Заполучить дракона!

И это был еще один скользкий момент, из-за которого родители так переживали, отпуская меня. Если в пансионе и на его территории царило исключительно женское общество, то здесь…

Здесь все было иначе. Здесь преподавали и учились мужчины. Я бы даже сказала, в основном именно они. Одно неверное движение, один неосторожный взгляд могли нанести сокрушительный удар по моей репутации. Мне предстояло быть невероятно осторожной.

К горлу подкатила тошнота. Кажется, я перенапряглась перед экзаменом.

* * *

Пока я шагала к указанному зданию, мои каблучки сердито и отрывисто цокали по брусчатке, в такт внутреннему бурлящему возмущению. Голова раскалывалось, настроение было отвратительным.

В груди клокотало чувство глубокой, обжигающей несправедливости, смешанное с досадой. Неужели все мои тщательно выстроенные мечты о спокойной учебе, о романтических прогулках, разбились в прах о суровую реальность правил и устоев академии?

От административного знания, к которому я подошла, для меня веяло безнадегой. Дверь была не просто дверью, а массивным темным, почти черным дубовым полотном, окованным полосами холодного грубого железа. Ее поверхность была испещрена сложными защелками, непонятными рычажками и скважинами причудливой формы, которые, казалось, отпирались не ключом, а сложным артефактом.

Хотя какая разница? Меня не взяли на бытовой факультет!

Собрав волю в кулак, я толкнула тяжелую дверь. Войдя внутрь, оказалась в просторном, прохладном и сумрачном холле. От входа в разные стороны расходились коридоры-лабиринты, и широкая массивная лестница, ведущая на второй этаж, казалась бесконечной. Воздух пах старым деревом и воском.

Осмотревшись, я с облегчением, увидела аккуратные указатели с четкими пояснениями для поступивших. Та-ак… Третья дверь налево была недалеко, и на ней было написано: канцелярия.

Ладонь, влажная от нервного волнения, легла на холодную гладкую ручку из полированной латуни. Осторожно постучавшись и услышав из-за двери приглушенное, «Войдите!», я в очередной раз толкнула дверь.

Помещение оказалось большим и залитым слепящим светом от высокого арочного окна. Вокруг стояли шкафы, ломящиеся от кип пожелтевших бумаг, свитков и непонятных инструментов, и грозили вот-вот рухнуть под собственной тяжестью. В центре этого организованного хаоса стоял один-единственный стол, а за ним, почти погребенный под стопками фолиантов, сидел пожилой мужчина в очках. Очки так низко сползли на нос, что он смотрел поверх них на меня с немалым любопытством.

– Вы не ошиблись ли дверью, прекрасное создание? – его голос прозвучал глуховато, но в целом приветливо, однако сама фраза больно задела за живое, напомнив о моей «неправильности» здесь.

«Он не представился. Манеры в этом заведении оставляют желать лучшего, – ядовито пронеслось в голове. – Видимо, правду говорят, что маги не жалуют светских условностей».

– Я поступила на боевой факультет, – выдохнула я с чувством глубочайшей обреченности.

– Точно? Может, все же ошибка? – Густые седые брови поползли вверх, скрываясь под непослушными прядями волн.

Сердце екнуло и на мгновение радостно, предательски застучало. «Неужели? Неужели все так просто разрешится? Неужели он увидел эту чудовищную ошибку?»

– Тоже думаю, что это колоссальное недоразумение, – во мне воспряла духом надежда.

– Покажи рисунок? – мужчина протянул руку, испещренную темными чернильными пятнами.

Вспомнив про таинственную, словно бы выжженную, метку, проявившуюся после экзамена, я стремительно подошла к столу, приподняла рукав и едва ли не сунула руку ему прямо в очки.

Мужчина наклонился, внимательно, почти пристрастно изучил серебристый узор на моем запястье, и его добродушное лицо вдруг вытянулось, стало серьезным и озабоченным.

– М-да… – протянул он, качая головой. – Он будет в ярости. В самой настоящей.

Легкое недоумение мгновенно сменилось настороженностью.

– Кто? – растерянно спросила я, инстинктивно делая шаг назад от стола.

– Твой декан. Он, скажем так, известен тем, что… не жалует девушек на своем факультете.

Меня данный факт нисколько не задел лично – ну не любит и не любит, какое мне дело до какого-то старого ворчуна, – но я снова увидела для себя лазейку, возможность перевестись, вернуться к своему первоначальному, прекрасному плану.

– Мм… А я с ним увижусь? – как бы невзначай уточнила я, наблюдая, как собеседник заполняет бумаги.

– С деканом? О, всенепременно! – хмыкнул собеседник. – Он должен поставить на документах о зачислении свою личную подпись. А пока… Поздравляю, ты принята. Официально.

– А не подскажите, в каком он кабинете?

– В триста тринадцатом. Но не в этом здании, – мужчина ткнул пером куда-то в сторону, – а в главном учебном корпусе академии. Том самом, что с острыми шпилями, – просветил меня пожилой мужчина, протягивая мои бумаги.

– Благодарю вас, – сухо кивнула я, сжимая в пальцах злополучные документы и направилась прочь.

– Будь осторожна, – вдруг сказал он мне вслед, и я замерла у порога. – Если дар проснулся поздно… Это может иметь последствия. Показалась бы лекарю.

Что он имел в виду? Какие последствия?

Слова незнакомца повисли в воздухе, прозвучав как самое настоящее зловещее и двусмысленное предсказание. Замерев на мгновение в тщетной надежде, что он все же объяснится, но тот просто смотрел и молчал. Пожав плечами, я отправилась обратно в главное здание академии, навстречу своему грозному декану.

Вступительные экзамены все еще шли, мимо меня проходили растерянные, сияющие и испуганные ребята, осматривающие все вокруг с открытыми ртами. А я, как приговоренная к казни, брела на встречу со своей судьбой в лице не любящего девушек декана.

Симпатичная девушка-старшекурсница, которая встретила меня сразу после оглашения результатов, подробно и с участием объяснила, как попасть в академию с внутреннего входа и как найти кафедру боевого факультета. Смотрела она на меня с нескрываемым любопытством, а я с упрямым упорством шла к своей цели, сжимая в руках документы.

Глава 5

Академия внутри оказалась еще величественней и огромней, чем казалась снаружи. Высокие сводчатые потолки, витражи, отбрасывающие на пол причудливые разноцветные блики, воздух, пропитанный магией.

Стены были увешаны старинными эмблемами факультетов, почетными грамотами, строгими правилами и портретами великих ученых и прославленных магов, чьи глаза, казалось, следили за мной с безмолвным укором.

Засмотревшись на фреску с изображением эпической битвы, я едва не пропустила нужную дверь. Вовремя остановившись, прижав руку к груди, я прикрыла глаза. Глубокий вдох, выдох. В волнении машинально оправила складки своей лучшей голубой юбки и постучала, звук показался оглушительно громким в торжественной тишине коридора. Последний мой шанс перевестись на бытовой факультет разрешил войти низким, раздраженным голосом.