Запоздалая встреча

– Ну, это еще более скучная история. Однажды, с полгода назад, я случайно увидел Вайлди в доме своего приятеля. И тогда он был в точно таком же виде, что и сегодня: в этих леопардовых плавках.

– Вы это серьезно?

– Он это серьезно, - подтвердил Вайлди.

– Отличная парочка!
– рассмеялась Дебора.
– Парни, а вы мне нравитесь!

Имя Тедди Грина, сотрудника одной из калифорнийских газет, еще не было известно Америке, однако редкое чутье на сенсации давало ему основания полагать, что это произойдет в самом ближайшем будущем. Вот почему Грин искренне порадовался внезапному появлению в своем доме школьного приятеля в компании с дочкой Риггса, а также Вайлди и картиной "Наска" в придачу.

– В общем так, Тони...
– выслушав маловразумительное повествование одноклассника, подытожил он.
– Надо браться за работу. Быть может, времени у нас совсем мало, поскольку не исключено, что придется иметь дело как минимум с ребятами Олссона, со службой безопасности Риггса и с полицией штата. А в такой ситуации быть на виду - всего выгоднее. Хватит вхолостую языком молоть: поработай с моей видеокамерой, пока я порасспрашиваю этого чудака.

И пошла съемка довольно странного диалога:

"Представьтесь, пожалуйста, нашим зрителям".
– "Вайлди".
– "Простите, а фамилия?" - "Грин".
– Что, действительно - Грин?" - "Нет. Просто я подумал, что вам это будет приятно".
– "Да, конечно... Скажите, откуда вы попали к нам?" - "Вот этого я, к сожалению, еще не знаю".
– "Очень интересно. Но ведь вы являетесь представителем..." - "Нет, я вообще не являюсь..." - "Что вы этим хотите сказать?" - "Пока не знаю".
– "Ну, хорошо. А зачем вам картина "Наска"? Вы взяли ее по собственной инициативе или?.." - "Пока не знаю..."

– Все это напоминает разговор врача с больным, который еще не полностью оправился после шока, - прокомментировал съемку Тони.

Тэдди полностью согласился с ним и даже высказал сомнение:

– Может, он и вправду сбежал из психушки, а вовсе никакой не пришелец или мутант?
– Потом посмотрел на абсолютно безучастного к их разговору Вайлди: - Вот что: без науки тут не обойтись. Надо позвонить Джону.

– Знаете, Тони, - сказала Добора, когда Грин вышел, - по-моему, ваш Тэдди взял неправильный тон. Ведь Вайлди ведет себя, в сущности, совсем как ребенок.

– Правильно, я веду себя как ребенок, - оживился Вайлди.
– Так и должно быть.

– Почему?
– спросила Дебора.

– Потому что мой интеллект сформировался еще не полностью, - словно заученную цитату произнес Вайлди.

– А когда он сформируется полностью, вы сообщите нам?
– вежливо поинтересовалась Дебора.

– Теперь уже скоро. Вот эта карта помогла мне понять мою цель.

– И какова же она - ваша цель?
– Тони незаметно включил камеру, а вошедший Грин замер у двери, боясь спугнуть разговорившегося Вайлди.

– Моя цель - восстановление и наладка психофизических коммуникаций Большого Интеллекта, - словно школьник на уроке, начал Вайлди.
– В настоящее время Большой Интеллект разбросан по всей планете, а каждый Малый Интеллект в отдельности - ничто. Только соединение их в единое целое дает возможность для движения и контакта. Для достижения поставленной цели мне необходимо... необходимо... Дальше не помню, - произнес он виновато. Теперь Вайлди походил на актера, забывшего роль, и Грин закричал:

– Стоп! Все сначала! Черт, ну дайте же ему текст!

Тут Вайлди обиделся:

– Ничего не буду повторять! Хочу быть с картой! Один! А то мне здесь мешают!

– Разумеется, разумеется, Вайлди, - сконфузился Тэдди.
– На втором этаже вам будет отведена целая комната.
– И когда проходил мимо Деборы, сказал ей шепотом: - Пойдемте с нами. Попробуйте уговорить его на новую съемку. У вас это здорово получается...

Когда Тэдди вернулся через полчаса, вид у него был довольный.

– Может выйти неплохой материальчик, - удовлетворенно сказал он. Кассету сейчас запрячем: никогда не оставляю на виду ценную информацию, даже в собственном доме. Обо всем этом говорить еще рано, но в чем я точно уверен, так это в том, что Джону наши записи понравятся.

– А кто этот Джон? И почему ты решил посвятить его в наши дела?

– Джон Заборски работает в НАСА и одновременно - редкое сочетание! является фанатиком по части всяких там летающих тарелок... Он уже едет сюда.

Тони хмыкнул:

– Боюсь, что кто-то может после твоего телефонного разговора оказаться здесь гораздо раньше твоего Джона.

И, словно в подтверждение его слов, дверь с грохотом распахнулась.

– Руки за голову! Встать лицом к стенке!
– раздался сзади скрипучий голос.

12

Гриновский лежал на продавленном кожаном диване, а Витюша безостановочно расхаживал по узкой, со скошенным потолком, дворницкой.

– Ты, старик, - выговаривал Витюша, - и сам свихнешься и других под монастырь подведешь. Скажи на милость, ну зачем ты устроил эту безобразную сцену?

– Тот, в шапочке...
– попытался объяснить Гриновский, но Витюша замахал на него руками.

– Да пойми ты, голова садовая, что человек просто вышел за сигаретами. А когда увидел, что киоск закрыт, направился к подземному переходу. И он не виноват, что ты со своим Синюкаевым оказались у него на пути...

– Но ведь Синюкаев...
– начал было Гриновский, однако Витюша опять не дал ему говорить.

– Слушай меня внимательно!
– с непривычной для него суровостью вновь перебил его Витюша.
– Когда ты устроил драку, мне с большим трудом удалось отстоять тебя от праведного гнева милиции... Что же до Синюкаева, то, вероятно, он не врет, что пенальчиков в твоей сумке не было. Поди проверь! Однако самое главное - недостающие таблички - он принес.
– Витюша потер ладони одна о другую.
– Ну теперь держись! Сделаем такую работу, все закачаются... Да, сколько там было пенальчиков?

– Три с рисунками, - подумав, ответил Гриновский.
– И один чистый.

– Очень интересно, - отметил Витюша.
– Значит, спираль, жучок, стрелки... Так-так... Ладно. Я побежал в контору, а ты давай домой, в семью. И никакой самодеятельности. Вечерком забегу...

Только Гриновский решил последовать совету друга, как в дверь сначала постучали, а потом на пороге дворницкой появился молодой человек в джинсовом облачении.

– Добрый день, - вежливо наклонил голову вошедший.
– Не могу ли я видеть Алексея Аполлинарьевича Гриневского?