Зайти и выйти

– Выделим, товарищ полковник! – заверил Кобзев. – Сейчас поставлю Чехову задачу.

– Пусть на входе на пункт управления у всех прибывающих офицеров и бойцов бригады забирают личное оружие. Скажи, что это мой приказ.

– Есть, - кивнул начальник разведки. – Сделаем.

Прогнув своих подчинённых, полковник больше не мог остановиться – ему хотелось доказать подчинённым, что власть его абсолютна, и что каждый военнослужащий бригады всецело подчинён только ему, и должен будет выполнить любой его приказ. Пусть даже самый бессмысленный. Главным он считал достижение цели, которая, впрочем, становилась всё более размытой – размытой солдатской кровью.

***

Понимая, что как от руководителя здесь от него не будет никакого толка, Юра пошёл искать удобную позицию, откуда можно было бы вести снайперский огонь, помогая работе штурмовых групп. «Шеф» и «Ланцет» оставались на связи, и пока Трофимов не планировал заводить их в село – парни своими дальнобойными винтовками вполне справлялись с задачами с прежней позиции, находящейся в одной из лесополос южнее Петровки.

В это время два вражеских танка, пройдя через центр села, сблизились с атакующими группами штурмовиков и начали по ним работать, создавая серьёзные проблемы. Поразить их не было никакой возможности – в штурмовых группах уже давно закончились реактивные гранаты, а со стороны Горского достать их противотанковыми ракетами было невозможно – танки скрывались за постройками.

Женя Гусев попросил у Трофимова поддержки, увидев, что Юра уже затащил в село один противотанковый расчёт. Зная, что ракета имеет минимальную дальность стрельбы в несколько сотен метров, меньше которых она просто не отработает, «Стрелец» предложил организовать противотанковую засаду вдоль одной из улиц – Шевченко или Ленина, где будет удобнее. Побывав и там, и там, Юра предположил, что улица Ленина в этом отношении будет более перспективной – и не только потому, что она несла имя руководителя мирового пролетариата, но и потому, что была несколько шире и просматривалась дальше.

«Корнет» на треноге установили у гаража, примыкающего к улице, откуда его можно было быстро вынести на дорогу, и для маскировки от летающих дронов, прикрыли листом профнастила, оторванного от крыши. Сам расчёт спрятался в погребе неподалёку, выставив наблюдателя. «Чемпион» доложил, что на оставшиеся два танка потратил четыре дрона, но безрезультатно, однако, все перемещения вражеских боевых машин он наблюдает уверенно.

– Могу в режиме реального времени докладывать, - сказал по рации Назаров. – Вы, товарищ «Восток», только скажите, где вы их ждёте, чтобы я понимал и успел вас предупредить.

– Нет, «Чемпион», - сказал в рацию Трофимов. – Противник слышит все наши переговоры, поэтому ты просто говори, где танки, куда едут, а мы уже сами их тут…

– Принял, - ответил Назаров. – Хорошо вы придумали…

Спустя пять минут он доложил, что один из танков находится в районе школы.

– Бездельники, подъём! – Юра поднял расчёт противотанкового комплекса, и парни выскочили из погреба.

Переставить ПТРК из-за гаража частного дома на улицу было делом минуты. Оператор прильнул к прицелу. Трофимов со снайперской винтовкой лёг под упавшим деревом, осматривая окрестности – чтобы хотя бы попытаться защитить своих ракетчиков от случайной пехоты противника.

Впрочем, танк выбрался на улицу раньше, чем появился хотя бы один вражеский боец. Ракета тут же сошла, а спустя несколько секунд танк был поражён – взрывом боеукладки ему сорвало башню.

– «Скиф», я «Восток», минус ещё одна коробочка, - доложил Трофимов по рации о боевом успехе. – Возле школы.

– Ты давай, флаг вешай на школе! – комбриг напомнил о боевой задаче.

***

К полудню продвижение штурмовых групп по Петровке составило до полукилометра. К этому времени практически везде действия застопорились – сказывалось израсходование боеприпасов, при том, что их пополнение оставалось практически неосуществимым – противник продолжал наносить артиллерийские удары по лесополкам, и особенно, по полю с черными подсолнухами, через которое пролегал путь тех, кто заходил в село.

Ситуация с ранеными вообще была из ряда вон. Если на этапе броска перед позициями вражеского опорного пункта «трёхсотыми» ещё можно было как-то пренебречь, не отвлекаться на них в бою, когда главным было дойти, ворваться во вражеский опорник, то когда бои перетекли на улицы села, оказание помощи раненым и их эвакуация в медучреждения встали в полный рост.

Раненых в самом селе накопилось много, плюс ещё много людей оставалось в поле, которые, сохранив свои жизни, были лишены подвижности и не могли самостоятельно передвигаться. Холодная погода серьёзно осложняла положение дел – обескровленные и ослабшие люди рисковали не дождаться помощи.

Данил требовал от командира бригады обратить внимание на организацию выноса «трёхсотых» к пунктам сбора раненых, откуда их можно было бы забирать автомобильным транспортом. Действуя по своей линии, медик позволял себе то, что не позволял себе ни один другой офицер бригады. Являясь носителем таких же военных погон, Данил подчинялся и другим смыслам, ничего общего не имеющих с убийством себе подобных. Его задача заключалась в обратном – в сохранении человеческой жизни. Ибо наряду с военной присягой, он давал клятву врача, и эта клятва оставалась для него в приоритете.

– Товарищ полковник, прошу организовать вынос раненых, в противном случае мы можем их потерять… - капитан медицинской службы с надеждой смотрел на командира бригады.

– Я не могу сейчас это сделать, - спокойно ответил Михайлов. – Сейчас всё подчинено одной цели – обеспечить взятие Петровки. И на вынос раненых я не могу отрывать людей, так как все задействованы в штурме села.

– Товарищ полковник, это бесчеловечно, - прямо сказал Данил. – Отсутствием решения вы убиваете раненых. Так же нельзя…

– Данил, ты только не думай, что я намеренно препятствую тебе, - сказал комбриг. – У меня действительно нет для этого людей. Поддерживай контакт с командирами батальонов, если у них к вечеру люди освободятся, попытаемся чем-то тебе помочь.

– Не мне, - уточнил медик. – А нашим раненым.

– И много их сейчас? – поинтересовался командир бригады.

– Вам лучше знать, товарищ полковник, - ответил Данил.
– По моей информации – более трёхсот.

«Доктор» отметил, что сказанное не произвело на Михайлова никакого впечатления.

– Могу посоветовать организовать легкораненых на вынос «тяжёлых», - сказал командир бригады. – И то, скорее всего, это станет возможным только с наступлением ночного времени суток.

– До ночи многие не доживут, - сказал Данил. – Разрешите убыть на место?

– Что ты там будешь делать?

– Стабилизировать раненых до последующей эвакуации.

Забрав с собой командира взвода из медицинской роты, Данил на КамАЗе направился из Горского к одному из пунктов сбора раненых, который он сам и обозначил для присутствующих на постановке задач перед началом наступления. С собой два врача взяли два больших рюкзака с групповыми комплектами медицины, которые «подогнали» спонсоры. Своим личным присутствием они решили хотя бы как-то и хотя бы кому-то помочь, если будет такая возможность…