Земля точка небо
Шрифт:
– Нет денег, – хмуро ответил Максим.
– Тогда давай еду, – паренек вытянул руку, норовя схватить тяжелый булькающий пакет.
– Это не еда.
Макс отошел к бетонной урне и сбросил неприятный груз. Парень тут же нырнул следом, зарывшись в мусор по локти. Максим резко отвернулся и закурил, но спустя миг вышвырнул начатую сигарету, которую немедленно подобрали.
«Санитары леса», – подумал он. Ни вкуса, ни обоняния. И курить не тянет.
Возможно, так даже лучше.
18 мая 2005
«Виолончель», – сообразила Лиза, еще не проснувшись. Ребристый тягучий рев прорвался в ее грезы, оставив воображаемый привкус меди во рту. Звук ширился и рос, и Лиза открыла глаза, не в силах удержать обмелевшие грезы.
На высоком потолке раскинулась люстра – чугунное страшилище, увешанное гроздьями матовых шаров. Лиза перевернулась на бок. Упругая кровать, покрытая бархатом, спросонья показалась ей бесконечной – ползешь и ползешь, а края всё нет.
Зато у Лизы было время, чтобы вспомнить место. Дорогие апартаменты в одном из этих кирпичных небоскребов на охраняемой территории, за полосатым шлагбаумом и стриженной изгородью. Швейцар у входа. Повсюду геометрический порядок. Не столько жилье, сколько дорогой аксессуар.
Лиза спрыгнула на пол и оглянулась в поисках одежды, но ее не было. На Лизе осталось только нижнее белье, к тому же – не первой свежести. Ее джинсы, свитер, даже чулки – всё исчезло.
Она протиснулась мимо широкой кровати. Стену напротив целиком занимал встроенный шкаф. За его тяжелой дверью обнаружилась целая выставка платьев – на вид дорогущих, хоть и чересчур парадных, как на последний ужин. Лиза выбрала самое неброское (всё равно тысячи две зеленых) и надела его, вдохнув роскошную шелковую свежесть.
В дверце шкафа нашлось и зеркало, но краситься было нечем, да и незачем, решила Лиза. Умыться только – и сойдет. Решив найти ванную где-нибудь по дороге, Лиза прикрыла за собой дверь и ступила босиком на мягкий ковёр. Ноги до сих пор гудели после автобуса.
Музыка струилась ей навстречу. Лиза пошла на звук, спустилась по мраморной винтовой лестнице и вышла прямо к хозяйке.
Бергалиева сидела в кресле посреди широкой гостиной. Второе кресло, пустое, стояло напротив, отделенное низким полированным столиком. «Мебельный стенд», – подумала Лиза.
Директриса вытянула руку и щелкнула ногтями по кожаному сиденью.
– Присаживайся.
Ухватившись за спинку двумя руками, Лиза сдвинула тяжелое кресло и уселась. Сиденье было удобным, но каким-то нарочито упругим, будто ортопедический снаряд.
– Хорошо выспалась?
«Странно всё это», – подумала Лиза. Начиная с прибытия. Она ждала, что возле автобуса их встретит разгневанная толпа с гнилыми помидорами, но площадь была пуста. Когда они с Максом вышли из здания вокзала, а через дорогу стоял огромный белый джип, из которого вышла Бергалиева, то Лиза решила: вот сейчас – точно начнутся помидоры или того хуже. Но директриса повела себя уж вовсе непредсказуемо.
– Ты, – сказала она Максиму. – Лови машину, вези домой багаж. А тебя я забираю к себе.
– Зачем? – спросила Лиза, хотя Макс не был против и сразу побрел искать такси.
– Тебе надо выспаться, – ответила директриса. – Отдохнешь с дороги, придешь в себя, тогда поговорим.
И вот, они
сидели у нее. Лиза выспалась, отдохнула и теперь ждала чего угодно. Кроме новых проявлений заботы.– Любишь музыку? Классическую? – спросила Бергалиева, указав пультом на колонки позади. Каждая напоминала два огромных внимательных зрачка.
– Я вообще больше росла на джазовой… – промямлила Лиза.
– У меня и такая есть, – директриса нажала кнопку, переключив колонки на Эллингтона.
Они посидели молча, слушая музыку. Лиза гадала, можно ли как-то намекнуть, что она с детства ненавидит джаз. Выходило, что уже нельзя, момент упущен.
Ладно, хорошо хоть не «К Элизе».
– Не знаю, где мои вещи, – сказала Лиза, кивнув на платье.
– В мусоропроводе, – ответила Бергалиева. – Это моей дочери. Она учится в…
Директриса небрежно произнесла несколько букв, которые, видимо, должны были значить что-то престижное, но Лиза не разбиралась в московских вузах, и гордое название оказалось потрачено впустую. Как и роскошь апартаментов. Как и музыкальное сопровождение. Лиза всё равно была начеку.
Скорее закончить прелюдию.
– Зачем вы меня пригласили? – спросила она. Вообще-то, Элиза говорила «ты» всем и каждому, включая директоров, но пока Лиза решила оставаться собой. Тем более, кто знает – возможно, Бергалиева позвала ее не только от своего имени.
– Зачем? – директриса поднялась из кресла и прошла к барной стойке. – Потому что мы – девочки. Мы должны держаться вместе.
Бергалиева распахнула шкаф над мойкой. Весь кухонный уголок, да и остальной интерьер, выглядел так, будто попал сюда прямо из мебельного. Лиза невольно ждала, что в шкафчике окажется пусто, не считая пакетика запчастей и мятого техпаспорта, но за дверцей виднелась батарея стекла и зеленых бутылок.
– Будешь вино?
– А? Нет, спасибо, желудок, – Лиза коснулась живота и поморщилась. У нее до сих пор не было аппетита.
– Итак, – Бергалиева вернулась и села в кресло, полируя в руке бокал красной жидкости. «До сих пор старается меня впечатлить», – отметила Лиза и чуть не хихикнула. Лиза не очень разбиралась в культуре вин и вечно путала, как правильно пьют белое или красное. Но знала точно: ни то, ни другое не полагается хлебать как чай, держа бокал за ободок и вытянув до отказа мизинец.
Ей бы с Максом померяться. Лиза снова едва удержалась от смеха.
– Итак, – повторила директриса, причмокнув тонкими губами. – Зачем вызвала. Теперь у тебя, сама понимаешь, будет другое шоу.
– Другое? В смысле, другое?
А ничего, что я трахаюсь с двумя мужиками? Этот вопрос мы оставим на потом?
«Заткнись, Элиза».
– Я говорю о звездах, – объяснила Бергалиева. – Не гости из народа, а эстрада, ведущие, кто там еще? КВН… и черт и дьявол. Дальше, без «небес», только страхи. И без эфира. Мы обе уже видим, что с эфиром ты не справляешься, права я?
– Почему не справляюсь?
– Я говорю о сексе, – директриса не слушала. – Нужен будет от тебя новый имидж. Какие-то сапоги, здесь кожа, там кожа, что-то более жесткое. Ты поняла? Агрессивное, открытое, смелое. Чтоб ты была как… чтоб тебя боялись. Да?