Zero Hour
Шрифт:
Его зрение с самого детства оставляло желать лучшего, и, с его слов, без очков все люди вокруг для него превращались в говорящие цветные пятна.
– Привет, Джузеппе, - хмыкнул Цезарь.
– Зеппе, Гай достал базу данных Фонда, - Виттория отсалютовала брату чашкой.
Его реакция на новости оказалась слишком буйной – и до того момента, как с ним снова стало возможно вести конструктивный разговор, Виттория успела пожарить яичницу и заказать в приложении выпечку.
Наконец, растеряв всю энергию, Джузеппе с размаху упал на стул.
– Ну что, когда вылетаем? –
Цезарь осадил его одним жестом:
– Погоди, Джузеппе. Во-первых – надо посмотреть, что именно мне этот Леон подсунул. Во-вторых – я еще минимум пару месяцев связан по рукам и ногам.
– Почему? – теперь пришла уже очередь Виттории удивляться.
– Я два дня назад взял нового клиента. Помнишь ту историю с захватом заложников в Арессале?
Поежившись, Виттория кивнула. Такое сложно было забыть.
Ужин медленно стыл на столе, пока телевизор захватил на себя все внимание.
– …сейчас мы попробуем подобраться поближе, - на экране репортер поправил каску, и камера затряслась, выхватывая произвольные куски пейзажа вокруг.
Асфальт. Обшитое стеклом здание торгового центра. Пальмы. Линия моря вдалеке. И бегущая строка на красном фоне внизу.
“Срочно! Захват заложников в Арессале.”
В сонной курортной дыре, которой была Аркадия, редко что-то происходило, но если уж происходило, то сразу такое.
Изображение с камеры выровнялось – и непонятные пятна, окружавшие торговый центр, превратились в фигуры людей. Замершие в неестественной позе, они все смотрели куда-то наверх и нараспев повторяли одно и то же.
Неразборчивая мешанина незнакомых слов. Язык, который не могли распознать даже Джузеппе с Цезарем. Может быть, и не язык вовсе.
Корреспондент попробовал заговорить с несколькими из них – но без толку. Камера скользила по лицам. Одинаково безэмоциональным и как будто восковым. На некоторых из них была полицейская форма.
– Группа первого реагирования тоже… - прошептал корреспондент, так, словно боялся, что его кто-то услышит, - Да что за…
Камера скользнула по раздвижной двери, и раздалось бестелесное:
– Может не пойдем? Что-то мне стремно.
– Ты что, это же сенсация! – отозвался корреспондент, - Эксклюзив. Мы должны выжать из него все.
Не встретив сопротивления, корреспондент с оператором прошли через раздвижные двери.
Камера скользила по пустым коридорам, выхватывая побитые стекла, разбросанные товары, разбитые рекламные панели, торчащие микросхемами наружу. Спина пригнувшегося корреспондента в жилетке с надписью “Press ” удалялась вперед, пока камера замерла на месте.
– Эй, ты чего? – корреспондент оглянулся.
– Да хватит уже, наверное. Эксклюзив у нас уже есть. Пошли отсюда, а? У меня мурашки по коже.
– Чего таращитесь? – вопрос вырвал из реальности телевизора обратно в теплый летний вечер в тысяче километров от происходившего на экране.
Облокотившись на косяк, Адель стояла в дверном проходе с коктейлем в руках. Ее губы растянулись в ухмылке.
– Заложников захватили в Арессале, - Виттория кивнула в сторону экрана, - Ну или так говорят. По ним не похоже, чтобы они были там недобровольно.
Адель хмыкнула:
– Я бы сказала, что пора звонить в Фонд, но Фонда тут нет, так что… - она села за барную стойку и тоже уставилась в экран.
На котором корреспондент с оператором медленно и аккуратно поднимались по лестнице.
– Фобос… Деймос… - пробормотал корреспондент.
– Что?! – испуганно спросил оператор.
Корреспондент потряс головой:
– Да так, ничего. Что-то в голову пришло.
– Может уже пойдем отсюда?!
Но корреспондент продолжал давить на него и тащить вперед.
– Отраженная концепция. Искаженное слово. Начало и конец, - раздалось одновременно откуда-то сверху – и от корреспондента.
– Рик? – испуганно позвал оператор, - Рик, отзовись!
Но было уже поздно. Корреспондент вышел на крышу. Камера едва успела выхватить тень женщины, поднявшей руки вверх словно в молитве – и несколько других теней вокруг нее – как раздался выстрел и…
Трансляция прервалась.
Все медиапространство бурлило и гудело еще несколько месяцев. За каждым шагом расследования неотрывно следили миллионы глаз – и его вывод стал разочарованием. Сумасшедшая женщина, и…
– Превышение служебных полномочий, - резюмировал Цезарь, - Вроде бы ничего интересного, но само дело очень запутанное.
– Это уже какой по счету? – хмыкнул Джузеппе.
– Сейчас? – переспросил Цезарь. Джузеппе кивнул, - Пятый.
– Зачем ты их столько берешь-то?
– Как обычно. Сначала ты работаешь на репутацию, потом репутация так работает на тебя, что только успевай отбиваться.
Виттория помотала головой и вернулась к завтраку.
Кто бы мог подумать, что в кажущейся тихой и неприметной колонии будет столько работы для уголовного адвоката – но клиенты действительно выстраивались к Цезарю в длинную, многомесячную очередь.