Заставь меня остаться

Она поддалась, вернулась. И таких ведь много — с детьми, без образования и опыта работы, которым некуда и не к кому идти. А у меня есть проклятые отцовские деньги. Их нужно вернуть тем, у кого папа их украл, но значительная часть все равно останется на счете. Так почему не помочь таким вот организациям? Мне здесь помогли, я изнутри поняла и прочувствовала беды таких женщин, которые не из-за любви, а из-за безысходности возвращаются в ад.

Так что обещание я сдержу, и отблагодарю. Обязательно!

— Он влиятельный человек у тебя, как я вижу, — Настя кивнула на коридор, где остались телохранители, и я кивнула. — Молодые люди, — повысила она голос, — чай будете? Кофе?

— Вот еще, — дернула Мадина плечом.

— Нам не положено, — ответил Владимир.

— Вот и отлично! Нечего всяких за стол сажать.

— Мадин, они нормальные, вроде. Ты чего такая?

— Да… оба на моего муженька похожи, чтоб ему в аду сгореть. Тот тоже шкаф, вот прям как эти. Видеть не могу.

— Не все такие.

— И твой уже не такой, да? Ну вот что ты за дура? Жила же здесь спокойно! Зачем возвращаться? Тем более беременной? Тем более к богатому, Аль, — раскипятилась Мадина, сбрасывая успокаивающую руку Насти. — Родишь — и всё, фиг ты свалишь от такого, который охрану себе позволить может. Ребенком станет шантажировать, и попробуй хоть слово против сказать! А если уж отпустит, то назло ребенка себе оставит, даже если ему этот ребенок нафиг не нужен, вот увидишь!

— Мадь, всё не так, правда. У нас всё сложно, но без насилия.

— Да? — едко. — Я помню твои синяки.

— Насилие было, но не из-за Марата. Мне нужно было время вдали от него, всё и правда очень сложно, трудно, но он не такое чудовище! Никогда бы он на меня руку не поднял! И никогда бы не стал издеваться, зная, что я с ним, да и малыша бы приплетать не стал — не такой он человек.

— Святой, да. Смотри-ка, как защищаешь его, — фыркнула Мадина.

— Да, защищаю! — отрезала я.

— Брейк, девочки. Алика сама знает, что делать, давайте-ка лучше чай пить. Аль, расскажи лучше, где была всю ночь… хотя, в принципе, мы догадываемся. Расскажи, как ты, в порядке ли, и, — Настя понизила голос до шепота, — точно ли ты в безопасности? Может, при этих мужиках боялась попросить помощи?

— Всё и правда хорошо.

Я рассказала девочкам про встречу с Маратом, про квартиру, про то, какой он поставил передо мной выбор. Про утро рассказала — как ездили к врачу. Извинилась, что пропала на ночь, и встала со стула — не могу я долго держать телохранителей в коридоре. Вот знаю, вроде, что это нормально, и они могут хоть сутки стоять, и ждать меня, но… не могу. Совестно.

— Насть, деньги я оставлю как пожертвование, — вынесла из комнаты всё накопленное и заработанное. — Спасибо, что приютили. За одежду, врача, за предложение юридической помощи… да вообще за всё спасибо! И не забудь про мое обещание отблагодарить как следует, потому что я не забуду.

— Да брось ты. Главное, чтобы ты не зря уходила. Чтобы к лучшему, а не к худшему возвращалась, — махнула она рукой.

Мы обнялись с ней, с немного обиженной Мадиной тоже.

И я вышла на улицу.

Приезжала за вещами, не успев подумать над тем, какие же вещи мне забирать. Оказалось — нечего. Люди Марата, укомплектовывая квартиру, приобрели всё, что нужно. Так что я просто собрала свои пожитки в пакет, и оставила их Насте — пусть отдаст той, кому они будут нужны.

Сутки прошли. Вторые тоже. Третьи на исходе, уже ночь. Марат держит слово во всём: да, есть охрана, и они напрягают меня, но насильно меня никуда не увозят, и выбор по-прежнему есть. Мне нужно его сделать.

Всё, вроде бы, просто — я с Маратом или я без него. Если я с ним, то придется притираться друг к другу, закрыв глаза на прошлое, что нереально. Если я без него, то… то это тоже нереально. Мы не в кино, Марат не будет хранить верность той, с кем расстался, станет жить дальше, навещая нас с ребенком изредка. Сначала найдет любовницу, затем, возможно, снова полюбит. И представлять его с другой — мучительно. Я буквально задыхаюсь, стоит лишь подумать об этом, о Марате с другой.

А ребенок? Я не так уж наивна, и понимаю, что если мы с Маратом прощаемся, будут лишь редкие встречи. У Марата работа, семья, будет и личная жизнь. Встречи с ребенком будут… ну, раз в месяц в лучшем случае. И это пока у Марата не появятся еще дети — те, которых он будет любить больше нашего, потому что жить будет с ними.

Не могу думать об этом. Больно.

Но и довериться ему? Снова попытаться? Не второй, а третий шанс? Прошлое не изменить, да, но с ним иногда невозможно смириться, оно на будущее влияет. Миша, папа, кровь, убийства… а дальше? Разве всё будет легко? Это вообще возможно? Мы с Маратом возможны, или же лучше каждому пойти своей дорогой?

Телефон молчит. Марат занимается рабочими моментами, не тревожит меня. Не знаю, радоваться этому, или нет. Я не радуюсь.

Вышла на балкон, взглянула на звезды. Редко на них внимание обращаю, а сейчас вся поглощена ярким, до боли красивым небом. Смотрела так долго, что шея затекла, и хотела уже вернуться в тепло квартиры, как увидела падение — звезды, кометы, или астероида, не знаю. Не разбираюсь я в этом. Но желание загадать успела:

— Мне нужно чудо! Очень нужно! — прошептала я, не отрывая глаз от яркой небесной глади. — Пусть случится то, что заставит меня остаться. С ним, с Маратом. Пожалуйста, мне так нужно это чудо…

Глава 52

Заснула я с детской верой в чудо. В подсказку, которую мне даст небо. Я ведь так мало просила в жизни, я заслужила чудо! Вернее, а, ладно, я очень многое просила, на самом деле, но из чудес был только ребенок. И мне нужно еще одно чудо — счастье.

Я не хочу ошибаться еще раз! Не хочу отказываться от Марата и жалеть. Не хочу остаться с ним и разочароваться. Потому мне нужен знак, нужно чудо! Очень нужно!

Проснулась я умиротворенная. Позавтракала, приняла душ, помыла посуду. Приняла новую доставку продуктов — фрукты, ягоды, мясо и крупы. Разобрала всё, радуясь, что живу в современном мире, где если есть деньги, то даже мясо привозят нарезанное и помытое. Все продукты такие: остается лишь приготовить блюдо, и всё.

У двери квартиры я снова взгрустнула. Гуляю я каждый день, не только на машине под конвоем катаюсь, но и по парку прогуливаюсь… правда, под присмотром. Охранник впереди, через пять шагов — я, и позади еще двое охранников. Не замечать их я не научилась, потому прогулками и не наслаждаюсь.

Но гулять полезно, а потому надо.

— Соберись, Алика, — скомандовала, открыла дверь, и натолкнулась на телохранителя — Владимира.

Дурное дежавю: дверь, охранник и я. Потому, не успев даже подумать, захлопнула перед его носом дверь, и только потом сообразила — охранник-то проверенный, Марат сказал, что ему можно доверять.

— Владимир, доброе утро, вы ко мне?

— За вами.

— Я вас не звала, — снова встревожилась я, но дверь приоткрыла.

Бить он меня не собирается, не нападает. Вроде, все нормально. Но… тревожно.