Железная Маска (другой перевод)
Шрифт:
– Я… я скажу все, что знаю!
– Говори скорее!
– На вашего хозяина здесь набросились два человека. Они его связали и накинули на голову капюшон, прежде чем унести его.
– Куда? Отвечай!
– в ярости крикнул Фариболь.
– Они прошли через сад… Я почти уверен, что они вышли через ворота на Сону.
– Ах, подлецы! Ловко они нас надули!
– прорычал Фариболь.
– Но только смеется тот, кто смеется последним!
Он засунул пистолет за пояс и спросил лакея:
– Ты знаешь этих людей, уносивших моего хозяина?
– Я знаю только человека, который привел
– Он!
– испуганно воскликнул Фариболь.
– Значит, все потеряно!
В четыре прыжка он пересек приемную и коридор, выскочил на крыльцо и крикнул Мистуфлету:
– Предательство, предательство!
Мистуфлет, беспокойно размышлявший о том, не присоединиться ли ему к своему товарищу, ошеломленно спросил:
– Как вы сказали, патрон?
– Монсеньер Людовик в плену. Его увез Сен-Мар, - и вскочив на коня, он добавил: - Немедленно отправляйся в трактир, незаметно предупреди госпожу. Через полчаса я присоединюсь к вам.
Они приказали открыть ворота и выехали со двора. Фариболь пустил своего коня галопом. Он обогнул обширный дворец губернатора по периметру стены и направился к реке Соне, где проходила дорога из Парижа.
– Ах, тысяча миллионов чертей!
– воскликнул он.
– Я убью этого подлого Сен-Мара или пусть меня все называют фариболем *21)!
Однако трюк, подготовленный предателями, дал соответствующий результат. Бедный Фариболь, расстроенный и запутавшийся, вынужден был ни с чем вернуться к своим друзьям.
Они даже не знали, где находился монсеньер Людовик, и первым делом занялись выяснением этого вопроса. Фариболь, Мистуфлет и Онэсим, как всегда храбрые и верные, обследовали все дороги, пока не выяснили, наконец, что таинственный пленник был заключен в Бастилию. Теперь следовало продумать способ, как освободить его из этой тюрьмы.
Ивонна тем временем, спасая сына, под защитой Дорфи направилась в Париж, в то самое убежище, о котором говорил ей маэзе Эгзиль. Убежище оказалось очень хорошим. Снаружи это была безобидная и тихая аптека, но внутри через систему переходов она была связана с несколькими подземными помещениями, о существовании которых никто не подозревал.
Но судьба распорядилась по-своему. Несмотря на предосторожности, принятые сторонниками монсеньера Людовика, карлик опознал Мистуфлета в одном из посетителей аптеки. Это привело к тому, что ненавистный монстр стал днем и ночью наблюдать за аптекой, подозревая, что Ивонна с сыном спрятались именно там.
Ненависть не давала покоя Ньяфо, но он надеялся насладиться местью. Глава XXVI
КАРЛИК И ДАМА Наступила ночь. В подземном жилище Ивонна размышляла о своих верных друзьях, отправившихся как всегда в город с намерением найти какое-нибудь средство, которое позволило бы им проникнуть в Бастилию, где, по сведениям, находился монсеньер Людовик.
Отсутствие храбрых защитников странно действовало на нее, вызывало какое-то неясное предчувствие.
За себя она не боялась, она была достаточно сильна и была готова постоять за себя. Но как быть с сынишкой?
Размышляя таким образом, она присела рядом с колыбелью и стала смотреть на маленькое личико ее ангелочка. Вдруг она насторожилась и взглянула на Дорфи, только что вошедшего в комнату.
–
Ты слышал?– спросила Ивонна.
– Что именно, мадам?
– Слушай… Я не ошиблась… Кто-то вошел в дом…
Действительно, кто-то тяжело прошел по каменным плитам коридора.
Еще чьи-то шаги послышались в лавке.
– Вы правы, мадам!
– согласился Дорфи.
– Словно что-то ищут.
Они обнаружили вход в подполье, открыли крышку… Теперь спускаются… идут по коридору… Что означает этот шум?
– Можно не сомневаться - это враги, а шум - это стук прикладов мушкетов по стенам.
Молодой человек проверил, легко ли вынимается из ножен шпага, взял два заряженных пистолета и положил их около Ивонны, которая внимательно прислушивалась к звукам, издаваемым врагами.
Шум в коридоре постепенно затих.
– Они не обнаружили вход в наше убежище, - успокоившись, проговорил Дорфи.
– Они скоро уйдут. В аптеке маэзе Эгзиля нет ничего такого, что вызывало бы подозрение.
– Возможно… Нелишне удостовериться в этом, - возразила осторожная Ивонна, имевшая достаточный опыт общения со своими врагами.
Она направилась в угол комнаты, где виднелись две резиновые трубы с акустическими рожками на конце, скрытно выходившие в помещение аптеки.
Это было изобретение Эгзиля и благодаря ему можно было из подземелья слышать все, что делалось наверху.
Один рожок Ивонна поднесла к своему уху, второй отдала Дорфи.
Они сразу же ясно услышали, как подозрительные визитеры переговаривались между собой:
– Нет, месье, - проговорил один, - коридор мы обследовали, там нет никаких секретных выходов.
– Мы все перевернули и не нашли ничего подозрительного, - вторил ему другой голос.
Им ответил слабый голос, от которого вздрогнула Ивонна. Она узнала Ньяфо.
– То, что я ищу, -находится здесь, - возражал карлик.
– Я уверен, они здесь, и я хочу схватить их живыми или мертвыми. Понимаете?
Снова послышались шаги по деревянной лестнице. Возобновился стук прикладов о стены. Этот стук достиг той части стены, которая поворачивалась вокруг своей оси, образуя вход в подземелье. Стена была обследована сверху донизу и безрезультатно. Ни один удар не попал в пружину, посредством которой приводилась в действие потайная дверь.
В шуме ударов и топанья ног слышался слабый и хриплый голос Ньяфо, поторапливавший своих людей, словно охотничьих собак.
Видя, что обыск не дает никакого результата, но убежденный, что те, кого он искал, все еще находятся где-то в подвале, он решил применить средство, дающее превосходный результат. Таким средством был огонь.
– Они выскочат, как крысы!
– крикнул он помощникам.
– Ломайте и крушите все, что хотите, но я желаю, чтобы через две минуты здание горело со всех четырех сторон. Если они находятся внутри и не хотят выйти, то тем хуже для них… Живее! За дело!
И Ньяфо отступил в коридор, пока огонь не вынудил его убраться и оттуда. А ему так хотелось посмотреть интересный спектакль.
Ивонна слышала ужасные слова карлика. Потом послышались крики и ругательства его подручных. Спустя несколько минут аптека Эгзиля пылала, словно огромный костер, языки пламени извивались, как змеи.