Жаркие ночи - Холодные дни

— Зачем тебе это? — спросил Рустем-паша, с интересом разглядывая лицо жены.

Та с ответом не спешила.

— Сама не знаю… Но это не может остаться безнаказанным. Ты мог погибнуть! А ты нужен моей валиде и братьям.

Во взгляде мужчины проскользнуло разочарование. Но чего он ожидал? Признания в любви? Он действительно нужен Хюррем Султан и её шехзаде.

— Тебе нужно отдыхать. Уже поздняя ночь. Да и я спать хочу, — проговорила Михримах Султан, вставая с кровати.

Холодная рука сжала её запястье. Вздрогнув, девушка в удивлении обернулась на супруга — бледного, но привычно невозмутимого.

— Останьтесь, султанша. Кажется, будто боль тает, когда вы рядом.

Сердце Михримах Султан жалостливо сжалось. В таком состоянии Рустема-пашу она видела впервые. Он слаб и беспомощен. Ранен. И просит ее остаться с ним. Несмотря на все свои усилия покинуть эту комнату, Михримах Султан осталась с супругом.

Обойдя кровать, султанша, скинув халат, легла со свободной правой стороны и повернулась лицом к паше. Тот с едва заметной довольной улыбкой закрыл глаза. Задумчиво посмотрев на него еще несколько мгновений, Михримах Султан тоже провалилась в сон, не в силах сопротивляться усталости.

Глаза её распахнулись от того, что было невыносимо жарко. Приподняв голову, султанша заметила, что лицо мужа покрыто испариной. Испуганно положив руку ему на лоб, девушка спешно поднялась с кровати.

— Измир!

От звука её голоса паша проснулся и сразу же почувствовал себя куда хуже, чем раньше.

— Султанша?

— Позови лекаря.

Служанка покорно отправилась за лекарем. Обернувшись на супруга, Михримах Султан обеспокоенно оглядела его.

— У тебя поднялся жар. Как ты себя чувствуешь?

— Хуже… — признался хриплым голосом мужчина.

Вздохнув, султанша устало провела рукой по волосам. В покои вошла сонная лекарша.

— Султанша, что случилось?

— Паше стало хуже.

После осмотра лекарша вынесла вердикт: состояние действительно ухудшается. Снова перевязав рану и дав паше какое-то лекарство, лекарша подошла к Михримах Султан.

— Госпожа, я дала паше снотворное. Пусть спит и набирается сил. Лучше, чем чувствовать боль. Я должна вернуться в Топкапы, чтобы приготовить специальное лекарство. Вернусь ближе к полудню.

— Хорошо. Отправляйся, — кивнула ей султанша.

Гюльбахар-калфа вошла в покои, обеспокоенно взглянув на пашу. Михримах Султан почувствовала укол раздражения. Кто её звал?

— Что такое, Гюльбахар?

— Я волнуюсь о паше… — виновато проговорила калфа.

— Выйди, ему нужно отдыхать.

Виновато опустив голову, Гюльбахар-калфа вышла из покоев.

Было раннее утро, когда Михримах Султан, оставив спящего пашу на попечение Гюльбахар-калфы, отправилась в Топкапы. Раздумывая над всем, что произошло, султанша спешно направлялась в покои повелителя. Возвестив о её приходе, слуга пригласил султаншу войти в султанские покои. Повелитель слегка удивленно встретил дочь.

— Что случилось, моя жемчужина?

Подойдя к отцу и поцеловав его руку, Михримах Султан вздохнула.

— Случилось нечто, о чём, как я посчитала, вы должны узнать.

Султан Сулейман нахмурился.

— Я слушаю.

Рассказ дочери встревожил повелителя. Он не понимал, кому могло понадобиться убийство Рустема-паши. Увидев состояние дочери, султан Сулейман попытался её успокоить.

— Михримах, не переживай. Рустем-паша поправится.

Девушка слабо улыбнулась.

— Я хочу знать, кто это сделал. Повелитель, прикажете начать расследование?

Султан мгновение задумчиво помолчал.

— Хорошо. Мне самому интересно, кому это могло понадобиться. Охрана!

Слуга, склонившись в поклоне, вошел в султанские покои.

— Да, повелитель.

— Пусть придёт Малкочоглу.

Султанша судорожно выдохнула. Только не это. Неужели повелитель прикажет именно ему выяснить, в чем дело? Бали Бей на удивление быстро оказался в покоях.

— У меня к тебе есть поручение, Малкочоглу, — начал султан Сулейман, обращаясь к бею. — Вчера на Рустема-пашу, моего зятя и визиря было совершено покушение. Он серьезно ранен. Михримах попросила меня начать расследование. Я поручаю его тебе.

Бали-бей нахмурился от услышанной новости, но беспрекословно склонился.

— Как прикажете. Позвольте начать?

— Можешь идти, — кивнул султан и повернулся к еще больше взволновавшейся дочери. — Не переживай, моя луноликая.

— Да, отец. Позвольте, я навещу валиде?

— Конечно, иди.

Подойдя к дверям покоев валиде, Михримах Султан растворила их без помощи служанок. Хюррем Султан сидела на софе перед камином и глядела в позолоченное зеркальце. Служанка заплетала султанше ее рыжие волосы.

— Валиде, — поклонилась Михримах Султан и подошла к матери.

Та, отложив зеркало, озадаченно улыбнулась.

— Михримах? Добро пожаловать. Что ты делаешь в Топкапы в столь ранее время?

— Мне нужно было увидеться с повелителем.

Хюррем Султан указала жестом служанке прекратить работу.

— И зачем же?

Михримах Султан многозначительно взглянула на служанку. Поняв дочь без слов, Хасеки Султан жестом приказала той выйти.

— Ну же, Михримах? Что случилось? Ты выглядишь усталой и обеспокоенной.

Сев рядом с матерью на софу, девушка вздохнула.

— На Рустема совершили покушение.

И без того большие зеленые глаза Хюррем Султан расширились.

— Паша жив?

— Да, валиде. Но серьезно ранен. И состояние его ухудшается.

Хасеки Султан нервно провела рукой по лбу.

— Потерять такого союзника будет огромной утратой…

Михримах Султан согласно покачала русоволосой головой.

— Я догадываюсь, кто это устроил… — недовольно проговорила Хюррем Султан.

— Шах Султан? Не слишком смело для нее?

— Смело? Моя дорогая, сколько раз они с Хатидже Султан пытались меня убить? Мать пятерых детей повелителя и его законную жену. А уж неугодный визирь…

Султанша недовольно нахмурилась, с каждым днём все больше проникаясь ненавистью к своим тётушкам.

— Ты об этом говорила с повелителем?

— Да, валиде. Отец велел Малкочоглу начать расследование.

— Хорошо.

Женщины еще немного поговорили, и потом Михримах Султан вышла из покоев матери, намереваясь вернуться в свой дворец. Она переживала за Рустема-пашу. Да, она не испытывала к нему любви, но она же не бесчувственная? По возвращении в Зимний дворец, султанша сразу же направилась в покои паши. Гюльбахар-калфа всё так же была рядом с ним.