Записки империалиста

Командующий Северной Армией генерал Ридигер, уже мною лично был на нескольких встречах отшлифован, причём в первый раз, так, что даже побледнел. Но, стерпел мою резкость. И стал во мне сначала видеть Верховного главнокомандующего, а уже потом начинающего императора. В итоге, генерал Ридигер, оказался очень дельным мужиком. Уже на третьем докладе, он просил у меня разрешения предоставить мне записку о войне, проблемах, недостатках в армии, и главное меры как с этим разгребаться. Наверно увидев, что многие моменты по войне, армии, я вижу и делаю не так как принято здесь в 1855 году, и сделал свой ход. Я только «за», поддержка таких людей дорогого стоит. Ведь новшества надо не только пинками заставлять вводить, но, и через таких людей как генерал Фёдор Васильевич Ридигер.

Брат, великий князь Константин, идею по формированию на Балтике усиленного полка морской пехоты, и отправки его в Крым воспринял спокойно. Морпехи, тренд то ой как перспективный. Имей в Петропавловске гарнизон в своём составе роту морской пехоты, и поражение союзников там было бы ещё существенней. И иметь на борту капиталшипа взвод или два морпехов тоже неплохо. Отряд кораблей и тем более эскадра, с морпехами плюс десант с кораблей, может ставить раком не только порты, но, и отдельно взятые страны. История показывала это, и здесь уже не раз. Так, разве может быть мореман, великий князь Константин, быть против морпехов?

В общем мытьём, катаньем, приказами, морально-волевым фактором с моей стороны, снятием с должностей, понижением в звании, отправкой под арест и следствие за несвоевременное выполнение приказа и халатность, ряда лиц, причём и генералов, я заставил военную машину России проводить операцию «Рокировка». Поэтому дивизии, полки, батареи двигались в Крым и на Кавказ. Вооружение, боеприпасы, порох, амуниция, запасы, медикаменты и многое ещё чего двигалось в сторону главного театра военных действий Крымской войны, в Крым. Чтоб воевать там, а не лежать в арсеналах и складах.

— Уйдём с Федюхиных высот, как только противник начнёт по ним бить тяжёлой артиллерией, — повторил я.

— Пусть потаскает её туда сюда. Это дело не одного дня. А Севастополю от этого только легче будет, — сказал я глядя на Нахимова.

— А вот Гасфортову гору, надо удержать, во, что бы ни стало. С неё, Телеграфной горы и Инкермана будет угроза Федюхиным высотам и Балаклаве. И горы выше высот, с них можно будет и двенадцатифунтовками доставать противника, и вести за ним наблюдение. — Кроме этого, будет необходимо занять высоту южнее Гасфорта и восточней самой Балаклавы. Она высокая, больше двухсот саженей. И с ней, господа, открывается вполне приличный вид на… Балаклаву! — с подъёмом в голосе сказал я, показал это на карте. Среди офицеров началось оживление. Я же продолжил:

— Артиллерию туда затащить трудно. Но, это и не нужно. Даже восемнадцатифунтовка с её дальностью в три с половиной версты не достанет до Балаклавы. Но, ракеты, до неё достанут. У четырёх дюймовой ракеты, с 10-фунтовой гранатой дальность, четыре версты и сто саженей, у зажигательной столько же. После этого у многих в глазах возникло удивление. Народ был явно не в курсе ТТХ фейерверков, наверняка, так в армии называли ракеты, и считали их так, баловством.

— Установить на этой горе ракетные установки, и доставить ракеты не так трудно, как артиллерию. Станки для них весят около четырёх пудов, и их можно перевозить на лошадях.,-вводил я дальше в курс дела собравшихся.

— Представите себе залп с двадцати станков сразу. Севастопольцы уже видели это у себя. Сотни, 10-ти фунтовых, зажигательных ракет ударят по тесной Балаклавской бухте. А, там стоят на выгрузке — погрузке десятки судов англичан, — сказал я, и взял паузу, чтоб военные каждый в силу своего воображения мог представить себе картину. И сам тоже предался этому действу. Залп за залпом, десятки ракет, раз за разом уходят в сторону противника. И вот уже начинает подниматься в небо дым от разгорающегося пожара, слышаться взрывы. Стемнело, и в темноте полыхающий пожар в порту, освещающий сколы сопок, отражающийся в воде бухты особенно красив. Лепота!!!

Да, такую картину я себе рисовал не раз. Надо Айвазовского сюда вызывать пусть запечатлеет это, помимо фотографии и своей кистью. Типа «Уничтожение английского флота в Балаклаве», «Гибель флота Англии в Балаклаве». Осталось дело за малым, воплотить планы в жизнь.

Наверно, проще всего было Павлу Степановичу Нахимову. Он в Наварине и Синопе видел, как горит и взрывается флот, пылает город. Ему и воображать не надо, он это видел сам, и дважды был участником и организатором локального Апокалипсиса для турков. В третий раз может и не увидеть, но, организовать точно не откажется, тем более для англичан. Знаю точно, с душой подойдёт Павел Степанович к этому процессу.

— Ваше императорское величество, предлагает окружить армии союзников от Севастополя до Балаклавы, — начал возвращать на землю военных Барятинский.

— Тем самым заставив их создавать против нас линию обороны и для этого отвлекать силы от Севастополя. Ведь не обязательно наступать, можно только угрожать, и держать противника в напряжении, — говорил теперь он. В переписке мы с ним обсуждали мои идеи.

— Да, для этого мы должны будет увеличить протяжённость и своих позиций. От горы Гасфорта до моря около шести вёрст. Но, прибывшие и идущие подкрепления позволяют это сделать. Условия для обороны с нашей стороны неплохие, дикая местность, преобладающие высоты, крутые склоны с кустарником, со стороны же противника равнинный ландшафт. Атаковать и тем более сбить оттуда хорошо укрепившиеся войска будет крайне трудно. Для действий в гористой местности с Кавказа уже идут два батальона отборных солдат, здесь на месте уже формируются ещё шесть горных батальонов, батареи горной артиллерии. Чтоб на их основе создать горные стрелковые полки. К укреплениям на высотах проложить хорошие дороги, устроить склады, лагеря для войск и резервов. После этого я вновь взял слово.

— Этим займется в основном ополчение. В массе своей оно как боевая сила во многом уступают регулярным войскам, но, пользу могут принести в плане устройства укреплений, дорог, мостов, и прочего. Это позволит нам поберечь силы солдат, чтоб они их накопили для боёв.

— Но, перед нашим наступлением, Крымской армии и Севастополю предстоит выдержать и отразить штурмы Гасфортовой горы, Камчатского люнета, Волынского и Селенгинского редута, на других участках обороны. Для этого её, оборону надо укрепить. Поэтому сейчас опираясь на опыт Керчи, поговорим как именно. Так, что, Эдуард Иванович, — обратился я к Тотлебену, — будьте внимательны.

— Мы, попробуем даже, вас, и ваших инженеров немного удивить и подучить, — говорил я в немного шутливом тоне.

— Я, весь внимания, Ваше императорское величество, — ответил Тотлебен, в принципе другого он и не мог сказать.

— Перед ключевыми укреплениями вам следует создать минно-взрывные и невзрывные заграждения в несколько эшелонов. И взяв лист бумаги начал рисовать схему.

— Первый, в дальнем предполье. Ставить сигнальные ракеты, и вот такие, противопехотные мины.

И подойдя к соседнему столу, откинув ткань, я указал на нажимную мину в деревянном корпусе, осколочную а-ля Ф-1, чугунную и стеклянную. Они были в нескольких экземплярах. Все подошли к столу и начали их рассматривать, брать в руки. Я в двух словах объяснил принцип установки, и в этот момент я наблюдал за Тотлебеном, он держал мины в руках, и через несколько секунд в глазах загорелся огонёк, и он слегка улыбнулся. Понравилось. Ещё бы не понравилось. Петру Петровичу Гарднеру однокашнику Тотлебена, который стоял рядом с ним, и уже испытал их в деле, мины были более чем по вкусу.

— Второй эшелон, — продолжил я, и нарисовал его на листе. Все вновь повернулись ко мне.

— Это известные всем чеснок, рогатки, ямы, фугасы, а вот и новинка, колючая верёвка, потом будет проволока, и паутина. И предложил всем выйти во дворик. Там стоял подготовленный фрагмент колючки и паутины в реальном масштабе.

— Смелее, господа, подходите, смотрите, примеряйтесь, — пригласил я к действию, дав несколько минут на это.

— В заграждениях так же можно установить противопехотные мины. А вот перед колючкой и паутиной со стороны наших укреплений будем устанавливать другие мины. Прошу вернуться в зал, — громко сказал я, и офицеры как примерные ученики, быстро вновь окружили меня полукругом. Когда им ещё сам император, будет экскурсии с разъяснениями проводить.