Запечатленные

И когда Теодор ушел, Кэсси задумалась.

Несмотря на отсутствие сексуального опыта — до встречи с Тео — совсем уж дремучей она не была. Женскую физиологию — как и мужскую, впрочем — проходили в школе, да и в романтических книжках любовью занимались красиво и подробно. Кассандре даже попадались практически порнографические романы, откуда она многое почерпнула. Девушка вполне понимала, что с ней происходит.

И она знала, что может позаботиться о себе сама, раз уж Теодор отказывал ей в этом.

А благодаря зелью его даже совесть за это не мучает. Хотя какая совесть у этого кадхаи…

Удовлетворять себя было стыдно, но слишком приятно, чтобы отказаться. А еще это поможет смириться с его ежедневными визитами.

— О чем я думаю! — простонала девушка, пряча лицо в ладони. — Ненавижу этого парня. В кого он меня превращает?

Нет, все же приятно было больше, чем стыдно.

И, увы, о ненависти и речи не шло.

Когда девушка поднялась с кровати, ее взгляд зацепился за сумку, которую приволок Тео. Проснулось любопытство, и остальные переживания отошли на второй план. Быстренько сбегав в баню, Кэсси взялась изучать обновки.

Наверху лежал заказанный артефактный фонарик, и на душе Кэсси потеплело. Теперь у нее есть свет, даже ночью! Очень вовремя, ведь луна пошла на убыль.

Но порадоваться свету толком Кэсси не успела, увлеченная остальным содержимым сумки.

— Зачем столько? — извлекая все новые и новые упаковки, потрясенно бормотала она.

Особенно ее поразило количество нижнего белья. Белья, которое выбирал для нее парень! И, кажется, сильно озабоченный парень, если судить по количеству кружев и декоративных вставок.

— Он что, думает, я это буду носить? — достав из упаковки миниатюрный треугольничек кружевной ткани, Кэсси в сердцах бросила его обратно.

Но носить придется, не в одних же трусах несколько месяцев ходить. Поди, догадался что-нибудь для беременных взять, транжира. Вот зачем столько покупал? Ей в любом случае это все носить негде. Да одежды столько, что можно вещи год не стирать, а просто менять наряды каждый день. И еще останется.

Для Кэсси, всю жизнь прожившей в режиме жесточайшей экономии, когда вещи носятся предельно аккуратно и не выкидываются, даже придя в негодность, потому что покупка нового — это всегда трудность, такое легкомысленное отношение к деньгам было за гранью понимания. Она просто не могла оценить такого подарка, слишком, слишком дорогого для нее.

Поэтому девушка даже не чувствовала благодарности за столь немыслимую щедрость, и просто выбрала из принесенного несколько необходимых вещей, покачала головой при виде обуви и убрала почти полную сумку дорогой одежды в глубины платяного шкафа.

Ей подумалось, что, если Тео не отнимет этот подарок, она сможет все распродать, и ей с малышом будет на что жить первое время.

Кэсси задумалась, как оно будет, жить с маленьким ребенком. Тяжело, наверное. Но оно ведь того стоит — смотреть, как малыш растет, принимать участие в его жизни, помогать ему и защищать…

Интересно, забеременела ли она уже?

Нужно не забыть напомнить Тео о тестах.

За исследованием сумки она не заметила, как пролетел день. Желудок ныл, напоминая, что обед она пропустила, и не мешало бы наверстать это за ужином. А еще у нее собаки не кормлены! Вот ведь, вроде ушел, а все еще вредит.

Поймав себя на этой мысли, Кэсси хмыкнула. Да, проще всего сваливать свою вину на другого, но уж в этом случае Тео точно не виноват. Это она забылась, впервые в жизни оказавшись среди такого количества дорогих вещей.

И хорошо, что есть фонарик, а значит, сгущающаяся темнота не станет проблемой. Вот за фонарь она бы Тео поблагодарила. Если бы он заслуживал благодарности.

Но он хотел заставить ее страдать. А значит, она просто обязана сделать все, чтобы у него ничего не получилось.

На следующий день Тео вошел в дом, как обычно беззвучно, и бросил на стол прямоугольный пакет. Кэсси улыбнулась:

— Справочник?

— Не слышу благодарности, — проворчал он.

В отличие от Кэсси, Тео явно был в дурном настроении. Девушка едва слышно фыркнула. Мог бы и не приходить, она бы не обиделась.

— За что? Это компенсация за мое здесь заключение.

— Так-то я не обязан ничего тебе компенсировать, — желчно заметил он.

— Так ты и не для меня стараешься, а для ребенка, — парировала Кэсси. — Кстати, ты обещал тесты. Принес?

— Ах ты, нахалка! — возмутился парень. — Тебе что не дай, все мало!

— Так если ты не можешь сам догадаться, что мне нужно, приходится просить, — хмыкнула девушка. — Раздеваюсь, можешь не напоминать.

Она скинула одежду и забралась на постель, чувствуя незнакомое предвкушение. Сдавленное восклицание Тео — то ли возмущенное, то ли одобрительное — она проигнорировала и расслабилась.

Нет, будь у нее выбор, она ни за что не начала бы столь странных отношений, но… запечатленная принадлежит кадхаи и обязана родить ему ребенка. Принуждение ли это? Если таков закон? Она ведь не имеет права ему отказать. И Теодор не берет ее силой. И, даже если Кэсси не нравится то, что он с ней делает, она не могла не признать, что ей нравится то, как он это делает.

А ему?

Короткая вспышка любопытства заставила Кэсси посмотреть на него.

Тео двигался, а лицо его искажала непонятная мука.

Кэсси на миг словно холодом окатило. Так ему это и впрямь не доставляет удовольствия? Но мысль мелькнула и пропала, сметенная ощущениями, рождающимися в глубине ее естества. Вот только она опять не успела. С глухим стоном Тео отстранился и, уходя, заявил:

— Завтра я не приду.

— Ну, спасибо, что предупредил, — вслед ему пробурчала девушка и крикнула: — Про тесты не забудь!

А сама осталась валяться на постели, чтобы закончить то, что Тео начал.

Отдышавшись и расслабившись, она задумалась. Очутившись в роли жертвы, она вполне обоснованно злилась на Теодора, виновника ее положения. И как-то даже не пыталась посмотреть на ситуацию с его точки зрения. Он не причинял ей боли, но совершал насилие над личностью, и за это она готова была его ненавидеть. Но…

Разве он не оказался ровно в такой же ситуации?

Он запечатлен против своей воли, хотя и сам в этом виноват. Он должен получить ребенка, хотя еще слишком молод для отцовства. Он вынужден спать с нелюбимой, изменяя той, кого искренне любит. Теодор принуждает Кэсси делить с ним постель, но и его принуждают к этому обстоятельства, которые он не может изменить.

Ему тоже не нравилось то, что он с ней делает. Вот только, в отличие от нее, ему не нравилось и то, как он это делает.

Но все же, хотя он готов был отдать ее насильникам, сам насилие не применяет. Хотя мог бы — и превратил бы ее жизнь в ад.