Запечатленные

Кэсси торопливо сервировала стол на двоих и села напротив Теодора. Пожелав гостю приятного аппетита, она с удивлением обнаружила, что ест он почему-то левой рукой.

Правая висела вдоль тела безжизненной плетью.

На этот раз промолчать она не смогла:

— Что у тебя с рукой?

— Ничего страшного. Скоро пройдет.

— Тебе неудобно есть левой, — заметила Кэсси и подсела вплотную: — Давай помогу.

— Поможешь? — изумился он.

Но девушка не стала слушать возражений и забрала у него ложку.

— Дай хоть попробую, как бы это было, — чуть ворчливо заявила она. — Ведь с ребенком не получится.

Теодор хотел что-то сказать, но Кэсси его остановила взмахом руки.

— Когда еще тебя будут кормить с ложечки? — подмигнула она.

Парень смирился.

В этом было что-то очень личное, гораздо более интимное, чем даже секс. И можно даже представить себе, что они не чужие друг другу, а одна семья, любящая и заботливая.

— Достаточно, — слова Теодора разрушили иллюзию. — Тебе тоже нужно поесть. С лифой я справлюсь сам. Спасибо.

Почувствовав смущение, Кассандра вернулась на свое место.

Теодор пил лифу и смотрел, как она ест. А затем задумчиво заметил:

— Ты действительно выглядишь счастливой. Так рада этому ребенку?

— Я и сама не думала, что буду, — улыбнулась девушка.

— Но почему? Он ведь не принесет тебе ничего хорошего.

— Не знаю, — честно ответила она. — Но мне это кажется чудом. То, что часть меня продолжится в моем ребенке, даже когда меня не станет.

— Из-за него.

— Нет. Ребенок не виноват… Вчера я могла умереть, даже не зная, что он уже со мной. Нельзя обвинять его в том, что мне не помогли.

— Знаешь, — он немного помолчал. — Выпечка тебе и впрямь удается. Но и остальное тоже вкусно.

Он поднялся, и Кэсси тоже встала из-за стола, решив, что он уходит. Она собиралась спросить про помощника, не уверенная, что он считает уговор исполненным, но не успела.

Теодор шагнул к ней и вдруг поцеловал.

Без зелья.

Глава 13

Отказаться от торта Тео не смог, хотя чуть ли не клялся себе, что больше ни словом с запечатленной не перемолвится. Но она умело находила к нему подход.

Просьбу о помощнике он отверг сразу, без раздумий. Он не хотел, чтобы рядом с его запечатленной находился кто-то еще. Она — только его! И Оливия была тут не при чем…

Хотя Кассандра была права. Он не мог привести ее в резиденцию, потому что Оливия бы этого не поняла. И не мог оставить ее без помощника, потому что больше не хотел усложнять ей жизнь.

В самом начале, выбирая для своей запечатленной место, где она будет жить, он думал лишь о том, как сделать ее жизнь максимально не похожей на сказку, о которой, как он считал, она мечтала. Но со временем он пожалел, что не позаботился о ее удобстве получше. Все же лесной домик не рассчитан на проживание здесь одинокой беременной.

И сейчас он оказался в довольно затруднительной ситуации. Из которой он решил выбираться с пользой для себя. Поэтому и поставил девушке такое условие. Зная, что ее это оскорбит. Но, если она не будет с ним разговаривать, то и он удержится.

В последующие дни он ломал голову только над этой проблемой. Кого можно отправить в лесной домик для помощи Кассандре без последствий? Кого-то из Рода — и Теодора ждет суд. Человека со стороны могут купить враги. Родителей Кассандры? Они не смирятся со смертью дочери так просто.

Он почти желал, чтобы Кассандра нарушила уговор, чтобы трусливо отмахнуться от проблемы. В конце концов, многие трудности, которые ее пугают, надуманы. Подачу воды в дом можно организовать; силовое поле вокруг дома не допустит холод внутрь. Запасы еды, воды и дров не закончатся, пока Кассандра живет в доме.

Увы, девушка сдержала слово, и Тео как раз раздумывал над этой проблемой, когда почувствовал слабое колебание сигнализации.

Это было странно. Не похоже, будто кто-то ломится в ворота, но сигнал не утихал, и Тео решил проверить, в чем дело. А заодно отругать девчонку и разорвать их уговор.

Как он и думал, у ворот никого не было, но за ними раздавался яростный лай, и створки дрожали от ударов — похоже, на них напрыгивали собаки.

Тео не стал гадать, в чем дело, и вошел во двор. Ему даже не пришлось заглядывать в память собак, чтобы выяснить, что происходит. Потому что первое, что он увидел — это Кассандра, распластавшаяся на земле.

Он бросился к ней, не раздумывая, и сразу увидел кровь и раны на руке. Риса сама ткнулась ему в ладонь, готовая предоставить воспоминания. Тео не стал терять время и уже минуту спустя знал, что произошло.

Яд. Откуда-то во дворе взялась ядовитая змея…

Еще одна его недоработка. Нет, ни к одному делу нельзя относиться спустя рукава, даже если заниматься им не хочется. Силовое поле вокруг защищает лесной домик от диких зверей, но змея могла быть здесь и до установки поля. А Тео не проверил.

Но времени ругать себя не было.

Кассандра была белее снега и тяжело, с хрипом дышала. Кожа ее пылала, и казалось чудом, что она все еще жива.

Род Вайнхаи не специализировался на исцелении, но Тео, как любой кадхаи, умел лечить людей. И в этом плане яд был даже проще других болезней. Вот только опыта у Тео почти не было.

Оказывается, это сложно, спасать того, кто тебе не безразличен. Тео действительно испугался за нее. И ему потребовался весь его самоконтроль, чтобы спасти девушку.

Когда ее жизнь оказалась вне опасности, Тео чувствовал себя выжатым до предела. Но все равно перевязал порез Кассандры и занес ее в дом. А потом долго сидел рядом и держал за руку, крохотными порциями вливая целебную энергию.

И думал.

О том, что сегодня едва не потерял ее. И осознал, что не может этого допустить.

Когда он успел так привязаться к ней? Когда она успела стать столь важной частью его жизни?

Едва не потеряв ее, Тео понял, как она ему дорога. И теперь не представлял, что ему делать дальше.

Он не сможет уйти, оставив ее позади. Не сможет обречь ее на смерть. Не сможет просто взять и забыть о ее существовании.

И он бы смирился с этим. Если бы не Оливия. Ведь выбрать Кассандру означало предать Оливию. Нежную, любящую, верную.

Ту, что останется жива, если он откажется от нее. В отличие от запечатленной, которая должна умереть.