Залив Полумесяца

Он вел себя, как ни в чем не бывало, но Нилюфер Султан не намеревалась поступать также. Переодевшись в гардеробной в сорочку и предусмотрительно набросив поверх нее халат, она вышла в покои все с тем же оскорбленным мрачным видом. К тому времени Коркут-паша сидел на подушке за столиком, на котором стояли уже принесенные слугами кувшин с вином и два кубка – в этом дворце все приказы исполнялись быстро в страхе перед гневом хозяина.

Молча примостившись на другую подушку, Нилюфер Султан взяла тяжелый полный до краев кувшин за ручку и сама налила себе вина. Коркут-паша насмешливо за этим наблюдал. Он, однако, чувствовал настроение жены и произнес, когда она неуверенно пригубила вина из кубка:

– Мы оба перешли черту, госпожа. Лучше забыть об этом и идти дальше. Ты ведь знаешь, ты – одна из немногих женщин, которых я уважаю. Если не единственная.

Поморщившись от горечи, наполнившей ее рот, Нилюфер Султан отставила кубок и отодвинула его от себя.

– И чем я заслужила подобное? – хрипло воскликнула она, посмотрев на него.

– Ну, для начала, тем, что сумела прожить со мной столько лет, – Коркут-паша ухмыльнулся с видом самодовольного мерзавца.

Нилюфер Султан только устало посмотрела на него с своим обычным хмурым выражением лица и прочистила горло. Его и желудок как-то странно жгло, и она предположила, что это от непривычки – она ведь еще никогда не пила вина.

– Нилюфер? – когда она спустя несколько минут резко и сильно закашлялась, Коркут-паша насторожился. – Что с тобой?

Отняв ладонь ото рта, которой она прикрывалась, Нилюфер Султан бестолково на нее уставилась, словно пораженная увиденным.

– Коркут… – прохрипела она, обратив к нему широко распахнутые от ужаса глаза. – Кровь…

Подвинув к себе ее кубок, Коркут-паша зачем-то сдвинул рубин на одном из своих перстней – в нем оказалась потайная полость – и высыпал все ее содержимое в вино. Оно тут же пышно вспенилось, и мужчина весь разом потемнел, как всегда, когда его переполнял гнев.

– Охрана! – громоподобно крикнул он, подорвавшись к жене, которая снова надрывалась от кашля, разбрызгивая на себя кровь. – Потерпи, – она не сумел скрыть тревогу в своем голосе и произнес это неожиданно мягко, укладывая ее на постель. – Где вас носит?! – гаркнул он, яростно посмотрев на вбежавших в покои Демира-агу и слуг. – Скорее пошлите за лекарем. Чтобы он был здесь не позже, чем через пару минут, иначе я вам всем головы снесу!

– Что случилось, господин? – беспокойно осведомился Демир-ага.

– В вине был яд, – бросил через плечо Коркут-паша и, снова повернувшись к жене, увидел, что она уже без сознания. Кожа ее посинела, а вокруг рта алела кровь, вид которой по-настоящему напугал его. – Нилюфер? – он похлопал ее по щекам, надеясь привести в чувство, но жена не реагировала. – Нилюфер?! – он постарался нащупать пульс на ее шее и облегченно выдохнул, ощутив биение жилки под своими пальцами.

– Она без сознания, – попытался успокоить его Демир-ага. – До приезда лекаря мы бессильны что-либо сделать.

Распрямившись, Коркут-паша обернулся на него с таким пугающим лицом, что его слуга невольно сделал шаг назад.

– Я хочу знать, кто посмел подложить яд на мой стол. И если до утра ты не выяснишь это и не предоставишь мне виновных, лекарь вряд ли тебе поможет. Вам всем!

Слуги испуганно опустили взгляды в пол и засуетились вокруг отравленной госпожи. Демир-ага, склонив голову в знак покорности, резко развернулся и, увидев, что служанка забирает кувшин с вином, гаркнул:

– Оставь! Нужно выяснить, что это за яд. Кто принес вино с кухни? Ты?

Отвернувшись от них, Коркут-паша присел на ложе рядом с женой. Сам не зная, зачем, он сжал ее похолодевшую руку и поцеловал.

Демир-ага, мельком заметив это, нахмурился, потому как это было весьма и весьма непохоже на его господина.

– Ты не умрешь, госпожа, – мрачно, с затаенным страхом смотря на испачканное в ее собственной крови лицо, пообещал Коркут-паша. – Не сегодня…

Глава 10. Осколки

Дворец Нилюфер Султан.

– Что ты выяснил?

Этот вопрос встретил Демира-агу, едва он переступил порог опочивальни. Его цепкий взгляд тут же охватил все даже против его воли. Коркут-паша высился возле окна, сложив руки на груди, и смотрел на него в нетерпеливом ожидании. Выглядел он плохо – очевидно, за всю ночь так и не сомкнул глаз.

На ложе сидела такая же уставшая Мерган Султан и с таким видом держала в своей ладони руку спящей матери, будто не была уверена, имела ли на это право. Она смотрела на Нилюфер Султан хмуро и с явным беспокойством. И не обратила на него никакого внимания, увлеченная своими, без преувеличения, безрадостными раздумьями.

Лекари уже ушли, заявив, что они сделали все, что было в их силах. Теперь оставалось лишь надеяться на то, что Нилюфер Султан оправится после отравления. Если же ей не хватит на это сил… Что же, лекари заверяли, будто сил у нее достаточно.

– Паша, – приблизившись к своему господину, Демир-ага склонил голову в знак почтения и, понизив голос, заговорил: – Я допросил всех слуг во дворце. Одна из личных служанок султанши подсыпала яд в вино, когда вы распорядились о нем. Она же принесла отравленное вино с кухни в покои. Утверждает, будто сделала это сама и хотела отравить вас, а не свою госпожу. Якобы от обиды за грубость в отношении нее и остальных слуг. Разумеется, она лжет. Но без вашего приказа я решил не приступать к… радикальным мерам.

– Я сам ее допрошу, – решительно произнес Коркут-паша. – Где она?

– По моему приказу ее заперли в темнице.

Обойдя его, Коркут-паша перед тем, как уйти, подошел к дочери и, скользнув своей крупной смуглой ладонью по ее плечу, тем самым привлек к себе ее внимание.

– Оставайся с матерью. Я ненадолго отлучусь.

Мерган Султан неопределенно кивнула и снова повернулась к матери, а паша со своим подручным отправились в подвальные помещения, где среди прочего располагались узницы, предназначавшиеся для провинившихся.

Едва подойдя к двери нужной им темницы, Коркут-паша почуял неладное. Возле нее не было охраны, а дверь была немного приоткрыта. Переглянувшись с Демиром-агой, они настороженно вошли в темницу и замерли, увидев весьма неприятную картину.

Служанка распласталась по сырому каменному полу, а на ее шее алел глубокий порез, из которого кровь медленно стекала на пол, образовав вокруг ее головы темную лужицу.

– Кто-то не хотел, чтобы она заговорила, – подытожил Демир-ага и мрачно посмотрел на пашу. – Очевидно, во дворце она была не одна. Или же сюда кого-то подослали, дабы расправиться с ней, когда заказчикам убийства стало известно, что вместо вас отравлена Нилюфер Султан.