой его руке было по черному ножу.

– Простите, что задержался, - сказал он дружески-насмешливым тоном.
– Пропустил что важное?

– Что... но... что...
– забулькал Маркхем.
– Ты не... вы не можете...

Орбек стоял и смотрел с сердитой гримасой.

– Отдадим Поборнику должное, - буркнула Ангвасса.
– Он знает, как являться публике.

Он сделал шаг, набирая скорость, взвился и воздух, чтобы исполнить элегантный разворот и приземлиться с звучным "бумм" на помост Легендарных Лордов.
– Привет, ребята. Не вставайте.

– Серьезно. Не надо, - добавил он тут же, когда двое вскочили, сжимая оружие.
– Сегодня я не убил ни одного хорошего человека. Не будьте первыми.

Он сделал сальто на ринг, приземлившись почти в поклоне, опустив колено и голову, подумав мельком: почему всё удается гораздо лучше, когда на него смотрят все?

Возможно, Коллберг был прав, много лет назад. Возможно, ему нужна в жизни лишь сила звезды.

– Милорды, - начал он сурово и встал. Сотни ружей были наставлены в его сторону. Он воздел правую руку.
– Леди Хлейлок!

Крик усилился так, словно исходил от всего мира; слова его отскакивали от лика Ада и катились по белым мостовым города.

– Кто Поборник? Кто Живой Кулак Хрила?

Она вышла вперед.
– Вы, мой Лорд!

Он стоял, выжидая, когда начнут затихать вопли недоверия и гнева.
– Каково мое имя?

– Люди зовут вас Кейном, мой Лорд!

Тишина упала булыжником, готовым раздавить весь город.

– Мое полное имя?

Ангвасса Хлейлок встала на колено.

Ропот толпы казался далеким землетрясением.

– Лорд Поборник, вы Кейн Черный Нож, кватчарр огриллонов Бодекена.

В грядущие годы будут говорить, что рев толпы свидетелей Провозглашения Кейна нарастал, пока не треснул надвое мир.

Это было лишь метафорой, конечно же - поэтическим преувеличением, призванным подчеркнуть значимость события - и позднее это стало обычным клише, и любой катаклизм назывался "новым Провозглашением Кейна". Постепенно образ стал прилагаться ко всему громкому, пусть не драматичному. Во время сильного шторма, к примеру, кто-то мог сказать: "Ну, у нас тут чертово Провозглашение"; а тот, кто желал подчеркнуть непреклонную решимость, мог заявить: "А Кейн пусть Провозглашает что хочет". В будущем еще более далеком эта фраза стала использоваться в презрительном смысле, саркастической гиперболой чего-то вполне тривиального.