Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.
Шрифт:
— Да уж, много ему с того вышло пользы.
Брови у чародея поползли вверх.
— Коротка же у вашего семейства память! А польза была немалая. Какие он от меня получал подношения, и всяческую помощь, и дельный совет — и о, как он преуспел! Из какого-то там, извините, бродяги, разбойника с большой дороги до короля северян! Выковал нацию, и где? Там, где раньше, помимо крестьян и свиного дерьма, ничего и не было!
Кончик Байязова ножа скрежетнул по тарелке, голос мага посуровел.
— Однако он сделался заносчив, и забыл о долгах, и даже направил ко мне чванливых сыновей с
Байяз откинулся на стуле, у Кальдера перехватило дыхание.
— Бетод повернулся спиной к нашей дружбе и потерял союзников, и все великие достижения пошли прахом, а сам он умер, истекая кровью, и был похоронен в безвестной могиле. В этом есть урок. Если бы ваш отец вернул долги, кто знает, может, он бы все еще был королем Севера. Я от души надеюсь, что вы научитесь на его ошибках и вспомните, что вы должны.
— Я у вас ничего не брал.
— Вот как? Да неужто? — Байяз многозначительно улыбался. — Вам никогда не узнать и не постичь, сколько раз я вас спасал.
— Перечень ох какой длинный, — добавил слуга.
— Вы, наверное, полагаете, все у вас получается исключительно из-за вашего обаяния? Или хитрости? Или невероятного везения?
Честно признаться, Кальдер считал именно так.
— Быть может, это обаяние спасло вас от наемных убийц Ричи на той вербовке, или же это сделали два колоритных северянина, которых я послал за вами приглядывать?
Ответа у Кальдера не было.
— Или это, может, хитрость спасла вас в бою, а не мой приказ Бродду Тенвейзу, чтобы он вас оберегал?
Вот это да. Час от часу не легче.
— Тен-вейз? — почему-то по слогам выговорил Кальдер.
— Друзья и враги подчас неотличимы друг от друга. Я просил его изображать из себя сторонника Черного Доу. Возможно, он заигрался. Я слышал, он погиб.
— Бывает, — проронил Кальдер.
— Но не с вами.
Слова «пока» он не произнес, но Кальдер его услышал.
— Даром, что вы вызвались биться на поединке с Черным Доу до смертельного исхода! И вы думаете, это удача склонила чашу весов в вашу пользу, когда к вашим ногам замертво пал протектор Севера, или же это сделал мой старый друг Стук Врасплох?
Ощущение было такое, будто он, Кальдер, стоит по грудь в зыбучем песке, а до него это только сейчас доходит.
— Так он ваш человек?
Во взгляде Байяза не было ни злорадства, ни ехидства, а одна лишь скука.
— Я знал его еще тогда, когда его звали Прыщиком. Но у больших людей и имена должны быть большими, не так ли, Черный Кальдер?
— Прыщик, — пробормотал он, невольно пытаясь сопоставить великана с этим имечком.
— Я бы не рекомендовал называть его так в лицо.
— До его лица мне не дотянуться.
— Это мало кто может. Он желает привнести в свои болота цивилизацию.
— Желаю ему удачи.
— Оставьте ее лучше себе. Ведь это я ее вам дал.
Кальдер был слишком занят обдумыванием своего положения.
— Но… Стук сражался за Доу. Отчего было не переманить его сражаться за Союз? Вы бы одержали победу уже на второе утро, и избавили себя от…
— Его не устраивало первое мое
предложение, — Байяз с кислым видом раздавил вилкой несколько горошин. — Он доказал свою ценность, и я сделал ему предложение получше.— Все дело в цене?
Маг склонил голову.
— Ну а вы думаете, в чем суть любой войны?
Эта фраза медленно затонула между ними, как корабль со всеми моряками.
— Мне многие должны.
— Хлад?
— Нет, — сказал слуга. — Его вмешательство оказалось счастливой случайностью.
Кальдер сморгнул.
— Без него… Доу порвал бы меня на куски.
— Хорошее планирование не предотвращает случайностей, — сказал Байяз, — оно их учитывает. А это помогает каждой случайности оказаться непременно счастливой. Я не столь беспечный игрок, чтобы делать одну только ставку. Однако Север никогда не славился обилием хорошего материала, и потому я отдаю предпочтение вам. Вы не герой, Кальдер. И мне это нравится. Вы видите людей, чувствуете их. У вас есть хитрость вашего отца, его честолюбие и беспощадность, но нет его гордыни.
— Гордыня всегда казалась мне никчемной тратой сил, — признался Кальдер. — Все так или иначе служат.
— Не забывайте об этом, и вы преуспеете. А забудете, и…
Байяз нанизал на вилку ломтик мяса, сунул в рот и шумно сжевал.
— Мой вам совет: постоянно вспоминайте ту яму с трупами у себя под ногами. Ожидание смерти. Тоскливую беспомощность. Содрогание в предчувствии ножа. Огорчение о так и не свершенном. Страх за тех, кого вы оставляете. Каждое утро начинайте и каждый день заканчивайте на краю той ямы. Помните о ней, ибо забывчивость есть проклятие власти. А потому когда-нибудь вы можете вновь оказаться над своей могилой и заглянуть в нее, но уже с менее благополучным исходом. Для этого вам достаточно лишь бросить вызов мне.
— Последние десять лет я только тем и занимался, что стоял на коленях то перед одним человеком, то перед другим.
Лгать Кальдеру не приходилось. Черный Доу оставил его в живых, но потребовал повиновения, а там и обрушился с угрозами. И вот как все обернулось.
— Мои колени сгибаются очень легко.
Маг зачмокал губами, сглатывая последний кусочек морковки, бросил вилку с ножом на тарелку.
— Это меня радует. Вы не представляете, сколько подобных бесед я проводил с людьми, колени которых сгибаются плохо. У меня не осталось ни малейшего терпения. Но я щедр с теми, кто ведет себя благоразумно. А потому может статься, что когда-нибудь я пошлю к вам кое-кого, кто будет просить вас об… услугах. Когда этот день настанет, я надеюсь, что вы меня не разочаруете.
— И что же это за услуги?
— Те, благодаря которым вас больше никогда не поведут не той дорогой люди с ножами.
Кальдер кашлянул.
— Такие услуги я всегда буду предоставлять охотно.
— Вот и хорошо. А взамен вы получите золото.
— Так вот она какова, щедрость магов? Значит, все-таки золото?
— А вы думали, философский камень? Нет уж, эти сказки оставьте детишкам. Золото — это все, оно едино во всех лицах. Власть, любовь, безопасность. Щит и меч. Нет дара более благодатного. Хотя у меня, если на то пошло, есть и еще один.