Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.

— На другой стороне реки ее ждал Коул Трясучка, — прошипел Стур, стискивая кулаки. — Убил четверых моих людей.

— Трясучка… — Магвир сжал кулаки в точности так же, как его господин. — Жаль, я не встретился с этим старым козлом на узкой тропинке!

Чудесница и Клевер разразились хохотом практически одновременно: он перегнулся вперед, упершись руками в колени, а она откинулась назад, положив кулак на его плечо для поддержки. Без сомнения, они представляли собой ту еще картину, фыркая от смеха и утирая слезы, но ей-богу, удержаться было невозможно.

— Вот это было отлично, — наконец выговорил Клевер, отдуваясь. — Просто отлично!

— Что смешного, мать вашу?

Чудесница махнула пальцем в направлении Магвирова арсенала:

— Друг мой, если бы тебе довелось столкнуться с Коулом Трясучкой, все эти топоры торчали бы у тебя из задницы! Тебе стоит поосторожнее ввязываться в драки. Иначе рано или поздно ты напорешься на противника, который окажется тебе не по зубам.

— Мне любая драка по зубам, — прорычал тот.

— Серьезно? А если ты будешь один, а противника девятнадцать человек?

Магвир открыл было рот, напрягся, но не смог найти достойного ответа. Он был воплощением того, как дети представляют себе великого воителя: мрачное лицо, груда мускулов, обвешан железом с головы до ног, словно ходячая кузнечная лавка. Клевер вздохнул:

— Тебе нужно быть поспокойнее, мой друг.

— Или что, старик?

— Или ты в конце концов неизбежно загрустишь, а ведь мир и без того достаточно мрачное место, чтобы добавлять к нему еще одну унылую гримасу, не правда ли? Куда ни плюнь, каждый вышагивает словно Девять Смертей, с таким видом, будто готов перебить всех людей в мире, дай ему только возможность.

Стур сощурил глаза:

— Девять Смертей был величайшим воином, какого только видел Север!

— Я знаю, — сказал Клевер. — Я видел, как он победил на круге Фенриса Наводящего Ужас.

Все притихли.

— Ты это видел? — в ноющем голосе Стура внезапно прорезалась нотка уважения.

Снова рассмеявшись, Чудесница стукнула Клевера кулаком по плечу:

— Да он там щит держал!

— Ты держал щит? Когда Девять Смертей сражался с Наводящим Ужас?

— Да, на стороне твоего деда Бетода, — ответил Клевер. — Мне было восемнадцать лет. В те годы я знал вполовину меньше чем ничего, но считал себя очень крутым ублюдком.

— Говорят, это был великий поединок! — выдохнул Стур. Его влажные глаза были устремлены куда-то за горизонт.

— Кровавый, по крайней мере. К сожалению, я ушел оттуда, выучив не тот урок. И в результате докатился до того, что и сам принял пару вызовов… — Клевер поймал себя на том, что скребет свой шрам, и заставил себя опустить руку. — Если хочешь моего совета, никогда не вступай на круг.

— На круге люди завоевывают себе имя! — гаркнул Стур, грохнув себя в грудь кулаком. — Я сам побил на круге Стучащего Странника! Изрубил в окрошку!

— И, как я слышал, это была битва, достойная песни. — На самом деле Клевер слышал, что Стучащий Странник просто постарел и утратил былую скорость, пережил свое имя: трагедия, выпадающая на долю любого великого бойца, которого не убили в расцвете сил. — Но каждый раз, когда ты ступаешь в круг, ты балансируешь своей жизнью на острие меча. Рано или поздно она упадет не на твою сторону.

Стуровы молодцы зафыркали, словно никогда не слышали ничего столь низменного, как эта жемчужина здравомыслия.

— Разве Черный Доу боялся выйти на круг? — презрительно спросил Гринуэй.

— Или Виррун из Блая, или Шама Бессердечный, или Рудда Тридуба? — поддакнул Магвир.

Чудесница закатила глаза. Без сомнения, она собиралась указать, что все четверо погибли кровавой смертью, а половина из них к тому же сделала это на кругу, но Стур опередил ее:

— Девять Смертей сражался в одиннадцати поединках, и во всех вышел победителем!

— Он превзошел все грани вероятного, это верно, — согласился Клевер. — До поры до времени. Победил Наводящего Ужас, отобрал цепь у твоего деда. Но что ему это дало? Он потерял все, не приобрел ничего, цепь со временем все равно перейдет в твои руки. Кому захочется быть похожим на этого ублюдка?

Стур широко раскинул руки, широко раскрыл глаза: он готовился к своему главному выходу.

— Единственная цепь, которая мне нужна, — это цепь из крови!

Ни малейшего смысла. Как можно сделать из крови цепь? Идиотская метафора. Однако Магвир с Гринуэем и остальными жополизами тут же поддержали эти слова хором одобрительных возгласов, воинственным рыком и потрясанием воздетых кулаков.

— Я не хочу быть похожим на Девять Смертей. Я хочу быть им! — Стур распялил свою безумную ухмылку еще чуток шире, так что действительно напомнил Девятипалого в один из его худших моментов. — Никто так не прославлен, как он! Никого так не боятся, как его!

— Он хочет быть Девятипалым, — проговорила Чудесница с каменным лицом, когда Большой Волк удалился дальше расстояния слышимости, как всегда торопясь неизвестно куда.

— Чтобы женщины плевались при одном упоминании твоего имени. Чтобы годами сеять смерть и не пожинать ничего, кроме ненависти. Чтобы все дни своей жизни быть окруженным кровью. — Клевер мог только покачать головой. — Я никогда не сумею разгадать эту загадку: почему люди хотят того, чего они хотят.

— Ты собираешься и дальше позволять этому идиоту Магвиру так говорить с тобой? — спросила Чудесница.

Клевер посмотрел на нее.

— Тебе-то что до того, как он со мной говорит?

— Эти молодые придурки только утверждаются во мнении, что они самые умные.

— Мы не можем исправить неверные представления каждого идиота, так же как не можем изменить путь прилива.

Клевер нахмурился, вглядываясь в мокрый кустарник, куда упала бутылка, выбитая из его руки Стуром, и гадая, осталось ли в ней хоть что-то, ради чего ее стоило бы искать. Решив, что вряд ли, он вместо этого подошел к ближайшему дереву и не спеша опустился на землю у его подножия.

— Слова не оставляют ран, а я и без того слишком охотно кидался в схватки на своем веку. Теперь я стараюсь бегать в другом направлении.

— Очень мудро. Но, как ты сам сказал, — из тебя плохой бегун.

— Тоже верно. Я пришел к выводу, что если кто-то все же затаил на тебя кровную обиду, существует только два возможных варианта поведения. — Клевер подвигал лопатками, приноравливаясь к бугристому стволу, пока не нашел удобное положение. — Первый: ты просто пролетаешь сверху, словно пушинка одуванчика на хорошем ветру, и не обращаешь на это ровно никакого внимания.