Жаркие ночи - Холодные дни

Интересно, как Малкочоглу? Чувствует ли он вину перед ней? Ходит ли но ночам в публичные дома?

“Меня это не интересует! — подумала про себя Султанша. — Потому что теперь я замужняя женщина”.

Вздохнув с грустью, девушка попыталась вновь приняться за чтение. Но читать совсем не хотелось. Она даже не вникала в смысл слов ипросто пробегалась глазами по буквам. Через минуту это занятие ей надоело, и Михримах Султан отложила книгу в сторону.

“Будь мне все равно, я бы не думала каждый день о нем, — в мыслях восклицала султанша, боясь такое даже шепотом произнести. — И не стала бы искать агу, который бы следил за ним днями и ночами”.

Покачав головой, Михримах Султан повернулась к окну, созерцая пожелтевшие осенью деревья. Тут в покои, постучавшись, вошла Измир-хатун.

— Султанша. Прибыла Шах Султан. Она ждет Вас в саду.

Султанша закатила глаза. Её только не хватало.

— Хорошо. Принеси мою меховую накидку.

— Которую?

— Голубую.

— Как прикажете.

Накинув на голову капюшон, отделанный золотистым мехом, Михримах Султан вышла из дворца в сад, где ее ждала гостья. Пройдя несколько шагов, она заметила свою тетушку, приторно ей улыбающуюся. Выглядела она, как всегда, прекрасно. Натянув на лицо дружелюбную улыбку, султанша подошла к Шах Султан и поклонилась.

— Добро пожаловать, султанша. Рада Вас видеть здесь.

— Здравствуй, Михримах. И я тебя рада видеть, — с той же приторной улыбкой ответила ей черноволосая женщина. — Как ты? Все хорошо, надеюсь?

Шах Султан легко обняла племянницу за плечи и, отстранившись, внимательно вгляделась в ее лицо.

— Спасибо, султанша. Я в порядке. Привыкаю к жизни в новом дворце.

— Верно, — кивнула Шах Султан. — Как тебе супружеская жизнь, Михримах? Ты не выглядишь счастливой. Рустем обижает тебя?

Михримах Султан едва сдержалась, чтобы снова не закатить глаза, т вместо этого еще шире улыбнулась.

— Все хорошо, султанша. Просто голова болит…

— Ты не ответила на мой последний вопрос, моя луноликая.

— Рустем заботлив. Носит меня на руках. Мне не на что жаловаться, — говоря чистую правду, Михримах Султан выглядела уверенно.

— В таком случае, мне можно забыть свое беспокойство и слезы, что ты лила на свадьбе.

Улыбка Михримах Султан померкла, но она промолчала.

— Ты не пригласишь меня во дворец? Я бы хотела посмотреть, так же он прекрасен внутри, как снаружи.

— Простите, султанша. Я собиралась отправиться в Топкапы. Может, в другой раз?

Шах Султан недовольно поджала губы.

— Что же, рада была тебя повидать, Михримах.

— И я, султанша. Надеюсь, скоро увидимся.

Шах Султан провела рукой по плечу племянницы и хотела было развернуться к карете, но обернулась.

— Михримах. Ты родилась султаншей. Одно твое слово, и ты станешь свободной женщиной. У тебя есть право на развод. У Рустема — нет. Помни, ты — султанша, а он — раб.

Развернувшись, Шах Султан под взглядом племянницы села в карету. Только когда карета скрылась из виду, Михримах Султан вернулась во дворец и поднялась к себе в покои, даже не сняв меховой накидки. Спустя некоторое время в покои вошла Гюльбахар-калфа и, окинув взглядом Султаншу, поняла, что та сегодня не в в духе.

— Султанша, что-то случилось?

Михримах Султан отвлеклась от созерцания подаренной супругом броши.

— Нет, Гюльбахар, все в порядке.

— Близится время обеда. Велите накрыть для вас стол в главном холле?

Девушка на мгновение задумалась и вскоре с решительным взглядом подняла голову, посмотрев на калфу.

— Нет, не нужно. Я отправлюсь в Топкапы. Там и пообедаю.

— Как Вам будет угодно. Я велю подготовить карету для Вас.

— Да, — кивнула Михримах Султан. — Измир!

Служанка вошла в покои. Обойдя ее, Гюльбахар-калфа отправилась выполнять поручение.

— Хюнерли еще не вернулась?

— Нет, султанша.

Михримах Султан недовольно поджала губы. Чем больше времени проходит, тем больше она начинает волноваться. Визит в Топкапы — хорошая идея. Проверить, как там Хюнерли, а заодно увидеться с братьями и Повелителем, а еще посоветоваться с Валиде. Да и Бали-бей там. А Михримах Султан так хотелось его увидеть…

— Принеси мне ту же накидку. И платок.

— Слушаюсь.

Карета быстро неслась на пути в Топкапы. Внутри сидели Михримах Султан, Измир и Айше. Служанки то и дело бросали на свою госпожу обеспокоенные взгляды. Султанша выглядела хмурой и в то же время пребывала в нетерпении.

Отдав меховую накидку служанке, МихримахСултан шагала по коридору в покои Повелителя. Бали-бея рядом с ними не оказалось. Слегка расстроившись, султанша подошла к дверям и велела сообщить Повелителю о ее приходе.

Слуги пригласили ее внутрь, и девушка вошла. Увидев привычное великолепие покоев отца, султанша улыбнулась. Она так скучала по этому дворцу… Отец стоял посередине своих покоев, приветственно улыбаясь.

— Моя луноликая! — произнес он и раскинул руки, приглашая в свои объятия.

Искренне улыбнувшись, Михримах Султан подошла к нему и обняла.

— Я так скучала по Вам, отец. Как Вы?

— Теперь прекрасно. Одна половина моего сердца здесь, — ответил Повелитель. — Что-то случилось, раз ты посетила Топкапы?

— Нет, все хорошо. Просто соскучилась по Вам и братьям.

— Ты прибыла как раз к обеденной трапезе. Разделишь ее с нами?

— Конечно.

Михримах Султан поняла, что будет присутствовать и ее валиде. После вчерашнего спора с ней султанша чувствовала себя и виновато, и обиженно. Она не знала, затаила ли и мать на нее обиду.

Спустя некоторое время, когда стол уже был накрыт, а Михримах Султан с Повелителем сидели за столом и разговаривали, не притронувшись к еде, слуга возвестил о приходе Хюррем Султан. Михримах Султан поднялась на ноги, а отец остался сидеть на месте.

Рыжеволосая обаятельно улыбающаяся женщина вошла в покои и, поклонившись, произнесла:

— Повелитель.

— А вот и вторая половина моего сердца, — проговорил тот, кинув веселый взгляд на дочь, что поклонилась своей валиде. — Проходи, Хюррем. И Михримах тоже здесь.

Женщины переглянулись.

— Валиде, — приветственно проговорила султанша.

Та промолчала и села за стол. На ее лице не было ни капли напряжения. Лишь манящая улыбка и приветственно-дружелюбные глаза. Наверно, это привычка, срабатывающая, когда она входит в покои Повелителя. Михримах Султан тоже села за стол по другую сторону от отца.