Запечатленные

Оливия никогда не говорила, что спала с Мартином.

Мартин в ее воспоминаниях, лаская девушку, заговорил:

— Детка, я бы хотел оставить тебя себе навсегда. Ты мой идеал.

— Жаль, что это невозможно, — она вздохнула. — Отец одобрит только выгодный брак.

— И чем же брак со мной не выгоден? — улыбнулся Мартин. — Я вообще-то сын Владетеля Вайнхаи.

— Прости, дорогой, но ты — никто. Все знают, что тебя вышвырнут из Рода, как только власть перейдет к твоему брату.

Мартин скривился, но быстро взял себя в руки:

— А ты никогда не хотела стать женой Владетеля?

— Ты имеешь в виду Теодора? — Оливия поморщилась. — Вот уж нет. Он же ненормальный. Бешеный. На него даже смотреть страшно!

— С тобой многие не согласятся, — хмыкнул Мартин. — Он весьма популярен среди девчонок.

— Он ужасен. Я могу лишь посочувствовать той, кто станет его женой. Он — бессердечное чудовище.

— И будущий Владетель.

— Папочка был бы счастлив, — недовольно фыркнула девушка. — Но нашей семье такой брак точно не светит.

— Если он сам не захочет.

— Марти, я ценю твое высокое обо мне мнение, но буду честна. У него таких, как я, на выбор — каждая первая. С чего бы ему захотеть именно меня?

— Затем, что ты — прекрасная актриса. А у моего братца есть слабость.

— Я что-то не поняла, — Оливия прищурилась. — Ты что, хочешь подложить меня под своего брата?

— Детка… зачем бы мне делать ему такой подарок? Но взгляни с другой стороны. Если ты выйдешь за него замуж, ты станешь опекуном его наследника, если вдруг с Тео случится непоправимое. А ребенка можно вырастить очень лояльным. Таким, что не посмеет исключить из Рода своих опекунов. Приемную маму и ее нового мужа.

— Под которым ты подразумеваешь себя? — улыбнулась Оливия и нахмурилась, когда он кивнул: — Но он же кадхаи. Что непоправимого может с ним случиться?

— Милая, это не твоя забота. Тебе нужно будет лишь хорошо сыграть свою роль — и пожалуйста, в твоих руках будет власть над всем Родом Вайнхаи. И мы будем вместе.

— Хм. Не похоже, что этот план пришел тебе в голову только что.

— Я просто забочусь о своем будущем, — Мартин улыбнулся. — Но не беспокойся. Если Теодор тебе отвратителен, то я не собираюсь настаивать на твоем в этом участии.

Оливия задумалась и улыбнулась томно:

— А как же мы? Нам ведь придется расстаться, если я начну встречаться с ним?

— Мы ведь и сейчас не встречаемся, — заметил он самодовольно. — Что помешает нам продолжить в том же духе?

— И ты не будешь ревновать, зная, что я с ним?

— Конечно, буду. Но кроме того, я буду знать, что любишь ты меня, а не его.

— И… как же мне привлечь его внимание, если я соглашусь на твою авантюру?

— А ты согласишься?

— Хм. Стать вдовой Владетеля Рода кадхаи, получить контроль над его наследником и выйти замуж за любимого? — она улыбнулась. — Кто бы отказался. Но что я должна сделать?

— Заставить его поверить, что ты его любишь, — Мартин усмехнулся.

— Ты шутишь? Я-то думала, ты мне и впрямь какой-то секрет откроешь. Как будто ему в любви ни разу не признавались.

— Это его слабость — желание, чтобы его любили, — ответил Мартин. — Искренне, от всего сердца, его самого, а не его титул или деньги. Если ты сумеешь убедить его, что влюблена, что тебе от него не нужно ничего, кроме него самого — он будет твоим навечно. Безо всякого запечатления.

Теодор вынырнул из этого воспоминания, задыхаясь. От гнева, от бессилия, от понимания, как жестоко он был обманут.

— Когда ты спала с Мартином в последний раз? — уже не жалея ее, спросил он Оливию.

Новое воспоминание — это было накануне. Пока он терзался сомнениями, ожидая, когда его запечатленная очнется, и выбирал между двумя девушками, Оливия развлекалась с Мартином в постели… как делала это множество раз, пока встречалась с Теодором.

— Все-таки жаль, что тебе не удалось захватить эту девку, — после секса Оливию потянуло на разговор. — Такой был бы шикарный повод бросить этого придурка. Как же он меня достал!

— Да, будь у нас его ребенок, тебе бы не пришлось выходить за него, — Мартин лениво потянулся. — Знал бы, не цеплялся к этой дуре в детстве. Но Тео, к сожалению, позаботился о ее безопасности. И закрыл от меня Дверь к ней. Теперь не достать.

— Скорее бы это все закончилось. Ты ведь не заставишь меня страдать в браке с ним долго? — Оливия прижалась к Мартину.

— Потерпи несколько месяцев. Тебе ведь даже спать с ним не нужно.

— Да… но это так забавно, смотреть, как его корежит от боли, когда я к нему прикасаюсь, — Оливия хищно усмехнулась.

— А ты заставь его удовлетворить тебя. Получишь двойное удовольствие.

Теодор не стал слушать дальше и вынырнул из воспоминаний Оливии. Никогда прежде он не чувствовал себя таким униженным.

И снова спросил:

— Кого из своих якобы обидчиков ты подставила без вины?

Череда воспоминаний потоком пронеслась перед его глазами. Все… все, кого он безжалостно наказывал, защищая Оливию — были невиновны.

И Кассандра среди них.

В ярости он отшвырнул от себя девушку, рыдающую в голос, дрожащую, держащуюся за виски. Ей сейчас было очень плохо, но Тео не чувствовал жалости. Его сжигала ярость, питаемая болью от такого предательства. Оливия смешала с грязью лучшие его чувства, она смеялась над его любовью и ненавидела так же, как все остальные. Он поверил ей… верил в ее искренность, ее исключительность. Был готов на все ради нее. А она желала его смерти. Дрянь, подлая, двуличная…

Тео желал растерзать ее, но подпустил слишком близко, чтобы сделать это. И поэтому велел голосом, больше похожим на звериный рык:

— Убирайся прочь из моего дома. Чтобы я тебя больше не видел.

Он не стал смотреть, как она выполняет его приказ. Теодора трясло, ярость затмевала разум, боль рвала на части тело, и все, чего он жаждал сейчас — немного покоя, чтобы привести разум и тело в норму.

Тео и сам не понял, почему пришел сюда — в лесной домик, где ему точно не будут рады. Но уйти ему не хватило сил.

Неслышно он вошел в дом и замер на пороге.

Кассандра, в красивом платье, с распущенными, еще влажными волосами, накрывала на стол, подпевая музыке. И она буквально светилась от счастья.

С мрачным отчаянием Тео подумал, что ему лучше уйти, пока она его не заметила, чтобы не стереть это счастье с ее лица, удивительно привлекательного в этот момент. Но вместо этого подал голос.

Кассандра вздрогнула от неожиданности — но только удивилась. Его появление не напугало ее и не расстроило. И она поспешила поделиться радостью.