Зелёное пальто

Мама молчала, только презрительно переводила взгляд с одного местного бандита на другого. Папа и без расспросов сразу заявил:

– Зачем вам искать золото и серебро, увезенное сыном.

Я сейчас вам наделаю из табуреток любые драгметаллы в любых количествах. Я же алхимик.

Бандиты, поверив, стащили ему стулья и табуретки из всех барачных нор.

Папа потребовал топор, а когда, изрубив с десяток стульев, понял, что он не алхимик, а простой русский пьяница и кроме похмельного бреда сотворить ничего не может, то стал этим же топором гонять бандитов по коридору, заваленному стульями и табуретами. Да так яростно, что надолго отбил у этих доморощенных «мафиози» желание искать золотые клады.

Мама же под шумок, чтобы ее опять долго искали, подалась в Сайгон, то есть вернулась в свой любимый Индокитай. Благо Принц, мой «молочный брат» по моей первой и единственной жене, уже стал императором на своем полуострове.

Кстати, в его личной биографии есть глава о том, как он спас русского мальчика и его маму от верной смерти в лютой, морозной России, подарив им свое личное зеленое пальто с бриллиантовым орденом.

Так что мама тоже оказалась в безопасности.

Папа же теперь спал с топором, в своей любимой городской теплоцентрали. И к нему никто не смел сунуться. Боясь трогать убогого. Убогих у нас на Руси боятся.

Я со своим грузом благополучно приземлился в кипрском аэропорту Ларнаки. Поселился в тихой гостинице, где и познакомился с замечательным человеком, настоящим донским казаком, губернатором Краснорайского края.

Оказывается, он знал маэстро и любил его музыку, а здесь отдыхал после длительной борьбы за власть с краевым прокурором.

Мы подружились.

Попили кипрского вина, пообщались с его чернобровыми помощницами, и я, проникшись к нему доверием, показал ему свой груз.

Он ничуть не удивился и рассказал мне, как в молодости, работая монтажником на одном оборонном заводе у себя в Краснорайске, играл в домино с мужиками. Там, любители забить «козла» [34] , присобачили к крышке стола для прочности металлический лист. Который оказался – чистой платиной. В советские времена драгметаллы на оборонных заводах валялись по всем углам.

Понятно, что он сразу поверил в мою историю с кладом в кресле и принял самое живое участие по превращению драгметаллов в деньги.

Когда мы вышли из банка с четырьмя чемоданами долларов, он предложил спрятать деньги у его землячки здесь, на Кипре. Она жила на территории госпиталя английской военно-морской базы. «У англичан надежней», – заверил он меня.

Так я и сделал.

Эта знакомая землячка с детства мечтала для своего будущего ребенка получить английское гражданство.

Для этого вначале она вышла замуж за еврея. Потом забеременела. Забеременев, перебралась в Израиль. Уже на сносях паромом подалась на Кипр, а когда начались схватки, улеглась на асфальт у ворот английской военной базы. Сердобольные английские джентльмены перенесли ее в свой госпиталь, где она и родила. Младенец получил британское гражданство, поскольку родился в английском госпитале. А она осталась на этой базе мамой при новом гражданине великой Британии.

Сдав на хранение ей чемоданы с деньгами, мы загуляли. По-русски. С размахом. Угощал я.

Устав пить и гулять, казак-губернатор предложил съездить теперь к нему на его краснорайский курорт. Так сказать, залечить наши сильно подуставшие на Кипре тела.

Я согласился. И мы, собрав вещи, покинули этот средиземноморский рай.

И, надо отдать должное моему новому другу, он не забыл про меня и не потерял случайно по прилете домой, как обычно бывает у «больших» людей после курортного знакомства.

В аэропорту Краснорайска, нас встречали с почетом.

К трапу самолета – ковровая дорожка.

Строй чиновников по обе стороны.

Все, несмотря на жару, в темных пиджаках, темных галстуках и белых рубашках.

В зале для VIP-персон был накрыт стол. Там он посадил меня по правую руку от себя, а с другой стороны ко мне пристроилась весьма-весьма симпатичная дама.

Начались тосты.

И все за губернатора. За его здоровье. За его светлую голову. За его талант и умение уничтожать своих врагов.

Впрочем, ощущалось в зале некое напряжение. Казалось, что местная элита напугана победой губернатора над прокурором и теперь боялась последствий этой победы.

Я, чтобы разрядить обстановку, решил произнести тост. Говорил о солнце, о весне, о цветах, о любви и о том, что все здесь сидящие, очевидно, очень хорошие люди.

Все дружно закивали головами: «Да, очень хорошие».

И тогда, подождав, когда все откивают, я закончил свой тост предложением:

– А раз все мы тут хорошие люди, пусть каждый поцелует соседа справа.

Сидящие за столом в едином порыве бросились целовать друг друга.

Больше всех завидовали тому, кто сидел слева от губернатора и, конечно, мне, поскольку я сидел справа от единственной за этим столом женщины. Естественно, что мой поцелуй был самым продолжительным. Когда мы его закончили, то в зале уже никого не было.

Я извинился перед дамой, но, оказалось, зря: она была приставлена ко мне лично губернатором. Заодно выяснилось, что работала она главным бухгалтером Даголысского комплекса на самом берегу Черного моря.

Директор этого гостиничного комплекса, бывший полковник КГБ, после неудачного госпереворота ГКЧП [35] сбежал в неизвестном направлении с документами, деньгами и печатью. Комплекс стал хиреть.

Закрылись рестораны.

Свет отключили.

Разворовали посуду, мебель и белье. Даже работающие здесь проститутки разбежались.

Стал процветать «дикий» туризм по всей территории комплекса. Кругом продавали шашлыки из непонятного мяса. Рекой лилось грузинское вино, произведенное в местных подвалах.

Вот туда-то и повезла меня приставленная ко мне дама якобы для дальнейшего продолжения банкета.

На следующее утро, проснувшись с главным бухгалтером в директорском кабинете, я увидел на столе приказ о назначении меня генеральным директором этого комплекса. Будучи с похмелья и находясь в объятиях прекрасной дамы, в интервалах между поцелуями и под настойчивые уговоры спутницы я позвонил губернатору и сказал, что согласен.

Буквально за неделю я наладил работу охраны, ресторанов, прачечных.

Мобилизовал горничных, уборщиц и таксистов. Хотя с такси я зря погорячился.

Оказывается, муж моей бухгалтерши работал таксистом.

Так что наши с ней пикники теперь были ограничены крышей гостиницы, куда такси не ходят.

Через месяц в Даголыс приехал сам губернатор с гостем из Москвы – министром обороны.

Человеком очень простым в общении, хотя и маршалом.

А когда он узнал, что я служил в ВДВ и где воевал, мы с ним сразу подружились.

После второго ящика розового мартини министр поведал мне трогательную историю, как он стал маршалом.