Заря цвета пепла

Лис вошел и склонил голову, приветствуя собравшихся.

— А где же ваш друг? — не скрывая удивления, поинтересовался Бонапарт.

— Ой, да как обычно! Его ж на улицу без присмотра отпускать нельзя. Вступился за какую-то девицу, ну и пошло-поехало: подрезал чересчур наглого гусаришку. Вот, хотел просить, гражданин генерал: может, как-то того, ну, в смысле, кровью искупить? Вот честное слово даю, он рядом с вами в огонь и в воду! Ну не выдержала душа поэта, с кем не бывает? Опять же, шо для гусара шрам? Он потом еще будет колотить себя пяткой в грудь и заливать очередным дамам, шо ранен за свободу, равенство и братство, причем голыми руками раскидал эскадрон роялистов и ансамбль пианистов.

— Хорошо, — усмехаясь, кивнул Бонапарт. — По окончании приема я напишу министру полиции. Входите, гражданин д’Орбиньяк, присаживайтесь к столу.

— Префект полиции Клод Сенвалер! От его превосходительства господина Барраса, — заученным, наработанным еще при короле звучным голосом объявил лакей.

— Этому что здесь надо? — удивленно глядя на Лиса, а затем на окружающих, проговорил Бонапарт. — Ладно, пусть входит.

— Мой генерал, — сухонький мужичонка поспешно вбежал в залу. — Конечно, вы уже все слышали, но должен сразу заявить, что с ней все хорошо.

— С кем? — изумился Наполеон.

— С вашей падчерицей, Гортензией.

— Что?! — Жозефина Богарнэ, сидевшая во главе стола рядом с мужем, взвилась с места. — Что с ней? Говорите немедленно, что произошло?!

Сенвалер, возглавлявший управление политического надзора, своего рода полицию в полиции, замялся, понимая, что поспешил.

— Прошу извинить меня, сударыня. У вашей дочери нервная истерика, но с ней рядом доктор Бодриер, он дал ей валерьяновых капель, — перфект сам собою начал пятиться к двери, — и нюхательную соль…

— Стойте и объясните толком! — скомандовал генерал. — Что произошло?

Лицо полицейского стало пунцовым.

— Сегодня вечером в саду пансиона, — мямлил он, — господин Шарль…

Кулаки Наполеона сжались.

— Я просил не называть при мне этого имени!

— Это все былое, милый, с этим покончено! — Жозефина впилась в рукав шитого камзола мужа. — Говорите же, говорите скорее!

— Господин Шарль это… мм… в общем, неподобающим образом… и ваша дочь, мадам… это… ну, вы понимаете… — Сконфуженный полицейский не мог выдавить из себя ни слова.

В окружении Наполеона уже практически открыто поговаривали о бойком гусаре Ипполите Шарле, умудрившемся вскружить голову госпоже Бонапарт во время ее путешествия в итальянскую армию. Лишь заступничество Жозефины спасло наглеца от ареста и расправы. Наполеон пинком вышиб любовника жены из армии, и тот радостно вернулся в Париж, где занялся военными поставками, вернее, спекуляциями на них.

— Да говори же толком!

— Капитан Шарль сразился с неким конным егерем из рейнской армии, вступившимся за честь юной мадемуазель Гортензии, и был тяжело ранен. Жизнь его сейчас висит на волоске.

Наполеон отвернулся, чтобы скрыть невольную радость.

— Как же звали благородного рыцаря?

— Судя по бумагам, это некий Арно. Лейтенант Виктор Арно. Но, возможно, его документы — фальшивка.

Наполеон растерянно посмотрел на Рейнара.

— Капитан, он не будет писать министру. Это попадалово. Ты, конечно, молодец, шо рубанул злостного фанфарона. Если б совсем зарубил, Бонапарт бы тебе орден Почетного Легиона вручил сразу после учреждения такового. А сейчас у нас тут неслабая такая кака с маком нарисовалась. Во-первых, тебя обвиняют в шпионаже. Генерал Республики тут никак не вступится, а если с какого-то перепугу влезет, то ранение любовника жены повесят на него. Такие вот дела, брат. По всему, придется идти окучивать де Морнея…

Глава 14

И никогда, никогда не становитесь между собакой и деревом.

Сэр Хьюго Баскервиль

Я с досадой бросил саблю наземь. Сопротивляться не было смысла. Необходимо выждать, пока ситуация изменится, а лучше — исподволь изменить ее самому.

— Вот и хорошо, — послышалось за спиной. — Не стоит зря геройствовать. Ваше имя?

— Виктор Арно, — обреченно процедил я. — Лейтенант Виктор Арно. Восьмой конно-егерский полк, Рейнская армия, адъютант генерала Журдана.

— Арно… Арно… — Человек за моей спиной начал перебирать что-то в памяти. — Где-то я слышал это имя совсем недавно.

— Гражданин, — не скрывая почтения, сообщил один из солдат, — этот лейтенант сбежал от нас во время проверки документов. Там один из парней, Марк, до ранения служил как раз в восьмом конно-егерском, так он этого гражданина не признал.

— Чрезвычайно интересно. Сопроводите арестованного в кордегардию и дожидайтесь приезда экипажа. Если он опять сбежит, я с вас шкуру спущу.

Один из солдат свистнул в два пальца, и из-за дальних кустов выскочила еще примерно дюжина вояк. Сбежать от этой толпы действительно было бы затруднительно: конвоиры, судя по лицам, скорее готовы были истыкать меня штыками, чем допустить хоть малейшее послабление.

— Уважаемый, — обратился я к одному из охранников, — кто меня арестовал?

— Молчать! — рявкнул страж порядка, силясь придать голосу устрашающую суровость. По всему было видно, что ему слегка не по себе.

В караулке все повторилось. Те же настороженные взгляды, молчание и глумливая радость на лицах. Еще бы, захватили шпиона! Да видать, не простого. Спустя полчаса за мной прибыл тюремный экипаж, сопровождаемый шестью драгунами. Втолкнув арестанта в зарешеченный ящик, неведомый чиновник тщательнейшим образом защелкнул на запястьях ручные кандалы, прикованные цепями к полу, и, проверив, надежны ли замки, уселся напротив с взведенным пистолетом на изготовку.

— Я выяснил, кто вы, гражданин Арно. Если это, конечно, ваша фамилия. Лучше даже не пытайтесь отпираться, сегодня в город прибыли офицеры во главе с полковником Шаблоном. Так вот, полковник написал обстоятельнейший рапорт, в котором сообщил, что вы с соучастниками освободили из-под стражи предводителя вандейцев, маркиза де Лантенака. Быть может, станете утверждать, что это были не вы?! Желаете устроить очную ставку?!

— Зачем же? Это был я. Мне действительно удалось освободить более семидесяти офицеров Республики в обмен на измученного старика, желающего покинуть Францию.

— Не вам решать, кого освобождать, а кого нет! Если даже поверить этому маскараду и считать вас лейтенантом республиканской армии, то и в этом случае есть субординация, есть должностные обязанности. Вы кто? Генеральный прокурор Республики, префект полиции или, может, передо мной тайный член Директории?! Нет, передо мной шпион! Мое чутье недвусмысленно говорит об этом!

— «Чутье» — не юридический термин.

— А вы не волнуйтесь, гражданин шпион, фактов у нас хватит. У нас на всех роялистских сволочей хватит фактов! — При этом чиновник потряс у меня перед носом пистолетом. — Знаете, какой тут факт?