Запах жертвы

Точно хруст.

Я пригнулась за деревом, опираясь на него левой рукой. Правая была занята оружием, которое я держала стволом вниз и исподлобья всматривалась в темноту. Ничего.

Вдруг впереди мелькнул силуэт, и я приникла к дереву, вскинув пистолет. Ко мне шли: фигура на фоне снега стала отчетливой, а затем вновь скрылась в тени. Мужчина и это не Эмиль – все, что я могла сказать точно. На спине появились мурашки, я судорожно целилась в пространство перед собой, готовая стрелять навскидку, если что-то выпрыгнет на меня.

– Кармен…

– Это ты тут шарахаешься, – выдохнула я, медленно опуская пистолет. – Чуть тебя не пристрелила!

Андрей вышел из темноты и широко улыбнулся, словно делал мне комплимент. Я думала, он приблизится, но вместо этого он прижал палец к губам и кивнул, приглашая за собой в ночной зимний лес.

– Хорошо, что услышал тебя, – прошептал он, когда мы казались рядом.

– В чем дело? – я напряглась.

Неужели он обнаружил Эмиля?

– Тише, – сказал он и нас окутал пар дыхания. – Идем, я кое-что слышал.

– Вампира? Да? – я все не могла уняться, отдавая себе отчет, что по звуку он не отличит Эмиля от других вампиров и даже людей. Но мне так хотелось услышать что-нибудь обнадеживающее… Мне срочно нужны хорошие новости.

– Замолчи, – шикнул он.

Я поплелась следом, недоумевая, какая разница, если скрип снега от наших шагов все равно слышно.

– Это твоя машина на дороге? – прошептала я.

Андрей кивнул и вдруг остановился – он поднял руку, указывая куда-то вперед и приобнял меня, разворачивая в нужную сторону. Там кто-то был! Я едва успела различить силуэт на фоне снега, как опустилась на колени, поднимая оружие и используя бедро Андрея как укрытие.

– Встань! – раздраженно шикнул он.

Я была готова вести огонь, но медлила, рассматривая цель. Да и в голосе Андрея нет опасности, только злость. Коленка утопала в снегу и отчаянно мерзла, так что я поднялась и отряхнула джинсы. Да и цель была странной – лежала на снегу, а не стояла, как показалось в первый момент.

– Это труп, Кармен, – прошептал Андрей на ухо, обнимая меня за плечи. – Ух, какая ты холодная…

Я и вправду мерзла, рука Андрея и его теплое дыхание казались горячими и безумно приятными. Он дышал, согревая лицо и я безумно завидовала способностям вампиров в эффекте.

– Кто он? – тихо спросила я.

Андрей поцеловал щеку, влажные горячие губы задержались и я отклонилась в сторону, продолжая рассматривать, кто же там такой лежит на снегу. Здоровый, высокий – явно мужчина.

– Тебе лучше не знать, – ответил он вполголоса и вздохнул. – Ты привезла Ренату?

Глава 17

Его слов я испугалась, а затем обуздала панику. Да, мужчина крупный, но при этом грузный. А Эмиль считает себя слишком безупречным, чтобы иметь лишний вес.

– Жертва? – спросила я, чувствуя, как затвердевают скулы и виски. Если Эмиль кого-то поймал и убил, а после не пришел в себя – все намного хуже, чем мы предполагали.

Я сбросила руку Андрея с плеча и пошла к трупу, печатая шаг в снегу – по-другому идти было трудно. Вздохнув, мой друг присоединился ко мне. Уже не таясь, я включила фонарик и присела над трупом. А чего таиться, если самый сильный вампир города со мной? Андрей что-то недовольно пробормотал, но не стал требовать выключить – понял, что бесполезно.

Это единственная улика и я должна все увидеть. Я бегло мазнула светом по трупу и выключила. Со всех сторон навалилась темнота – я безнадежно испортила себе ночное зрение. Андрей прикрылся рукой и убрал ее, только когда я потушила свет.

– Ну? – он присел на корточки.

От трупа ощутимо тянуло дизелем и кровью. Мужчина немолодой, в теплом комбинезоне, с оплывшим упитанным лицом и почти седыми волосами – это все, что я увидела в короткую вспышку света. Водитель грузовика.

Я подсела поближе к голове. Меня интересовала шея – под тело натекла кровь, местами она пропитала и растопила снег, а затем замерзла. Горло тоже схватилось от мороза – лежал он тут долго, если успел остыть. Впрочем, я всего лишь человек, Андрей определяет время смерти куда лучше.

– Когда он умер? – спросила я.

Андрей задумчиво шмыгнул носом, подошел и склонился над телом.

– Думаю, прошлой ночью.

– После аварии, да? – уточнила я и подняла голову по привычке глядя на друга. В темноте я его не видела, а он меня да. Он слегка сжал мое плечо, заметив безрадостное выражение лица, и ничего не сказал.

Если мужик давно убит и выпит, это означает две вещи: Эмиль совсем плох, раз с прошлой ночи не пришел в себя, и второе – мой муж убийца. Если бы это сделал другой вампир, я бы пристрелила его, как городская охотница.

С Эмилем я так поступить не могла. Да, двойные стандарты и все такое – пусть бросают в меня камни.

– Похоже, у него горло перерезано, – заметил Андрей.

– Что? – я наклонилась, но ничего толком не увидела. – Ты уверен?

– Ну, конечно, – фыркнул он. – Но укус есть, слева на шее. Странно.

– Может, это не Эмиль его? – ухватилась я за ускользающую ниточку надежды.

– Сомневаюсь, – с сожалением сказал Андрей. – Вроде твой Эмиль по ножам любитель?

– У него много всякого оружия! – начала я его защищать. – Были и ножи. Что сразу любитель?

Я поднялась, оглядываясь – вокруг трупа мы натоптали, но были и чужие следы. Да, Андрей снова прав и меня это злит. Эмиль любил пользоваться ножом, когда ел кого-то. Это со мной так получилось – зубами…

Я не знала, был ли у него нож при себе, когда он ушел из дома, но мог быть в машине.

– Откуда ты слышал звуки? – вполголоса спросила я, озираясь. От тела отходили несколько цепочек, и с одинаковым успехом можно было пойти по любой из них.

Андрей показал влево, и мы побрели туда.

Я вязла в снегу, но упрямо тащилась по сугробам. А скоро еще снег пойдет – в воздухе серебрилась редкая снежная пыль. Что-то тут не сходится. Вампир в невменяемом состоянии про нож даже не вспомнит, Андрей рвал добычу зубами и Эмиль, скорее всего, поступил бы так же. Если он использовал инструмент – он был в себе. А в этом случае он бы мне позвонил…

– Может и не он, Кармен, – кажется, Андрей думал о том же самом. – Надо вернуться.

– Что?

Он молча развернулся и пошел обратно к трупу. Недоумевая, что за идея его посетила, я повернула следом, пытаясь избавиться от теплящейся надежды. Она всегда приходит, когда ее ждут, а потом так жестко разочаровывает…