Зеркало силы

— Христофор Георгиевич организовал встречу с главным целителем императорской лечебницы, — не без гордости сообщил мне дед, после взаимных пожеланий добрейшего утра. — Тот ему должен был, так что в виде исключения удастся попасть в скорое время.

— Дата уже известна? — свое ликование я не стал скрывать.

Вот молодец граф Воронцов! Всем бы таких друзей, гляди и проблем никаких не возникнет. Мне крайне не хотелось проникать еще и к уважаемому лекарю, пугать его этим или, не дай бог, угрожать.

— В ближайшие дни. Бажен Владиславович человек весьма занятый и, вероятнее всего, сможет уведомить за день, не более, — слегка недовольно ответил патриарх, которому явно не нравилась такая неопределенность.

Горизонт планирования у деда был далекий. Уверен, что как только наши дела наладились, он расписал все свои дни минимум до конца года.

— Это прекрасные новости, — меня подобная неизвестность не волновала, главное что мы приблизились к решению.

— Да-да, — покивал Лука Иванович и вежливо предложил: — Если пожелаешь составить мне компанию, буду рад.

Иного варианта я даже не рассматривал, но сделал вид что это не так, и выразил горячее согласие. Понятно, что старику будет неуютно при свидетелях говорить о своей болезни. Но поддержка в таких случаях важнее гордости.

Тем более я должен был проконтролировать, что целитель не обманет и не попытается отложить лечение. Ведь не все долги отдают охотно.

Утренняя пресса, естественно, пестрела яркими заголовками по поводу произошедшего в османской слободе. Уж такое не заметить было невозможно.

Я усмехнулся, читая официальный ответ из посольства.

Они просто сделали вид, что всё это было задумано в честь празднования помолвки. И адское пламя в саду, и танцы иллюзорных джиннов над заливом — каждый шаг был продуман чуть ли не самим послом.

Но журналисты выдвигали предположение, что тут приложил руку знаменитый мастер Ракита. Такая масштабность представления, мол, больше никому была не под силу. Сам иллюзионист от комментариев скромно воздерживался.

В менее знаменитых изданиях уже вовсю строились теории заговора. Что османы решили показать свою силу прямо под носом у императора, несмотря на «задабривание» браком со своим племянником. Сводилось всё к тому, что грядет война, нужно срочно закупаться гречкой и специальными магическими консервами от какой-то неизвестной лавки.

Хорошо хоть в приличных газетах были осторожнее и такого не публиковали. Да и меценаты у них были серьёзнее, настолько открыто их услуги не продвигались.

— Что тебя там так развеселило? — заинтересовался дед, обратив внимание на несползающую с моего лица ухмылку.

— Да вот, у графа Василькова из домашнего зоопарка сбежал слон, — я быстро нашел подходящую заметку и снова рассмеялся: — Не могут найти. Слона. В городе…

— Ничего удивительного, бардак потому что, — привычно проворчал патриарх. — Да и слоном в столице никого не удивишь. Видел, в чём люди по улице расхаживают? Юбки у девиц — во! — он хлопнул ребром ладони немного выше колена и поморщился, перестарался с ударом.

По правде говоря, речь шла не о взрослом слоне, а скорее слоненке. Но всё равно меня этот факт развеселил. Я представил, как животное бродит по улицам, а прохожие просто обходят того стороной, пряча от него пакеты с гречей.

— Ваша правда, барин, — в дверях появился Прохор. — Того и гляди скоро в панталонах начнут расхаживать! Стыдоба.

— Типун тебе на язык! — испугался патриарх и угрожающе потряс газетой.

Я опять улыбнулся, но на этот раз скрытно. Девицами в штанах давно уже никого не удивишь, но старики продолжали жить в своем мире. Где слон на улице не так поражает, как женская эмансипация.

— Прошу завтракать, — опомнился слуга и величественно махнул рукой. — Томленные щечки в сметане и запеченный омлет.

Похоже, Прохор для котят теперь постоянно топил печь. И нас ждала вереница самых разнообразных томленых блюд. Что меня лично устраивало, их вкус всегда был особенным.

Пусть для пушистых малышей можно было просто поставить обычный стихийный обогреватель.

Трапезничали мы все вместе в столовой, уже не кажущейся такой большой. Народу в доме прибавилось и помещение наполнилось звоном посуды и перешептываниями. Гордей перехватил роль княжны по обучению и указывал рыжему каким столовым прибором что берут. Сама Давыдова стояла в стороне и с гордостью смотрела на пацана.

Будущий артефактор совсем освоился и больше не стеснялся. Мало того, за столько короткое время у мальчишки исправилась не только внешность, но и осанка. За это явно отвечал уже Лука Иванович, судя по одобрительному взгляду и легким кивкам.

Одним сиротой занялись плотно, второй же был на мне.

После завтрака я отозвал Тимофея в сторону и сообщил о своих планах. На подъеме сил после взятия ранга я хотел завершить с темным артефактом, если это было возможно сделать. Моментом стоило воспользоваться, поэтому я собирался сразу же отправиться в академию.

— Ничего особенного, скорее всего будет скучно, — описал я свои ожидания от процесса.

Работа артефактора обычно проходит именно так, без внешних эффектов. Только другой артефактор может ощутить управление потоками и сплетение сил. Для прочих мы внешне ничего не делаем.

— Я всё равно пойду с вами, — настоял рыжий. — Ну там подам что или за кофе сбегаю.

А вот это полезно! Страсть к кофе у меня сохранилась, несмотря ни на что. В мои времена напиток не был таким популярным, а большинство так и вовсе считало его дьявольским. Но, попробовав в первый раз нестерпимо горький, с кислинкой и специями, я навсегда полюбил его.

Даже удивительно, насколько обыденным стал теперь кофе.

* * *

С моим сопровождающим возникли некоторые проблемы. Стражи академии отличались бдительностью и по одному пропуску двоих не пустили. Пришлось звонить ректору, чтобы тот дал разрешение.

Проволочка на входе меня не смутила, хорошо когда не отлынивают от своих обязанностей. Тимофей же всё это время украдкой поглядывал на крышу главного здания, чуть возвышающуюся над деревьями.

Пусть парень наотрез отказывался тут учиться, но любопытства это не убавляло.

— Не передумал? — подначил его я, пока охрана выслушивала приказ Ряпушкина.

— Вот ещё, — рыжего задело, что я заметил его интерес, и он нахмурился: — Тут только красуются друг перед дружкой. Вот вы, ваше сиятельство, здесь учились?

Я хмыкнул, подловил меня, что уж говорить. Явно же патриарх сдал, вот пусть теперь и занимается обучением парня, как в свое время занимался моим. Хотя я не терял надежды, что Тимофей передумает. Красуются или нет, но общие знания могут дать весьма приличные. Да и знакомства ему не помешают.