Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.
Шрифт:
— У него, — вставил Брюкель, — есть окно.
Леди Веттерлант обдала верховного судью таким взглядом, от которого могло застыть молоко.
— Я принадлежу к старинному роду, ваше величество. У нас много друзей.
Орсо съежился, как под порывом холодного ветра.
— Не сомневаюсь, что это большое утешение для вас, и для них тоже, но это не имеет никакого отношения к виновности или невиновности вашего сына.
— Это имеет отношение к последствиям вынесенного вердикта. Весьма существенное отношение! У вас тоже есть ребенок, ваше преосвященство…
Левый глаз Глокты неприятно дернулся.
— Это угроза?
— Это смиренная мольба. — Однако высказанная
— О, оно у меня очень маленькое. Люди, которые пытаются найти в нем хоть что-нибудь интересное, как правило, остаются разочарованы.
Леди Веттерлант поджала губы.
— Не сомневайтесь, я употреблю все свое немалое влияние, чтобы мой ребенок вышел на свободу!
— В рамках законности, — вставил Брюкель. — Я надеюсь.
Леди Веттерлант подвинулась к нему:
— Любовь матери к своему ребенку превыше законности!
— Не стоит на это рассчитывать. — Глокта дернул головой, и практик двинул его кресло вперед с такой силой, что наехал бы на леди Веттерлант, если бы она не отшатнулась в сторону. Орсо воспользовался случаем, чтобы поспешно ретироваться вслед за ним.
— Сделайте правильный выбор, ваше величество! — завопила леди Веттерлант ему вслед настолько пронзительно, что он снова сжался. — Умоляю вас! Ради меня! Ради вас самих! Сделайте правильный выбор!
— Обязательно, — пробормотал Орсо.
Однако он сомневался, что они с леди Веттерлант имеют в виду одно и то же. Слова «правильный выбор» каждый понимает по-своему. В том-то и беда.
Вернувшись, Орсо застал в саду Байяза. Первый из магов стоял среди аккуратно подстриженных клумб, на которых только-только начинали проклевываться первые бутоны, хмуро глядя на Дом Делателя, чьи резкие очертания виднелись над зубцами увитой плющом дворцовой стены.
— Лорд Байяз! — В приветствии Орсо прозвучало больше недовольства, чем ему хотелось бы. — Вы все еще с нами?
— Ваше величество. — Первый из магов с улыбкой поклонился, но его зеленые глаза остались жесткими. — Фактически я действительно вскоре вас покину.
— А? А-а…
Орсо давно не терпелось отделаться от старого проныры, но теперь, когда это стало реальностью, он обнаружил, что ему не хочется с ним расставаться. Возможно, ему был нужен кто-то, на кого можно свалить вину. Теперь же, как обычно, ему останется только винить во всем самого себя.
— Я не собирался оставаться здесь так долго, но после смерти вашего отца я хотел удостовериться, что корона… будет передана без инцидентов.
— Беспорядки в Вестпорте, беспорядки в Вальбеке, беспорядки среди простонародья, беспорядки среди знати? — Орсо невесело усмехнулся. — Инцидентов могло бы быть и поменьше.
— Нам с вашим отцом довелось бороздить и более беспокойные воды.
Байяз длинно вдохнул через нос, сморщился и откашлялся. Когда ветер дул с запада, воздух всегда был плохим — едким от дыма множества труб, торчавших одна выше другой над районами Трех Ферм и Арками.
— Времена меняются. — Байяз не спеша зашагал по садовой дорожке, не оставив Орсо другого выбора, кроме как двинуться следом. Дорожка была слишком узкой для двоих, и Орсо, тащась за его плечом, чувствовал себя не столько королем, сколько дворецким. — Я рад, что мне довелось сыграть роль в наступлении новой эры, но… сознаюсь, в Адуе я чувствую себя несколько устарелым. Кроме того, есть и другие дела, требующие моего внимания. Насколько я могу судить, Союз находится в надежных руках.
— В смысле, в моих?
Байяз удостоил его беглым взглядом:
—
Скажем так, в достаточно надежных… Каково ваше мнение о Федоре дан Веттерланте?Орсо, не сдержавшись, фыркнул:
— Виновен, как моровая язва, и полный говнюк в придачу! Не знаю, встречал ли я в своей жизни человека, который вызывал бы у меня большее отвращение.
— Вашему величеству везло со знакомыми, — заметил Байяз, похрустывая по идеально откалиброванному гравию. — Я знавал множество людей того же типа.
— Он похож на злодея из какой-нибудь безвкусной пьесы.
— Должен признаться, я всегда питал некоторую симпатию к злодеям. Героизм хорош в целях развлечения публики, но рано или поздно становится нужен тот, кто действительно что-то сделает.
— Может быть, ваши злодеи были талантливо написаны. Если бы вы встретили Веттерланта в книге, то не поверили бы в него! Как, черт побери — как человек может докатиться до такого?
— Достаточно всю жизнь давать ему все, что он хочет. И не требовать ничего взамен.
Орсо нахмурился: примерно то же самое он мог бы сказать и о себе.
— Мне ужасно неприятно, что приходится тратить столько усилий на такое ничтожество. Ломатели в Вальбеке…
— …были изменниками, ваше величество.
— Но, по крайней мере, у них были на то причины! По крайней мере, они считали, что поступают правильно. А у Веттерланта, чтоб ему пусто было? Какие у него могут быть оправдания? Он даже не позаботился их придумать! Он даже не видит необходимости их придумывать! Черт побери, я терпеть не могу повешения, но такие люди просто сами напрашиваются. Хотелось бы, конечно, все же найти какой-то компромисс…
— Разумеется, вы вправе попытаться.
— Разве?
— Каждое поколение должно решать за себя. — Байяз остановился, с улыбкой глядя на прекрасный белый цветок, первым раскрывшийся в этом саду навстречу весеннему солнышку. — Если мы станем цепляться за то, что нам знакомо, откуда тогда взяться прогрессу?
— А вы не могли бы устроить все это с помощью… — Орсо вяло повел рукой в сторону Дома Делателя, — …заклинания или чего-нибудь такого?
— Магия исчезает из мира. Я уничтожил Тысячу Слов пророка, считавшуюся несокрушимой. Те немногие из едоков, что остались в живых, прячутся на Юге, пытаясь удержать на плаву обломки своей разрушенной империи. О масштабе человека судят по его врагам. Достойных врагов порой не хватает больше, чем друзей. — Байяз вздохнул, потом пожал плечами: — Магия исчезает из мира, но, говоря по правде, большинство проблем всегда было гораздо проще решить несколькими хорошо выбранными словами. Или хорошо заточенной сталью.
— Так, значит, мне предстоит быть опорой, а?
— Той, которой всегда пытался стать ваш отец.
При этих словах Орсо ощутил наплыв грусти.
— Я-то всегда думал, что он может сделать все что захочет и ничего не делает только из страха, от слабости или из-за некомпетентности. Теперь я вижу, что его тянули одновременно в стольких различных направлениях, что все его силы уходили на то, чтобы оставаться стоять на месте.
— Да, исполнять такую роль может быть нелегко. — Байяз протянул руку и коснулся цветка кончиком пальца, нежно стряхнув с его лепестков несколько сверкающих капель росы. — Над живыми королями всегда насмехаются, но стоит королю умереть, и он становится объектом поклонения. Кто-то должен вести людей. Кто-то должен принимать трудные решения. Ради всеобщего блага.