Заполучить дракона!

Уставшая, как никогда в жизни, я решила посидеть и осмотреться. Что же это за комната мне досталась?

Помещение было маленьким и вытянутым. С большим окном, но оно никак не компенсировало того, что стены были черными, а мебель – темной. Правда, постельное белье было белым. Кое-где на стенах виднелись трещинки между крупных камней, из которых был сложен замок, а также пара чьих-то надписей.

Перед кроватью стоял массивный шкаф с дверцей, перекошенной от времени, а рядом притаилась дверь в ванную. Невероятная роскошь! Вспомнился пансион с его общими душевыми, вечными очередями и отсутствием личного пространства. Там были строгие нравы и готовили настоящих леди, привыкших ко всему. Но следом за облегчением пришло и понимание решения: в академии учились не только девушки.

Собрав последние силы, я поднялась и подошла к письменному столу. Его ребристая поверхность была испещрена чужими мыслями, датами, замысловатыми узорами – целая история уже выпустившихся учеников. Я провела ладонью по дереву, ощущая эти шрамы. Стол, несмотря на видимую добротность, предательски шатался при малейшем прикосновении.

Поморщившись от этой маленькой неурядицы, я сделала шаг к окну, с трудом отворила тяжелую раму – и в лицо ударил порыв свежего, прохладного ветра, принеся долгожданное облегчение. Как же это было божественно хорошо!

Изначально я планировала смыть с себя дорожную пыль, но теперь поняла, что физическая грязь меркла перед внутренним изнеможением. Тело требовало не воды, а покоя. Я переволновалась, вымоталась до предела. Нужно было просто отключиться, забыться сном, чтобы потом, на свежую голову, решить, как жить дальше.

Я поступила в академию магии, и теперь моя жизнь наверняка изменится. Интересно, какой она будет?

Улыбнувшись и закрыв окно, я прилегла на скрипучую кровать, прикрыла веки, ощущая, как тяжесть медленно покидает тело.

Скоро узнаем.

Глава 7

Ирина Соколова

Как же мне плохо… Это было похоже на жестокую затяжную агонию. Вчера я точно думала, что умерла. Казалось, все мое существо разрывалось на части, не в силах вынести эту пытку. Но, судя по огненной боли, пылающей в висках, и тошноте, выворачивающей внутренности, – нет, я все еще была жива. И было ощущение, что конца и края этому мучению не будет.

Отчаянная, горькая мысль крутилась в голове: ну зачем, зачем я съела то проклятое мясо в лаваше? Оно сразу показалось мне странным, отдавало сомнительной пряностью, но голос разума заглушили усталость и голод.

Сейчас мои веки тяжело разлепились, и я уставилась в черный, словно отполированный до матового блеска, каменный потолок. Сквозь агонию прорвалось недоумение.

А точно ли я пришла в себя? Может, все-таки умерла, и это – моя личная версия преисподней? Тихая, без пламени и скрежета, но от того не менее жуткая.

С невероятным трудом – каждое движение отзывалось ноющей слабостью во всем теле – я села и осмотрелась. Вытянутая комната, выложенная из черного камня, была погружена в полумрак. В глаза бросилось большое окно, но из-за темных стен свет, падавший из него, не сильно улучшал видимость. Мои пальцы, дрожа от слабости, коснулись стены – и я вздрогнула от неожиданности. Камень был… теплым. Словно живым. Странно, очень и очень странно. Жутковато.

На стене рядом с кроватью висело небольшое зеркало в простой металлической оправе. Подойдя к нему и вглядевшись в свое отражение, я почувствовала, как подкашиваются ноги. Леденящий ужас медленно пополз по спине.

Девушка в зеркале была до боли похожа на меня – тот же разрез глаз, те же губы, – но в то же время это была абсолютно незнакомая мне особа. Черты будто принадлежали дальней родственнице, но не мне.

С дрожью в пальцах я ощупала свое лицо, ища привычный шрам рядом с ухом, родинки, но кожа была гладкой и чужой. Я снова впилась глазами в зеркало, пытаясь понять этот обман зрения. Ну как такое возможно?

Разум цеплялся за самое простое объяснение: может, из-за тяжелого отравления у меня начались галлюцинации? Мозг, отравленный токсинами, просто отказывался адекватно воспринимать реальность. Да, так оно и есть.

Внезапно в дверь раздался резкий стук. Все еще пребывая в прострации и шоке, я на автомате открыла. В сумрачном коридоре, похожем на туннель, стояла худая, как жердь, пожилая женщина в круглых очках. Ее лицо было испещрено морщинами, а взгляд из-под стекол – колючим и нетерпеливым.

Она что-то пробормотала себе под нос, и по воздуху ко мне плавно подплыла приличная стопка белой ткани. Я инстинктивно подставила руки, и она с легким шлепком опустилась на них. От неожиданной тяжести я крякнула, проседая под ее весом.

– Это на семестр, – голос старухи был скрипучим и раздраженным, будто она повторяла это в тысячный раз. – Используешь, будешь без постельного белья. Посылки от родных запрещены. Завтра будет распределение по кафедрам и занятия.

Не дав мне и рта раскрыть, она резко развернулась и зашаркала прочь по темному коридору, ее силуэт быстро растворился в темноте.

– Занятия? Что за занятия? – ошеломленно пробормотала я себе под нос, с трудом закрыв дверь и с облегчением водрузив стопку на постель.

Что вообще происходит? Где я? Кто я?

В голове крутились эти вопросы, и я рылась в своей памяти, ища ответы.

И в этот миг мою голову пронзила адская, невыносимая боль. Я закричала – коротко, хрипло – и рухнула на теплый каменный пол, скрючившись в мучительном спазме, мечтая лишь об одном – чтобы эта агония немедленно прекратилась.

А перед глазами, сквозь пелену боли, мелькали чужие картины. Я словно смотрела на сверхскоростном просмотре кино, впитывая чужие знания, испытывая не свои эмоции, проживая не свою судьбу. Чужая жизнь врывалась в мое сознание, как раскаленное железо, выворачивая душу наизнанку. И когда казалось, что еще секунда – и рассудок меня покинет, наступила пустота. Благословенный, безмолвный покой.

Видимо, я отключилась, не помня себя, потому что пришла в себя уже вечером, все еще лежа на полу. Благо он был теплым. Тело ломило, будто меня переехал каток. Тяжело, с тихим стоном, поднявшись, я плюхнулась на постель, опустив голову в ладони.

Теперь я знала. Знала историю девушки, которой, как мне казалось, принадлежало это тело. Историю ее жизни в этом невероятном мире, полном магии, чудес и… странного средневековья. Она поступила в эту академию из-за парня. Глупо, нелепо, так по-детски.

«Какой же идиотский поступок!» – пронеслось в голове.

Так, стоп. Я что, серьезно в это верю? Еще раз осмотрела комнату и поняла, что на данный момент у меня нет другого выбора, кроме как принять окружающую действительность.

Нужно все тщательно обдумать, но перед этим – в душ. О, божественное, райское изобретение! Благодаря каким-то артефактам и магии в этом мире, к моему невероятному облегчению, была канализация и душ. За одно только это я готова была в экстазе целовать эти теплые черные камни, что меня окружали!