Замуж - не напасть
Шрифт:
После ухода Маши она Бродит по квартире и никак не может успокоиться: что происходит? Женщина, с которой любой другой мужчина считал бы за счастье прожить жизнь бок о бок, несчастлива!
Глава седьмая
Спит Евгения вполне спокойно, как человек с чистой совестью. Всего каких-нибудь полгода назад подобная грешная жизнь ужаснула бы её, недолго лишив сна и покоя. Но сна её лишает телефонный звонок в то время, когда электронный часы показывают два ночи!
– Жека, привет!
– говорит в трубке такой отчетливый голос Аристова, будто он звонит из автомата перед её домом.
–
– Что ты!
– говорит она сквозь зубы.
– Я как раз стреляла из лука.
– Ах, да, ведь у вас два часа ночи, - вроде спохватывается он, но в голосе никакого раскаяния не слышно.
– Действительно, уже так поздно, а я все стреляю... Спокойной ночи!
– Погоди, не вешай трубку! Я все-таки из Швеции звоню, не из какой-нибудь Кукуевки! Такие бабки палю, чтобы только узнать, как ты себя чувствуешь?
– Отлично! Еще пара таких ночных звонков, и я буду вполне готова.
– К чему?
– К психушке!
– Все может быть, Женечка. Ты мне так плохо приснилась! Дай, думаю, позвоню: не заболела ли? Говоришь, у тебя все в порядке?
– Не все. Опять проклятая память барахлит! Если бы я не забыла выключить телефон, спала бы сейчас , как все нормальные люди!
Она бросает трубку.
Так хорошо спала, и на тебе! Подлый Аристов. Неужели он будет постоянно держать её в напряжении? Сколько лет, из года в год они проводили вместе праздники и никогда - за все эти годы, ни разу!
– она не подумала о нем, как о мужчине. То есть, увидев его впервые, она, конечно, отметила незаурядность Толяна - вполне в её вкусе. Но и только! Он был чужой муж. Она - верная жена. И по привычке, не заглядываться на чужое, она запретила себе о нем думать.
Но в каждом минусе есть свои плюсы, усмехается Евгения. Ушел сон пришли мудрые мысли. Например, исчезает куда-то прежняя её нерешительность по поводу работы: менять ли её на другую, но высокооплачиваемую?
В самом деле, неужели хороший архитектор - знай наших!
– пропадет, если на новом месте у него что-то не заладится? В конце концов, под лежачий камень вода не течет. Не помрет с голоду! В крайнем случае, можно пойти работать кондуктором - они все время требуются... То есть, Евгения знает, что до такой крайности она вряд ли дойдет, но приятно думать о себе, как о женщине, умеющей самостоятельно находить выход из трудных положений.
Она чуть не бросается искать визитку президента строительной фирмы, но в последний момент резонно замечает: во-первых, третий час ночи, во-вторых она не в Швеции, а в третьих, неплохо бы переговорить со своим нынешним начальством. Полная планов и надежд она пять засыпает...
Утром Евгения успевает переговорить с матерью и с Никитой. Поскольку с сыном отношения у неё доверительные и - устами младенца глаголет истина! она решает сообщить о своем ночном решении ему первому.
– Как думаешь, Кит, , стоит мне переходить на работу в частную фирму? Приглашают...
– А как у них с оплатой труда?
– Обещают платить намного больше, чем в НИИ.
– Тогда, чего думать?
– удивляется сын.
– Конечно, переходи. Тебе вовсе неплохо сейчас приодеться, а знаешь, сколько
– Разве тебе самому он помешает?
– я - мужчина, - говорит он. Для меня главное аккуратным быть!
Интересно, где это он набрался такой взрослой мудрости?
– Кстати, - продолжает Никита, - отец мне на осень клевую куртку купил. Его друг в Финляндию ездил, и он ему заказал!
В голосе сына слышится восхищение заботливым отцом, и Евгению это почему-то задевает. Правда, она не подает вида: разве сын не должен любить отца? Потому как бы между прочим говорит:
– Вот и хорошо. Тогда тебе ещё осенние ботинки купить, и ты одет обут!
Но Вера Александровна, видимо, слышит их разговор, потому что говорит в трубку.
– Обувь Никите я куплю. У меня знакомая в обувном работает, у них прямые поставки из Германии. Обещала подбросить отличные туфли.
– Пока эта обувь - самая лучшая!
Казалось бы, радуйся Евгения, от всех забот тебя освободили, но ей почему-то грустно: умри она сейчас никто ничего не потеряет. У матери рядом любимый внук. У Никиты - бабуля и отец. Официально, конечно, у него и мать и отец есть, но он в ней не особенно нуждается...
– Кажется, у вас, Лопухина, застой в крови!
– ставит она себе диагноз.
– Мозг неактивно обогащается кислородом, вот и лезет в голову всякая дурь! Сделайте-ка вы зарядку, да примите холодный душ! Успокаивает.
Уже закрывая дверь квартиры, она вспоминает, что вчера, за весь день ей впервые не позвонила Надя. И это в выходной, когда обычно они звонили друг другу по несколько раз!..
– Не ожидал от тебя Лопухина, не ожидал!
– бушует главный архитектор.
– Я понимаю, рыба ищет где глубже, а человек...
– Где рыба!
– меланхолично подсказывает из-за соседнего кульмана мужчина техник.
– Молчи!
– трагическим жестом театрального актера приказывает ему главный специалист.
Эту бурную реакцию вызвало робкое сообщение старшего специалиста Лопухиной о том, что ей предложили работу референта. Конечно, главный привык к ней - после окончания института это первое пи пока единственное место работы Евгении.
– что такое - референт? Мальчик... то есть, девочка на побегушках. С твоими способностями, Женя, продаваться частникам!
– Вы даже не представляете, как близок тот день, когда и наш проектный станет частным!
– опять встревает в разговор техник.
– Иди, Женя, раз зовут - фирма надежная! Валентин Дмитриевич - господин хваткий.
– Вот именно, хваткий! А там, где хватают, нет места творчеству!
– Ах, как творчески мы планируем на объектах унитазы и биде! тихонько бурчит техник, все же опасаясь гнева главного.
– Шарашмонтаж истинное название нашей конторы!
Евгения с сожалением понимает, что главный специалист, увы, безнадежно отстал от жизни, но пока он в государственном институте, никто его в должности не понизит и оклад не уменьшит. Он много лет громогласно презирает предпринимателей, по привычке называя их рвачами и хапугами, но в глубине души, наверное, понимает, что уж его-то никто на должность референта не позовет.