Зеленый фронт

С треском распахнулась дверь палаты, пропуская внутрь лейтенанта из охраны и двух, маячивших за ним врачей.

– Профессор! Александр Александрович!
– в разнобой заорали они.
– Профессор!

Он ног пациента стал исходить легкий пар. Они окутались каким-то маревом...

– Горю! Я горю!
– уже во весь голос кричал летчик.
– Земля! Я горю!
– его тело ходило ходуном, а руки извивались словно змеи.
– Горю!

Все это время Вишневский стоял словно изваяние; его тонкие губы бил плотно сжаты; глаза, превратившиеся в узкие щели, внимательно следили за метаниями летчика.

– Профессор, что с ним такое?
– с ужасом прошептал один из врачей, оказавших рядом с Вишневским.
– Это...?

– С... ним... все … нормально!
– раздельно и четко произнес профессор, посмотрев сначала на стоявшего рядом, а потом и на те, кто был чуть отдалении.

– Это действие специально препарата. Идет реакция, - он перевел взгляд на пациента, которой уже почти успокоился и практически не метался.
– Летчика … э... как его... Мересьева, Алексея Мересьева, перевести в третью палату. А вам (он посмотрел на сопровождающего), просьба обеспечить круглосуточную охрану.

87

Дзинь! Дзинь! Дзинь! Трель телефонного звонка требовательно прозвучала в полной тишине. Дзинь! Дзинь! Дзинь! Трое мужчин, сидевшие за столом в просторной комнате одного из особняком в Чистом переулке Москвы, вздрогнули от неожиданности, хотя и давно ждали этот звонок.

С еле слышным вздохом приподнялся один — пожилой мужчина в длинном черном одеянии. Он взял трубку...

– Да, я вас слушаю.

– С Вами говорит представитель Совнаркома Союза, - в трубке раздался громкий, уверенный голос.
– Правительство имеет желание принять Вас, а также митрополитов Алексия и Николая, услышать о Ваших нуждах. Правительство может Вас принять или сегодня же, или если это время Вам не подходит, то прием может быть организован завтра или в любой день последующей недели.

Митрополит Сергий, бросив мимолетный взгляд на остальных, через несколько секунд ответил:

– Митрополиты Алексей и Николай находятся рядом со мной...

Уже через два часа трое иерархов Русской Православной Церкви – митрополит Московский и Коломенский Сергий (Страгородский), митрополит Ленинградский и Новгородский Алексий (Симанский) и экзарх Украины, митрополит Киевский и Галицкий Николай (Ярушевич) прибыли в Кремль.

– … Позвольте от имени Правительства Советского Союза поблагодарить Вас за проводимую патриотическую работу в церквях с первого дня войны, - начал непростой разговор Сталин, после непродолжительного вступления.
– Правительство получает большое количество писем, в которых советские трудящиеся горячо одобряют позицию, занятую церковью по отношению к государства...

Иерархи слушали внимательно речь Сталина, который сидел прямо напротив них.

– … А какие у патриархии и у вас лично есть проблемы?
– неожиданно спросил Сталин, смотря прямо на митрополита Сергия.

Священнослужители немного опешили от столь быстрого перехода от комплиментов к насущным проблемам. Несколько секунд они молча переглядывались, пока митрополит Сергий не взял на себя обязанность, говорить от имени Церкви.

– Иосиф Виссарионович, Православная церковь никогда не забывала о своем священном пастырском долге перед Родиной и верой. Все мы, священнослужители, простые чернецы, послушники, всегда разделяли судьбу своего народа, ибо в такое время, когда Отечество призывает всех на подвиг, недостойно будет лишь молчаливо посматривать на то, что кругом делается, малодушного не ободрить, огорченного не утешить, колеблющемуся не напомнить о долге и о воле Божией. А если, сверх какой пастырь соблазниться возможными выгодами на той стороне границы, то это будет истинная измена Родине и своему пастырскому долгу, поскольку Церкви нужен пастырь, несущий свою службу истинно ради Иисуса, а не ради хлеба куса»...

Ответное слово митрополита было также непродолжительным, словно он стремился скорее перейти к беспокоящим его вопросам.

– … Нет в Православной церкви наставника, что словом божьим и делом пастырским бы утешил страждущих и унял раздор в умах христиан..., - в ходе витиеватого вступления и последующего разговора, митрополит дал понять, что главный вопрос сегодняшней встречи — это вопрос о патриархе.
– … Негоже, что столь длительный срок высший церковный пост остается незанятым. Ибо, церковь как и государство земное потребность ощущает в наставниках, направляющих и утешающих... И я уверен, Иосиф Виссарионович, вы как руководитель и настоящий наставник для тысяч советских людей, понимаете эту истину не хуже меня. Более того..., - в этот момент, прервав фразу на середине, он неожиданно хитро улыбнулся.

– В этом кабинете из шести присутствующих пятеро имеют за плечами семинарию...

Произнеся окончание фразы, он сделал паузу, во время которой с улыбкой наблюдал за реакцией остальных.

– Что, простите?
– неожиданно дрогнувшим голосом, переспросил Молотов.
– Семинарию?
– на его бледнеющем на глазах лице без труда читалось смятение.

Резко вскинул голову Карпов, роль которого в нынешней встречи, не все хорошо представляли. Его глубоко посаженые глаза бешено сверкнули на какое-то мгновение и сразу же блеск пропал. Перед церковными иерархами снова сидел совершенно обычный человек, которого встретив на улице практически сразу же забываешь.

– Кхе..., - негромко прокашлялся Сталин, пытаясь спрятать улыбку в усы.
– Кхе... Действительно, - по его голосу чувствовалось, что он оценил слова митрополита.
– Есть такое.

– Поэтому, - увидев, что его слова вызвали нужный эффект, закончил митрополит Сергий.
– вы должны понимать, как важно в любом деле единоначалие. Все это ставит как первоочередную задачу скорейшее проведение Поместного Собора, - остальные церковные иерархи поддержали своего брата по вере.

– Со стороны советского правительства не будет к этому препятствий, - проговорил Сталин, беря со стола массивную папку с бумагами.
– Мы хорошо себе представляем, что твориться, когда среди товарищей нет единства, - раза Сталина прозвучала столь двусмысленно, что Молотов непроизвольно заерзал на своем месте.
– Когда вы планируете это мероприятие?

Священнослужители переглянулись и митрополит Сергий озвучил давно оговоренный сок.

– Никак не меньше месяца, - с явным сожалением в голосе ответил он.
– Церковные иерархи разбросаны по всей стране. И учитывая военное время и ограничения на передвижения, собрать в одном месте всех епископов раньше не представляется возможным.

– А нельзя ли проявить большевистские темпы?
– вновь Сталину удалось удивить священнослужителей своим явным желанием помочь.
– Есть мнение, что товарищу Карпову знакомо это направление работы. Справитесь, Георгий Георгиевич? Нужно помочь руководству церкви с быстрейшим приездом епископов на Собор. Задействуйте, если для этого нужно, авиацию, другой транспорт.

Тот мгновенно среагировал, отрапортовав уверенным голосом:

– Справимся, товарищ Сталин!

– Хорошо, - довольно произнес Сталин, вытаскивая из папки небольшой листок.
– Вот мне товарищ Карпов доложил, что у вас есть какая-то особая просьба..., - он сделал паузу, многозначительно поглядывая на митрополита Сергия.

На мгновение тот замялся.

– Это... Иосиф Виссарионович... даже не просьба, скорее информация, - он привычным движением огладил бороду и уже твердо произнес.
– Некоторые прихожане, у которых родственники остались на оккупированных землях, рассказывали мне странные новости... В юго-западных районах в массовом порядке появляются всякого рода секты, среди которых встречаются и изуверские. Немецкое командование им оказывает всяческую помощь — транспортом, помещениями, финансами.

Бумажная папка мягко легла на стол, а в руках вождя снова оказалась его неизменная трубка, которую он не спешил раскуривать. Пальцы его правой руки медленно оглаживали массивный темный чубук.

– Есть сообщения о том, что часть населения вернулась к язычеству. Вот..., - митрополит, вытащим небольшую бумажку, зачитал записанные заранее названия населенных пунктов.
– здесь перечислен с десяток населенных пунктов — Барановичи, Кролец, Балоево, Орск... Они в массовом порядке практикуют языческие обряды, поклоняются священным дубравам, - рассказывая, священник незаметно для самого себя начал повышать голос.
– Даже жертвы приносят!