Запечатленные

И Теодора Вайнхаи во время обучения она старалась игнорировать. Не потому, что он был плохим парнем — хотя он часто был — и не потому, что единственный из класса никогда не пытался унизить Кэсси. И хотя однажды он спас ей жизнь, это лишь сильнее укрепило ее в уверенности, что от него стоит держаться подальше. Потому что об этом спасении он забыл чуть ли не в тот же момент, как вытащил ее из воды. Еще тогда Кэсси подумала, что спасение котенка вызвало бы у него больше эмоций, чем ее. С того момента она окончательно уверилась, что ее влюбленность останется безответной. Но, несмотря на то, что одноклассник всегда был объектом ее интереса, ей и в страшном сне не могло присниться, что судьба свяжет их столь жутким способом. С другой стороны, то, что именно Теодор отнимает у нее жизнь, в какой-то мере примиряло ее с происходящим. Он спас ее однажды; пришла пора платить по счетам. Ведь Теодор Вайнхаи — дракон, а не рыцарь.

Что ж, она попыталась, и ее предположения подтвердились. Теодор не только любит другую, но даже если бы не любил, для Кэсси в его жизни места бы не нашлось. И единственное, о чем действительно сожалела Кэсси — она никогда не увидит собственного ребенка. И он никогда не узнает, что мама его любила.

Или можно сделать так, чтобы узнал? Идея с письмами пришла ей в голову спонтанно, но для того, чтобы реализовать ее, нужно было согласие Теодора.

Разумеется, нетерпение, с каким она ждала его, объяснялось исключительно желанием заручиться его поддержкой. А вовсе не тем, что она успела соскучиться.

Кэсси боялась, что он откажет, просто так, без объяснений. Но он не только согласился, но и приоткрыл ей завесу над причиной, почему он столь жесток. Ребенок, росший без материнской любви; ребенок, которого ненавидела собственная мать. А отец? Был ли он добр к ребенку от нелюбимой? А мачеха? Сумела ли простить Теодору, что его матерью была не она?

Кэсси лишь надеялась, что Теодор не позволит своему ребенку пройти через то же, что и он сам.

Хотя такую мачеху, как Оливия, она бы своему сыну не пожелала. Одна надежда, что та вряд ли захочет заботиться о чужом ребенке, и избавит малыша от своего участия в его судьбе. Ну, или Теодор увидит, какую змеищу пригрел на груди, и избавится от нее.

Очередной визит Теодора отличался от предыдущих лишь предупреждением, что ей снова дадут день отдыха.

Прекрасная новость. По крайней мере, Кэсси заставила себя так думать.

Несмотря на определенные сложности, жизнь в лесном домике не была трудной. Кэсси, привычная к деревенской жизни, не считала себя особо обделенной. По крайней мере, ей не приходилось задумываться о пропитании или одежде, или деньгах и крыше над головой. Ее никто не контролировал, от нее ничего не требовалось. Был бы еще кто рядом, с кем можно поговорить, или хотя бы библиотека — и вообще жаловаться не на что.

Кроме, разумеется, ежедневных визитов Теодора. Хотя… он вполне приятный собеседник, когда хочет. Быть может, если бы между ними не стояла Оливия… Теодор не был груб, его ласки были желанны, и он мог дать ей очень многое, если бы захотел.

И ей было любопытно, как бы это могло быть? Но, разумеется, просить об этом Теодора она не собиралась.

Кэсси фыркнула, представив, как отреагировал бы тот на подобную просьбу. И попыталась выбросить парня из головы. Еще сутки они не увидятся.

Жаль, с развлечениями в этом домике не очень. Но Кэсси решила, что без проблем найдет, чем себя занять.

За те дни, что она провела здесь, девушка ни разу не выходила за ворота. Лес пугал ее, но ни одного хищника поблизости Кэсси не слышала. И решила, что не произойдет ничего страшного, если она прогуляется вокруг домика. Вдруг найдет ягодники? А если взять с собой собак, то и вовсе не страшно.

Кэсси подумала, что надо все-таки спросить Теодора, как зовут ее псов. Все же они — ее единственная компания до конца жизни.

Вылазку Кэсси решила осуществить с утра, переделав все дела еще вечером. Конечно, она не думала, что прогулка займет много времени, и рассчитывала, что большую часть дня проведет, как и в прошлый раз, за чтением.

Ворота открылись без проблем, но шагнуть за них Кэсси сразу не решилась. Всмотрелась в окружающий лес. К воротам вела едва заметная тропинка, вьющаяся между кустов и деревьев. Не считая этой тропинки, чаща вокруг раскинулась непролазная.

Собаки застыли по бокам девушки, вглядываясь в лес так же настороженно.

— Ну, что, пойдем? — бодро улыбнулась Кэсси и шагнула за ворота.

Обе собаки смотрели на нее, как на безумную. Но все же пошли следом, принюхиваясь и вертя головами.

От мысли пойти вдоль забора пришлось отказаться — пройти сквозь заросли было невозможно. Поэтому Кэсси зашагала по тропинке, которая через несколько метров упиралась в дерево и тут же обрывалась.

— А как он сюда приходит вообще? — озадачилась девушка, попытавшись обойти дерево.

Заросли выглядели совершенно непроходимыми, и Кэсси попыталась вспомнить, как сюда вели ее саму. Но та дорога плохо отложилась в памяти, Кэсси была напугана и растеряна. Кажется, им приходилось продираться сквозь заросли. Однако представить себе Теодора, ежедневно прокладывающим себе путь сквозь кусты, она не могла.

Поискав тропинку в окружающей чаще, Кэсси сдалась. Собаки жались к ней, явно недовольные непривычной обстановкой, и периодически поскуливали, словно предлагая хозяйке одуматься и вернуться.

Если где-то здесь и были ягодные места, Кэсси до них добраться точно не сумеет. Вздохнув, девушка повернула к дому.

Хотя идти было недалеко, Кэсси постоянно чуть ли не сбивалась на бег, из-за неприятного ощущения, что кто-то смотрит ей в спину. Конечно, это разыгралось ее воображение, хищник бы уже напал. А если не напал, значит, его отпугнули собаки, так что не о чем беспокоиться. Но все же, нырнув в ворота и захлопнув их за собой, Кэсси почувствовала себя значительно увереннее. И похвалила собак, дождавшихся, когда она зайдет первая. В отличие от нее, собаки во двор вошли спокойно, будто угрозы не почувствовали.

— Воображение, — кивнула себе Кэсси и решила, что больше ни шагу со двора не сделает.

Натерпелась страху.

Поскольку вылазка заняла совсем мало времени, Кэсси со спокойной душой занялась ничегонеделанием. Постелила себе плед во дворе и весь день валялась на травке, читая. Увы, в справочнике ничего не говорилось про вынашивание и рождение кадхаи, но и та информация, которая в нем давалась, казалась Кэсси полезной. Она уже начала пить витамины — Теодор, несмотря ни на что, все же принес их после первой же просьбы. Еще советовали прогулки, но Кэсси проводила на свежем воздухе достаточно времени. И комплекс упражнений, который она с энтузиазмом взялась осваивать. Хотя физических нагрузок ей и без того хватало. Но она привыкла подходить к делу ответственно.

И, ложась спать, Кэсси снова поймала себя на мысли, что с нетерпением ждет визита Теодора. И это было странно, ведь ничего хорошего от его визитов ждать не стоило. По крайней мере, она старалась себя в этом убедить.

С другой стороны, ей ведь больше не с кем поговорить. А тут хоть парой фраз перекинуться можно.

Кэсси никогда не считала себя общительной. У нее не было друзей, у нее даже времени на друзей не было. И ей всегда казалось, что она любит одиночество. Но, как выяснилось, одно дело мечтать об уединении, находясь среди людей, и совсем другое — очутиться совсем вне общества. Наверное, именно поэтому она ждала Теодора, хотя ей бы следовало ненавидеть его.