Затаившееся во времени. Тысячелетняя тайна

– В самый раз, наместник, – заметила она. – С темными и пустыми вечерами тут порядок, в вашем городе. Ну, так вы объясните мне, что это?

Ирвинг приблизился.

– Смотрите, – он протянул ладонь, затем прикрыл глаза и толкнул круг. Раздался скрежет. Казалось, что повсюду заработали механизмы. Однако Ирвинг следил лишь за тем, как вращалось каменное колесо. Расчерченное игровое поле в центре оставалось неподвижным. – Это игра, на самом деле ничего особенного. Играть может только маг. И то не каждый. Вы обладаете магией тайны?

– Не думаю, – напряженно ответила Лундес.

– Тогда игра не для вас. И в городе вам придется туго. Не понимаю, зачем он взял вас.

– Неужели важна только сила, а разум ничего не стоит? – не удержалась от колкости Лундес.

– Здесь одним разумом не отделаться!

– Правда? – с вызовом бросила она.

– Сморите-ка сюда! – Ирвинг провел рукой по столу. – Объяснять буду на примере игры. Понимаете, обычной игры. Все зависит от умения и владения магией. Двое по очереди крутят это колесо. Внутри колеса есть отделы, не видные глазу. В каждом отделе фигурка, наделенная определенной силой. Видите, там, в центре, на самом поле игры, есть нарисованный круг? – он нагнулся и указал на красную отметку. – Сектор.

– Вижу.

– Я толкнул колесо. Как только оно полностью остановится, нужно его открыть и посмотреть, какая фигура остановилась напротив красного неподвижного сектора. – Он магией стукнул о крышку каменного круга. Кусок сбоку откинулся, прямо напротив нарисованного закрашенного круга на игровом поле. Ирвинг достал оттуда фигуру.

То был небольшой воин в светлых одеждах.

– Вот видите, к примеру, этот изображает воина из легиона императора. Он неплох. Но дальше, по идее, ход противника. Если он просчитает свой толчок лучше и выпадет более высокая фигура, то он победит.

– Странная игра. Разве это не простое везение? – поинтересовалась Лундес. – У круга есть отделы, вы его крутите и открываете тот отдел, что остановится напротив нарисованного поля. А там фигура.

– Нет. Я вожу рукой по крышке круга и ощущаю силу каждой спрятанной внутри него фигурки. Чем сильнее она, тем ощущения сильнее. Нахожу, как мне кажется, самую сильную и толкаю круг так, чтобы ячейка с нужной фигуркой остановилась напротив нарисованного на игровом поле сектора. Толкнуть тоже надо знать как… впрочем, вы правы. Элементарная игра, для дураков. Я не хочу обижать вас, но вы и эту игру-то не осилите. Чего уж говорить о правлении империей? Наш мир – для вас дверь, закрытая на ключ. – Он перегнулся через стол и посмотрел ей в глаза.

– Я ключ подберу, наместник, – холодно шепнула она. – Мой брат погиб за то, что я вас поддержала. Теперь я из принципа не остановлюсь.

– Вы слышали когда-нибудь о маго-технике? Конечно нет.

– Император даст мне магию, если надо.

– Все не так просто. Дать магию можно при большом желании. Он может – да. Но что вы с ней будете делать? Шестилетки в нашей империи знали куда больше вас. А эта магия с характером, поверьте. Ее нужно уметь подчинять, – он говорил все это с особой страстью, с особой гордостью.

– Лучше расскажите о вашем городе, – предложила Лундес.

– Это культурный центр империи. Самый слабый маго-технически. Изобретений вложено в это место немного, но вы смотрите на них, как будут смотреть в этом времени все. Вы хотите стать императрицей? Откройте врата, и народ и другие наместники съедят вас с потрохами с такими знаниями.

– Я могу помочь. Да, у меня нет магии, но я единственная законная властительница Астании, так как мой брат мертв. Я могу без боя присоединить к вашей империи огромные тропические леса с войском. Врата – лишь вопрос времени.

– Как же?

– Обезглавленное войско может только дергаться, – мрачно повторила она слова Фавластаса.

– Где голова Фредрика? – прямо спросил Ирвинг. В его глазах Лундес увидела то, что делало наместника таким похожим на Фавластаса. Та же искра.

– Он не выберется отсюда живым, вы-то должны это понимать, – ее раздражение хлынуло наружу. – Почему вы не думаете о том, что будет, когда он умрет? Вы знаете, как открыть врата? Потому что ваш император не знает. Нужно думать, прежде чем убивать кого-то…

– Она собралась допрашивать стража! – раздался смех в зале. – Разговором убить стража не получится. Проверено временем. Он придет и оторвет ВАШУ голову, – вмешался третий собеседник. Он вошел в двери без разрешения, без всякого представления. Можно сказать, влетел. Его ноги не касались земли. Он был призраком. Во всяком случае, прозрачен, бледен, худощав. Острый нос, большие выпученные глаза.

– Святые небеса! – Лундес вздрогнула.

Ирвинг резко глянул на призрака.

– Не смей так изъясняться с императрицей! Быстро склонись, извинись! Забыл свое место, Софир!

– Теперь… вы защищаете меня, наместник? – Она все смотрела на дух умершего человека.

– В империи каждый должен знать, что ему дозволено, – довольно просто объяснил свой жест Ирвинг.

– То есть вам дозволено оскорблять меня? А этому… нет? Он был рабом, вероятно. При жизни…

Как сложно ей давались слова, когда поблизости находился настоящий призрак. Ее рассудок уже не мог нормально воспринимать события.

– Раб?! – возмутился тем временем призрак. – Я не был рабом, я был советником. А ты… императрица? Она?! – Софир указал на нее прозрачной рукой. – Она?! Были более достойные партии. Она слаба, она должна была убить графа, и вместо этого на разговоры его приглашает.

Не сказав ни слова, Ирвинг одним только разумом заставил духа исчезнуть, а после тихо пояснил:

– Его призвал император. Я не смею командовать духом, тем более возвращать его в могилу.

– Фавластас – некромант? – дрожащим голосом спросила Лундес. – Нельзя тревожить духов.

– Боги все видят, – напомнил Ирвинг. – Им виднее, что нельзя.

Лундес медленно села на пол, запустив пальцы в волосы.

– Что с вами? – спросил наместник, нахмурившись. – Призрак ушел. Если это он ввел вас в такое состояние, то уже можно расслабиться. В самом деле, не будете же вы реагировать подобным образом на любое новшество.

Она с ужасом вскинула на него красные глаза, и наместник все понял. Ее разум не справлялся с подчинением. Она сходила с ума. Ей становилось все хуже и хуже.

– Объясните мне хоть что-нибудь, – хрипло попросила она. Ирвингу вдруг стало ее очень жаль. Он мог лишь догадываться, что творила сила с ее сознанием. Что она ощущала в тот миг? Боль или просто мысли путались? Он даже помог ей подняться с пола и усадил в кресло. – Слушайте и молчите, если, конечно, способны вникнуть в мои слова. Я впустую тратить время не буду.