Земля точка небо

– Мода Святой инквизиции, – Лиза косо ухмыльнулась.

– Инквизиции? Нет. Я думала скорее насчет вампиров. Скоро опять будут популярными. После нашего шоу – гарантирую.

Бергалиева нагнулась через низкий дубовый столик, пихнула Лизу в коленку и засмеялась. Лиза наблюдала это явление в первый раз. «Не так уж плохо», – решила она. По крайней мере, зубы у директрисы были красивые – белые и ровные, прямиком из рекламы. Лиза даже робко улыбнулась в ответ.

– Так, и самое главное, – сказала Бергалиева, проглотив остаток вина.

«И самое главное», – мысленно повторила Лиза и нахмурилась.

– Что бы ты ни делала – не слушай Члеянца. Что бы он тебе ни предлагал. Не слушай и не ведись. Я могу здесь на тебя рассчитывать?

Она ждала чего угодно, кроме этого. От растерянности Лиза даже покачала ногой в такт музыке.

– А… – замялась она. – А что он такого может мне предложить? Просто чтоб я знала.

– Скорее всего, то же самое, – директриса размашисто поставила бокал на столик. – То же, что и я.

– Но тогда… – Лиза смутилась окончательно. Эта квартира, этот дурацкий надоедливый джаз – всё сбивало ее с толку и мешало думать. – Тогда… ладно, хорошо. Пожалуйста.

– Кроме твоего водителя, я к тебе приставлю двух баб. Из охраны. Да, я хотела мужиков, но их будут путать с этими твоими двумя.

– «Эти» – не мои. У меня с ними ничего подобного нет, это просто…

– Плевать! Плевать, – Бергалиева мелко помахала рукой. – Твои, не твои, мне нет дела. Я хочу убедиться, чтобы ты понимала: мы имеем дело с очень, повторяю, очень рискованным материалом. Из него можно получить большие деньги, а можно – большие проблемы. Я всё сказала, а ты – выбирай сама.

– Проблемы? – Лиза поерзала на ребристом сиденье. – Значит, всё-таки, будет толпа с помидорами?

«И охрана», – подумала она. Да, видно, радоваться пока нечему.

– Какая толпа? Какие помидоры? – теперь удивилась Бергалиева. – Что будет – я тебе скажу. Будут журналисты. Берегись журналистов. Мы не готовы продаться так дешево. Если кто-то лезет с вопросами – девочки его успокоят. Кстати, Члеянцу тоже передам, а то вечно пытается всё пересрать, а, между прочим! Видела ты этот последний…

Они проговорили до самого вечера, теперь уже ни о чем. Директриса расспрашивала про Европу, хвасталась отдыхом, хвасталась дочкой, хвасталась большими идеями «44-го». Она вела себя как обычный начальник, принимающий в гостях обычного подчиненного. Лишь у порога, когда Лиза обулась и повернула ручку двери, Бергалиева сказала за спиной:

– Один совет напоследок. Касательно твоей карьеры.

– Да? – Лиза оглянулась. Директриса подошла к ней вплотную, дыша винным паром.

Она уставилась Лизе в глаза и произнесла, качнув подбородком:

– Не наступай снова на те же грабли.

И больше ничего. И они попрощались.

«И какого черта это значит», – гадала Лиза, протискиваясь на заднее сиденье.

Нужно поскорее вернуть ей платье.

...

18 мая 2005 года

– Итак? – Елена Михайловна потянулась к сигарете за ухом.

– Что «итак»? – спросил Дима.

Впервые он смотрел ей прямо в лицо, грубое и дубленое. Когда Е. М. говорила, морщины вокруг ее рта отчерчивали каждый звук так резко, что сами по себе читались как подтекст. Необязательно было знать лицевые тонкости – даже близорукий Дима мог разобрать, о чем главредша молчит. Стоило лишь посмотреть ей в лицо.

– Твои комментарии? – спросила она.

Михайловна нервничала. «Ей нужно что-то», – решил Дима. Наверное, пошла бы в атаку, да зацепиться не за что.

– Мои комментарии? – он улыбнулся. Выходило смешно. И кому придет в голову, что Е. М. может вести себя как нервный подросток? Никто в журнале не решался посмотреть на главреда в упор.

Дима придумал это недавно, буквально утром. Смотреть на людей вот так. И почему нет, раз теперь можно всё.

Е. М. нашарила между бумаг тяжелую медную зажигалку. Прикурила, щелкнула крышкой, и в кабинете приятно запахло бензином. Дима так и не ответил ей. Он разглядывал сигарету в зубах Михайловны и молча ждал.

– Ты закурить хочешь? – спросила Е. М. – Или чего ты уставился?

– А? Нет, – он впервые смутился. – А это «Зиппо», да?

– Короче, – теперь главред была раздражена. – Ты будешь рассказывать или нет?

– Что рассказывать?

– Твою мать. Ты спал с этой бабой или нет?

Но ее опять выдали черточки возле губ. Конечно, всем хотелось знать. Еще бы. Девочки в редакции чуть не лопались от желания докопаться. Они хихикали, спрашивали у него какие-то глупости, шутили непонятными фразами вроде «у кого что болит» и «жениться пора». Но когда Дима смотрел каждой в лицо, он видел только большое – «СЕКС?»

Они все провожали его взглядом чуть по-новому.

Но Е. М. не интересовало – был секс, есть секс, будет секс. Ей нужно было что-то другое.

– Вам нужно что-то другое, – Дима снова улыбнулся, глядя на Михайловну. – Сказали бы прямо уже.

– Прямо, да? – редакторша затянулась и обильно выпустила дым. – Хорошо. Будет тебе прямо. Меня интересует интервью. Твое интервью. На разворот.

– Стойте, – Дима поскреб в затылке. – Я должен сам взять у себя интервью?

Она знает? Кто ей рассказал?

– А в чем проблема? – Е. М. подняла брови и воткнула сигарету в пепельницу. – Есть некто Дмитрий, засветился в ее любовниках. Есть Митяй, работает в нашем журнале. Второй расспрашивает первого.

– И честно всё рассказывает?

– И говорит то, что интересно читается. Честно, нечестно. Твое интервью, тебе решать.

– А если он скажет, что ничего не было?

– Это неинтересно. Пусть подумает лучше. Пусть не рассказывает, пусть намекает. Ты. Ты профессионал? Или кто?

– Ну ладно. Намекает. И что получает за это?

– Не дави. Стандартный гонорар. Хорошо, с надбавкой за скандальность. Если – заметь – если она будет.

– А второй? Митяй? – Дима хихикнул, разглядывая окурок. – Ему – то что с этого?

– Гм. Дай подумать, – незачем было читать морщины. Е. М. собиралась напасть. – Как насчет сохранить работу? А? Его такой вариант устроил бы?

– Дайте подумать, – он подготовился раньше, чем она закончила. – Если честно, «Ритм-н-блюз» не такой уж богатый журнал. И вообще. Не такой уж прямо журнал. Мы, Дмитрий с Митяем, почему-то уверены, что найдем варианты и лучше.