Жаркие ночи - Холодные дни

— Простите мне мое любопытство. Кто эта женщина, что приезжала?

Михримах Султан изумленно изогнула безупречную бровь.

— Это Хасеки Хюррем Султан. Моя Валиде.

Хюнерли-хатун непонимающе нахмурилась.

— Что значит «валиде»?

Султанша тихо рассмеялась, удивленная ее невежеством.

— Это вежливое обращение к матери. Ты разве не знаешь? Еще спроси, что значит «султанша».

— Простите, — пролепетала служанка.

В покои вошла Айше, держа в руках кубок с горячим дымящимся отваром.

— Вот ваш успокаивающий отвар, султанша.

Михримах Султан жестом приказала поднести кубок и, когда служанка передала ей его, небольшими глотками осушила его. Во рту остался привкус каких-то трав.

— Отнеси. И где Измир?

— Как прикажете. Она еще готовит хамам.

Айше вышла из покоев. Хюнерли проводила ее взглядом.

— Султанша, а служанки, которых вы выбрали себе в услужение, будут с вами до конца своей жизни? — продолжала засыпать вопросами свою госпожу любопытная служанка.

— Они будут служить мне до тех пор, пока я этого желаю, Хюнерли, — ответила Михримах Султан и снисходительно улыбнулась ей.

В покои вошла Гюльбахар-калфа.

— Султанша, хаммам готов.

Та быстро кивнула и повернулась к Хюнерли.

— Помоги.

Гюльбахар-калфа вышла из покоев.

Освободив волосы от короны и распустив их, Михримах Султан так же сняла все украшения. В сопровождении Айше, что встретила госпожу в коридоре, и Хюнерли, она отправилась в хаммам, где ее уже ждала Измир. Освежившись, Михримах уже лежала в постели, накинув на себя побольше простыни, пока паши нет. Сейчас, будучи одна на ложе, Михримах Султан привычно растянулась и провалилась в сон, измученная ссорой с матерью.

Глаза Михримах Султан сонно приоткрылись. Темно. Значит, еще ночь. Проснулась она из-за непонятного шороха. Приподнявшись на локте, девушка огляделась в поисках источника шума. Оказалось, это Рустем-паша готовился ко сну. Он стоял у тахты и уже был в льняных спальных штанах и стягивал длинную с множеством пуговиц рубашку, что была под темно-зеленым кафтаном.

В свете луны, что изливался из окна, тело его выглядело… неплохо. Покатые плечи, мускулистая спина, на которой от каждого движения мужчины двигались спинные мышцы. Михримах Султан пристыженно опустилась на подушки, проведя рукой по глазам, будто бы заставляя их забыть то, что они видели. Рустем-паша, видимо, услышал, что она шевелится, и обернулся через плечо. Султанша не стала прикидываться, что спит.

— Простите, что разбудил вас.

Михримах Султан вздохнула, смотря в потолок, а не на него.

— Ничего. Опять работали до поздней ночи?

— Да, султанша, потерял счет времени, — ответил Рустем-паша, подходя к кровати со своей левой стороны, и Михримах была вынужденна подвинуться.

Бросив на него мимолетный взгляд, девушка отметила, что он уже полностью в пижаме. Рустем-паша лег рядом и сразу прикрыл глаза.

«Устал, наверное», — подумала Михримах Султан и, сложив руки на животе, тоже закрыла глаза.

— Султанша, — пронзил тишину голос Рустема-паши.

Султанша испуганно распахнула глаза и повернулась к супругу.

— Что такое, паша?

Рустем-паша привстал на локте, повернувшись лицом к ней.

— Вы не держите на меня зла? После сегодняшнего разговора. И того спора в коридоре.

Девушка изумленно вскинула брови. И зачем ему сейчас об этом спрашивать? Ночью. Когда она только начала засыпать!

— Нет. Все в порядке. А почему вы сейчас об этом спрашиваете?

Рустем-паша ухмыльнулся.

— Просто мне невыносима мысль, что вы злитесь на меня. Я хотел бы, чтобы между нами было…

— Что же, ясно, паша. Я очень хочу спать. Поговорим об этом позже, — поспешила закончить этот опасный разговор Михримах Султан.

— Вы боитесь со мной разговаривать о наших взаимоотношениях? — насмешливо спросил мужчина, попав в точку.

Но султанша не хотела показывать этого.

— С чего бы мне бояться?

— Вам лучше знать.

— Паша, давайте оставим этот разговор, — предприняла вторую попытку Михримах Султан и закрыла глаза.

— Михримах.

Девушка неосознанно вздрогнула от своего имени, произнесенного из его уст. Рустем-паша впервые после первой брачной ночи назвал ее по имени. Она неохотно распахнула глаза и с нескрываемым недовольством повернулась лицом к супругу.

— Паша, в чем дело? Думаю, нам пора спать. Уже поздняя ночь.

— Из-за государственной службы я совсем не уделяю вам внимания, султанша. Позвольте мне с вами поговорить.

— Нельзя ли это сделать утром? Например за завтраком, — нахмурилась девушка.

— Здесь вам и мне некуда бежать. Вы избегаете разговоров со мной.

— Вы ошибаетесь, — недовольно смерила его взглядом Михримах Султан. — По-моему, это вы каждое утро холодны и невозмутимы. Лишь пожелаете мне доброго утра и принимаетесь за завтрак. И еще смеете говорить, что я избегаю разговоров с вами?

Рустем-паша снова ухмыльнулся.

— Я думал, вам неприятно мое внимание. Но если это не так, то… я исправлюсь.

Султанша поджала губы. Получилось так, что она выпрашивает у него внимания к себе.

— Вы становитесь еще прекраснее, когда злитесь, — улыбнулся Рустем-паша.

Видимо, ему доставляло удовольствие злить и смущать супругу.

— Паша! — возмутилась Михримах Султан. — Вам пора остановиться. Давайте, наконец, ляжем спать.

— Простите, султанша. Мне трудно сдерживать свои чувства.

Султанша смутилась, и румянец выдал ее с головой.

— Рустем-паша, я…

— Знаю, что вы не отвечаете взаимностью. Просто хочу, что вы знали. Я всегда рядом. Даже если уделяю вам ничтожно мало внимания.

Михримах Султан устало вздохнула. Она почувствовала легкий укол вины. Потому, что не может ему ответить. В его чувства она верила. Он доказал их в первую брачную ночь. Воспоминания мигом накрыли ее, и девушка вздрогнула.

— Хорошо, я знаю. Паша, давайте прекратим этот разговор. Я действительно хочу спать.

Рустем-паша согласно кивнул , но было видно, что с неохотой.

— Как вам будет угодно, султанша.

Михримах Султан откинулась на подушки и прикрыла глаза в долгожданной тишине. Но, видимо, Рустем-паша принял решение окончательно вывести ее из себя. Рука мужчины медленно скользнула по ее щеке, а затем по длинным волосам. Сглотнув, Михримах Султан, не открывая глаз, остановила его рукой. Рустем-паша, оставив волосы, нежно схватил ее руку и поднес к губам. Девушка почувствовала себя неуютно. Разворачивающиеся события ее пугали и настораживали.