Железный Ворон 2

Наконец, медленно, очень неохотно, он снова опустился на скамейку. Он не сел расслабленно, а лишь на самый краешек, готовый в любой момент вскочить. Он поднял с земли свою книгу и вцепился в неё так, будто это был его единственный щит.

— Что… что вам угодно, княжич? — спросил он дрожащим голосом.

Он всё ещё был напуган, но он не сбежал. Он был готов слушать.

Я не стал садиться рядом, чтобы не пугать его ещё больше. Я просто остался стоять перед ним.

— Представься, — сказал я мягко. — Можешь звать меня не «княжич», а Алексей. А как мне звать тебя?

Моё предложение снова его озадачило. Аристократы никогда не предлагали обращаться к ним по имени, тем более таким, как он. Он посмотрел на меня с недоверием.

— Я… я Пётр, — пробормотал он, опустив глаза. — Пётр Шуйский.

— Очень приятно, Пётр, — кивнул я.

Имя «Пётр» резануло по сердцу. Моё имя. Из той, другой жизни. На мгновение мир качнулся. Я с усилием заставил себя сосредоточиться на здесь и сейчас.

Я посмотрел на скамейку.

— Могу я присесть?

Пётр Шуйский вздрогнул от моего вопроса. Он, очевидно, не привык, чтобы аристократ его о чём-то спрашивал. Он быстро, испуганно кивнул и инстинктивно подвинулся к самому краю скамейки, освобождая мне как можно больше места.

Я сел на скамейку. Я как слепой котёнок, — пронеслось в голове. — Или котяра… Вообще не понимаю, что тут происходит. Кто этот Шуйский? Его брат?

Я почесал подбородок, не зная, с чего начать этот сложный разговор. И решил пойти самым простым путём.

— Слушай, Пётр… Петя… — обратился я к нему, и от этого имени у меня снова что-то дрогнуло внутри. — Скажи мне честно… ты чего меня так боишься, а?

Мой прямой вопрос застал его врасплох. Он вцепился в свою книгу так, что побелели костяшки.

— Я… я вас не боюсь, княжич… Алексей, — пролепетал он, но его бегающие глаза говорили об обратном. — Я… я просто…

Он запнулся, ища слова.

— Все… все говорят… — он сглотнул. — Все говорят, что вы изменились. Что вы… стали… сильным. И… жестоким. Как вы… с теми, в подвале…

Он замолчал, испугавшись собственных слов.

Так вот оно что. Слухи. Они уже поползли по Академии. История о нашей вылазке, переданная тем самым «Химерой», которого я отпустил, уже обросла подробностями и превратилась в страшную легенду обо мне.

— Ах вот оно что! — я усмехнулся. — А ты верь побольше всяким сплетням!

Я по-дружески хлопнул его по плечу. Он вздрогнул, но не отшатнулся.

— Ты мне скажи лучше, — я понизил голос, делая его более доверительным. — А вот Костя, тот что погиб недавно… он тебе был братом? Или кем? Я что-то в вас, Шуйских, не разбираюсь. Уж прости и не держи зла.

Я специально добавил последнюю фразу, чтобы показать, что мой вопрос — не допрос, а простое любопытство.

При имени «Костя» он вздрогнул ещё сильнее. Его лицо побледнело, а глаза наполнились слезами.

— Он… он был моим младшим братом, — прошептал он, и его голос сорвался. — Моим единственным братом.

Он уткнулся лицом в свою книгу, и его плечи затряслись от беззвучных рыданий. Он был не просто напуган. Он был раздавлен горем.

Я сидел рядом и не знал, что делать. Передо мной был не свидетель. Передо мной был мальчишка, который только что потерял брата.

Вот чёрт… не ожидал такого. Мужик плачет при мне. Я к такому не привык. Что делать-то? Все мои планы по допросу рухнули.

Я неловко, по-дружески, похлопал его по спине.

— Да… Сочувствую. Тяжёлая ситуация.

Слова казались банальными и неуместными, но ничего другого в голову не приходило.

Я огляделся по сторонам. «Золотая молодёжь» у фонтана всё ещё была там, но они, кажется, потеряли к нам интерес и были заняты своими разговорами. Остальные студенты тоже занимались своими делами. На нас никто не обращал внимания.

Пётр Шуйский медленно поднял голову. Его лицо было мокрым от слёз.

— «Тяжёлая ситуация»?.. — он посмотрел на меня с горькой усмешкой. — Он мёртв! А в газетах пишут… пишут, что это несчастный случай!

Он сжал кулаки.

— Я знаю, что это не так! Он… он связался с плохими людьми! Я предупреждал его! Говорил ему, что эти деньги до добра не доведут! А он не слушал! Говорил, что нашёл способ «решить все наши проблемы»! Идиот…

Он снова уткнулся в книгу. Он был сломлен, и он был зол. И он был готов говорить.

— Вот! Вот что я хотел услышать! — я подался к нему, мой голос стал низким и настойчивым. — Плохие люди! Я тоже так считаю!

Я схватил его за плечо, заставляя посмотреть на меня.

— Пётр, ты можешь мне помочь, слышишь?! Я хочу прищучить этих «плохих людей»! Но для этого… для этого мне нужно, чтобы ты рассказал мне всё! Понял?! Всё, что ты знаешь!

Я смотрел ему прямо в глаза, пытаясь передать ему свою ярость и решимость.

— Как он с ними сотрудничал? Как он на них вышел? Кто с ним связывался? Всё, что ты знаешь! И я обещаю, — я сжал его плечо сильнее, — я за него отомщу! Слышишь?!

Мои слова, моя энергия подействовали на него. Его слёзы высохли. Горе в его глазах сменилось… надеждой. Дикой, отчаянной надеждой на возмездие.

— Отомстишь?.. — прошептал он. — Ты… ты правда?..

— Правда, — твёрдо кивнул я.

Он несколько секунд смотрел на меня, а потом сломался.

— Я… я не всё знаю, — зашептал он торопливо, оглядываясь по сторонам. — Он не всё мне рассказывал. Он вышел на них через… через одного человека. Бывшего студента. Его отчислили год назад за тёмную магию. Фамилия… Корф. Баронский род, захудалый. Этот Корф и познакомил его с ними.

Он сглотнул.

— Костя встречался с ними не здесь. Он использовал старые катакомбы под Академией. Вход… вход в них из нашей родовой усыпальницы. В крипте Шуйских, на старом кладбище за Академией. Он говорил, что это самое безопасное место.

Он дал мне две ключевые зацепки: имя — Корф, и место — усыпальница Шуйских.

— Это отлично. Просто отлично! — я ободряюще кивнул. — Ты молодчина. Это всё очень важно.

Я ослабил хватку на его плече, но мой взгляд оставался таким же напряжённым.