Запечатленные

Тео понял, что ему нужна помощь. И попросить о ней он мог лишь у одного кадхаи.

У отца.

Отношения Тео с отцом были весьма натянутые. Рэнд Вайнхаи обучил сына всему, что должен знать наследник одного из Девяти родов, и на этом считал свой отцовский долг исчерпанным. Конечно, Тео в любой момент мог обратиться к нему за помощью, но Рэнд всегда демонстрировал недовольство от присутствия сына. Учитывая, что помощь Тео чаще всего требовалась, чтобы разгрести последствия очередной устроенной им катастрофы, Рэнда можно было понять. Он считал сына источником проблем, и ничуть не преувеличивал.

— Теодор? — и от этого визита он не ждал ничего хорошего.

Хотя следовало признать, что в последние пару лет Тео почти не создавал неприятностей.

— Я хотел узнать кое-что, — Тео не стал тратить время на лишнюю вежливость.

Отец от него ее не ждал, а сам Тео давно перестал пытаться произвести на родителя хорошее впечатление.

— И никто другой тебе помочь не может? — холодно осведомился Рэнд.

Определенно, тратить время на сына он не желал. Теодор подавил вспыхнувшее раздражение и столь же холодно ответил:

— Иначе меня бы здесь не было.

— Спрашивай, — лаконично велел Рэнд.

Тео немного помолчал, собираясь с мыслями, и осторожно поинтересовался:

— Как можно справиться с влечением к запечатленной?

Рэнд взглянул на него удивленно:

— Ты что, нашел себе пару? Не рановато ли?

В голосе его прозвучало осуждение, словно сын сделал очередную глупость, только чтобы позлить отца.

Тео досадливо отмахнулся:

— Так сложились обстоятельства. Но мне она не нужна. Я хочу от нее ребенка и… избавиться.

Рэнд хмуро посмотрел на сына:

— Что ж… в таком случае затягивать с зачатием не стоит. Не разговаривай с ней. Не проводи с ней время. Думай о ней, как о функции. Перед соитием используй зелье забвения. Едва забеременеет, больше никаких с ней контактов.

Тео выслушал совет отца, невольно стиснув кулаки:

— Так ты обращался с моей матерью?

Тема запечатленной Рэнда всегда была табу в семье. И прося отца о помощи, Тео как-то не подумал, что тот озвучит свой опыт. С женщиной, давшей жизнь Теодору.

— Твоя мать — Грация, — строго ответил отец. — Она вырастила тебя, как родного!

— Да-да, конечно, — зло усмехнулся Тео.

Он бы даже поверил, если бы не видел, как Грация растила действительно родного сына.

— Не смей неуважительно отзываться о Грации, — хмуро велел Рэнд. — Она заменила тебе мать, которая ненавидела тебя еще до зачатия, и умерла, проклиная тебя. Твоя биологическая мать заслуживала того отношения, которое получила. Будь у нее возможность, она бы избавилась от тебя еще до твоего рождения.

Каждое слово отца будто нож врезалось в сердце Тео. Он ничего не знал о матери, кроме того, что она умерла, дав ему жизнь. В семье было не принято говорить об этом, и вдруг выяснить, что он был ненавидим не только отцом, но и собственной матерью, оказалось для Тео настоящим потрясением.

И хорошо, что это не произошло раньше, когда он мог с этим знанием просто не справиться. Но отец и не думал его жалеть. Любви к ребенку, рожденному ненавистной запечатленной, Рэнд Вайнхаи определенно не испытывал.

Впрочем, как раз это секретом для Тео никогда не являлось.

— Значит, это поможет не окрепнуть связи? — он взял себя в руки и вернулся к первоначальному вопросу.

— Да. Но это нелегко. Тебе потребуется вся сила воли. Не будь у меня Грации, вряд ли я справился бы. Впрочем, даже укрепившаяся связь не мешает избавиться от запечатленной, если она перестала тебя устраивать. Это все, что ты хотел узнать?

— Да, — коротко выдохнул Тео. — Спасибо, отец.

Ссориться он не хотел. Да и смысла не видел. Как бы отец к нему не относился, зла он сыну не желал.

Тео решил, что сделает все в точности, как посоветовал отец. Все равно девица, посмевшая напасть на Оливию, только чтобы заполучить кадхаи, иного отношения не заслуживала. В любом случае, она будет ненавидеть его ребенка, точно так же, как самого Тео — его мать.

Неожиданной проблемой во всей этой ситуации стала Оливия. Девушка будто не замечала трудностей Тео и старательно делала вид, словно ничего не изменилось. Она лезла к Тео с поцелуями и объятиями, заставляя его морщиться от боли, извинялась, что якобы забыла, и вновь причиняла ему боль. Он не думал, что это случайно, но считал, что у нее есть право на эту мелкую месть. Все же трудно смириться с изменой, даже если понимаешь ее причины. Но где-то в глубине души ощущал смутное недовольство. Они ведь договорились. Она согласилась простить его. И при этом продолжала мстить. А ведь ему и так было нелегко. Но, разумеется, Тео ни за что бы не признал это вслух.

В день, когда наконец объявили результаты экзаменов, Тео снова похитил Кассандру. На этот раз — в одиночку, на глазах у всех, заявив на нее свои права. Девчонка сделала вид, будто впервые видит узор на своем запястье, чем окончательно вывела его из себя. Она была слишком близко, и он ждал слишком долго, а его желание было слишком сильным… Ему потребовалось все его самообладание, чтобы довезти девушку до места, которое он для нее приготовил. Но в доме он уже не мог сдерживаться. Она была нужна ему. Здесь и сейчас. Ее хотелось уложить в постель, ласкать, довести до исступления, до мольбы, увидеть, как выгибается ее тело от волны удовольствия…

И с этим желанием невозможно было бороться. Потому что, каким бы аморальным не был Тео, становиться насильником он не хотел. Но ему хватило выдержки последовать совету отца и воспользоваться зельем забвения.

А затем он дал себе волю. Исступленно ласкал ее желанное тело, плавая в тумане полузабытия, в которое погрузило его зелье. Целовал, наслаждаясь чужим вкусом, распалял ее страсть, неожиданную и искреннюю, пока она сама не подалась ему навстречу. Убедившись в ответном ее желании, он взял ее… и в изумлении остановился, вдруг обнаружив, что Кассандра все еще была невинна. И это изумление позволило вернуть подобие контроля над собой. Он начал двигаться, но двигался механически, уже не думая о чувствах своей запечатленной. Он хотел, чтобы все это поскорее закончилось.

Все больше погружаясь в туман забвения, он вдруг ощутил вспышку удовольствия, что оказалась самой яркой за всю его жизнь. Ее не хотелось забывать, но, выпав из реальности на несколько мгновений, Тео очнулся и уже не мог вспомнить, что только что произошло.

Но бешеное желание больше не путало мысли, а в теле поселилась приятная истома.

Тео отстранился от своей любовницы и обнаружил кровь на ее бедрах.

Кассандра оказалась девственницей.

Ни слова не говоря, даже не взглянув на девушку, Тео стремительно покинул лесной дом. Он чувствовал растерянность и никак не мог с ней справиться.