Запретная пара

Элис отвернулась, её пальцы вцепились в край стола. Она чувствовала, как её захлёстывает боль, но внутри неё росло другое чувство — понимание.

Она любила его. И это делало всё ещё сложнее.

— Я уеду, Каэл, — наконец произнесла она, повернувшись к нему. — Но не из-за твоей просьбы. Я уеду, потому что знаю, что иначе всё закончится плохо для нас обоих. Но знай одно…

Она сделала шаг к нему, её глаза горели решимостью.

— Я люблю тебя. И это не изменится, как бы далеко я ни ушла.

Каэл посмотрел на неё, и его глаза впервые наполнились влагой. Он хотел сказать ей, что чувствовал то же самое, но слова застряли в горле.

— Элис…

Она подняла руку, останавливая его.

— Не говори ничего. Это ничего не изменит. Просто помни. Помни, что бы ни случилось.

Она развернулась и начала собирать свои вещи. Её движения были быстрыми и точными, но каждая деталь, которую она складывала в сумку, казалась ей частью её самого сердца, которое она оставляла здесь.

Каэл остался стоять у двери, наблюдая за ней. Каждый её шаг, каждый её жест резали его сильнее, чем любое оружие. Но он знал, что не может остановить её. Потому что сейчас её уход был единственным, что могло спасти их обоих.

Элис стояла на краю леса, её сумка перекинута через плечо, а пальцы сжимали ремень так крепко, что костяшки побелели. Впереди лежала тропа, ведущая из деревни, её путь прочь от всего, что стало для неё важным. Вокруг царила звенящая тишина, и только лёгкий ветерок шевелил листья деревьев.

Каэл стоял позади неё. Его глаза были устремлены на её фигуру, а сердце билось так, словно пыталось вырваться из груди. Он знал, что это единственный правильный выход, но мысль о том, что она уйдёт, разрывала его на части.

Элис повернулась к нему. Её лицо было спокойным, но в глазах читалась боль, которую она старалась скрыть.

— Я иду, Каэл, — сказала она, её голос был тихим, но решительным. — Но я ухожу не потому, что ты этого хочешь. А потому, что я знаю — если останусь, это разрушит тебя. И твою стаю.

Каэл сделал шаг к ней, его руки дрогнули, словно он хотел протянуть их, чтобы остановить её, но сдержался.

— Элис… — начал он, но замолчал. Его голос звучал хрипло, а слова застревали в горле.

Она подошла ближе, теперь они стояли лицом к лицу. Её глаза встретились с его, и на мгновение они словно забыли обо всём, кроме этого взгляда.

— Не говори ничего, — прошептала она, её губы дрожали. — Я не прошу тебя менять свой мир ради меня. Я понимаю, что ты делаешь это, чтобы защитить меня. Но знай… я люблю тебя, Каэл. И всегда буду любить.

Эти слова пронзили его, словно стрелы, оставив глубокую рану. Он хотел ответить, сказать ей, что чувствует то же самое, но понимал, что это сделает её уход ещё более мучительным.

— Я верну тебя, Элис, — наконец сказал он, его голос был низким, но в нём звучала клятва. — Я не знаю как, но я найду способ. Ты моя пара, и я не отдам тебя этому миру.

Элис сжала губы, её глаза наполнились слезами, которые она не смогла удержать. Она наклонилась вперёд и коснулась его лица ладонью. Её прикосновение было мягким, почти невесомым.

— Прощай, Каэл, — прошептала она, отступая назад.

Он не двинулся, не произнёс ни слова, просто смотрел, как она поворачивается и уходит. Её фигура становилась всё меньше, пока не исчезла среди деревьев.

Каэл остался стоять в одиночестве, его сердце казалось пустым, но в то же время пылало. Он не мог смириться с её уходом, но знал, что этот момент не конец.

Сжав кулаки, он посмотрел на тропу, где она только что шла.

— Я найду способ, Элис, — прошептал он, его голос был полон решимости.

Глава 12. Бунт

Тишина ночи нарушалась только шёпотом голосов, доносящихся из теней деревьев. На краю деревни, под защитой густого леса, собралась небольшая группа оборотней. Их лица были серьёзными, а взгляды — напряжёнными. Это были те, кто решился пойти против системы, те, кто больше не мог молча наблюдать за происходящим.

— Мы не можем больше терпеть, — сказал Дрейк, молодой и горячий оборотень, чьё имя часто упоминалось среди недовольных. Его голос звучал твёрдо, но в нём чувствовалась и ярость, и отчаяние. — Каэл прав. Старейшины держатся за законы, которые давно перестали работать. Мы больше не живём в прошлом. Мы должны меняться.

Среди собравшихся был ропот одобрения, но лица некоторых оставались насторожёнными. Они понимали, что идти против старейшин — это не просто риск. Это почти смертный приговор.

— Ты предлагаешь бросить вызов стае? — тихо, но твёрдо спросила Лана, молодая волчица с пронзительными глазами. — Ты понимаешь, что это означает? Мы потеряем всё. Наши семьи, наш дом. Нас могут изгнать. Или хуже.

— А что мы теряем сейчас? — ответил Дрейк, шагнув вперёд. — Наш альфа — сильный лидер, но его заставляют подчиняться законам, которые губят его и всех нас. Мы видим это. Вы все видите это. Каэл — единственный, кто готов бороться за то, чтобы мы жили по-новому. И я верю в него.

Толпа замерла, словно взвешивая его слова. Дрейк повернулся к остальным.

— Старейшины думают, что мы должны бояться их. Но разве страх поможет нам выжить? Разве он сделает нас сильнее? Нет. Если мы хотим сохранить стаю, мы должны быть готовы бороться за перемены. И это начинается с поддержки Каэла.

Гул одобрения стал громче. Люди начали кивать, их страх уступал место решимости.

— Мы должны поговорить с ним, — сказал Дрейк, его голос стал твёрже. — Он должен знать, что он не один. Если старейшины пойдут против него, они пойдут и против нас.

Толпа зашевелилась, и в их глазах вспыхнуло что-то новое. Это было не только недовольство, но и надежда. Надежда, что они могут изменить своё будущее.

В это время, стоя на некотором расстоянии, в тени деревьев, Каэл наблюдал за ними. Он не знал, что его поддержка была так сильна, и это осознание одновременно обрадовало его и наполнило тревогой.

— Они готовы бороться, — тихо сказал он сам себе. — Но к чему это приведёт?

Каэл знал, что время для решений близится. И что ставки становятся всё выше.