Железный Ворон 2

Она снова стала серьёзной.

— И вы правы. Яда много. И самый опасный яд — это правда, смешанная с ложью.

Она шагнула ещё ближе.

— Так скажите мне, Алексей, — её голос стал почти шёпотом. — Какую часть правды мне стоит знать, чтобы не отравиться?

Она не отступила. Она приняла мою игру и повысила ставки. Она открыто предлагала мне сделку. Информацию в обмен на… что? Лояльность? Союз?

Я посмотрел ей в глаза. Она ждала. Ждала, что я начну торговаться, делиться секретами, втягиваться в её игру.

— О, вы хотите, чтобы я дал вам информацию о себе… как противоядие? — я театрально всплеснул руками. — Хорошо. Держите ваше противоядие.

Моё лицо стало абсолютно серьёзным, почти пророческим.

— Моя природа… природа моего дара соткана из чистого, лучезарного света. Как солнышко над этим тёмным, хмурым миром.

Она слушала, и на её лице отражалось полное недоумение.

— А вот… — я поднял указательный палец и очень медленно, почти церемониально, коснулся им её груди в районе сердца. — … мой лучик, который светит прямо в ваше сердечко.

Я убрал палец.

— Теперь… вы заражены, княжна. Но не ядом. А моим светом. Всего хорошего.

Я улыбнулся ей самой светлой, самой искренней и самой безумной улыбкой, на которую был способен. А затем, не дожидаясь её реакции, я просто развернулся и пошёл прочь по коридору, оставив её стоять посреди толпы студентов с выражением абсолютного, тотального ошеломления на лице.

Вера Оболенская осталась стоять, как громом поражённая. Её хитрый ум, привыкший к интригам, политике и намёкам, просто не смог обработать то, что только что произошло. Я не играл по её правилам. Я играл в свою собственную, непонятную, сумасшедшую игру.

Она медленно опустила взгляд на то место на своей груди, которого я коснулся. Затем снова посмотрела мне вслед. В её глазах больше не было ни хитрости, ни расчёта. Только чистое, незамутнённое изумление.

Я уходил, чувствуя её взгляд на своей спине. Я не знал, что она сделает дальше. Станет ли она моим врагом или… чем-то ещё. Но одно я знал точно. Она запомнит этот разговор на всю жизнь.

Я шёл по коридору, и улыбка не сходила с моего лица. И откуда только это из меня идёт? Сам поражаюсь… Я не планировал этого. Слова, жесты — всё приходило само. Я просто чувствовал, как нужно говорить, как нужно себя вести в этом обществе… Ну и, конечно, было очень даже забавно так пофлиртовать.

Так, сегодня вторник. «Боевые Трансформации» — сейчас. Занятия с ректором — в 14:00.

Значит, сначала общая практика.

Я посмотрел на номер аудитории — или, точнее, полигона. П-3. Судя по карте лекаря, это был один из больших тренировочных залов в подвальном уровне Южного Крыла.

Я направился туда. Чем ближе я подходил, тем отчётливее слышались глухие удары, хлопки и выкрики.

Я нашёл нужную дверь. Она была приоткрыта. Я заглянул внутрь.

Это был огромный зал с высоким потолком и стенами из серого, испещрённого отметинами камня. По всему залу были расставлены тренировочные манекены. Два десятка студентов моего курса, разбившись на пары, отрабатывали какие-то приёмы.

Я увидел, как один парень превратил свои руки в каменные кувалды и с грохотом разнёс манекен. Другая девушка вытянула из пальцев тонкие, острые ледяные иглы и метнула их в цель.

Преподавателем был суровый, мускулистый мужчина с бритой головой и шрамом через всё лицо. Он был одет в простую кожаную безрукавку и штаны. Это был магистр Громов, известный своей жёсткостью и презрением к аристократическим неженкам.

Я понял, что опоздал.

Я сделал глубокий вдох и вошёл в зал.

В тот момент, как я переступил порог, все разговоры и тренировки стихли. Все до единого студента обернулись и уставились на меня. Даже магистр Громов замолчал и скрестил на груди свои огромные руки, глядя на меня в упор.

Тишина была оглушительной. Они все ждали.

— Княжич Воронцов, — пророкотал наконец магистр Громов, и его голос был похож на скрежет камней. — Какая честь. Решили почтить нас своим присутствием. Опоздание на десять минут.

Он подошёл ко мне. Он был на голову выше и в два раза шире. От него пахло потом и сталью.

— У вас есть оправдание? Или вы думаете, что ваша новая… репутация… даёт вам право игнорировать правила?

Он стоял и ждал моего ответа. Вся группа смотрела на нас. Среди них я увидел и Родиона Голицына. Он смотрел на меня с откровенным злорадством, предвкушая моё унижение.

Я посмотрел на него снизу вверх. Он был похож на гору. Любая попытка дерзить ему закончилась бы плохо.

— Нет, я и не думал делать это нарочно… просто… э-э… — я на мгновение запнулся, делая вид, что ищу оправдание.

А затем я посмотрел ему прямо в глаза.

— Просто мне доверено одно дело. Важное дело, выходящее за рамки простого обучения. И это дело меня несколько отвлекло. — Я сделал паузу. — Я прошу прощения за опоздание, магистр. Могу я присоединиться к уроку?

Мои слова были выверены. Я извинился, проявив уважение. Но я также дал понять, что моё опоздание было связано не с ленью, а с чем-то… важным. С чем-то, о чём он, простой преподаватель, знать не может.

Магистр Громов нахмурился. Он был не из тех, кто верит в отговорки. Но мой уверенный тон и намёк на «важное дело» его смутили. Он не мог знать наверняка, блефую я или нет. Наказывать меня сейчас, когда вся Академия гудит о моём новом статусе, было бы рискованно.

— «Важное дело»… — прорычал он. — Ладно. Прощаю на первый раз. Но чтобы это было в последний.

Он отошёл от меня.

— Раз уж вы пришли, Воронцов, не будете же вы стоять в стороне.

Он обвёл взглядом студентов, которые всё ещё смотрели на нас.

— У нас как раз есть один студент без пары.

Он указал на Родиона Голицына, который стоял один, так как его обычные «партнёры» побоялись к нему подходить. Лицо Родиона исказилось.

— Встаньте в пару с князем Голицыным, — приказал Громов. — Сегодня мы отрабатываем элементарную трансформацию конечностей. «Каменный кулак». Задача — наносить блокирующие удары по атакам партнёра. Не в полную силу, щенки! Это тренировка, а не бойня.

Он посмотрел на меня, потом на Родиона. В его глазах блеснул злой огонёк.

— Приступайте.

Он свёл нас. Двух злейших врагов. И приказал «тренироваться». Это было не обучение. Это была провокация.

Я медленно пошёл к Родиону. Он смотрел на меня с ненавистью и… страхом. Он всё ещё помнил нашу встречу в коридоре.

Я подошёл к нему с самой широкой и дружелюбной улыбкой.

— Ну что, партнёр, приступим?

И в тот момент, как я это сказал, до меня дошло. Каменный кулак. Я понятия не имею, как его делать! В учебнике, который я листал, этого не было, это была чисто практическая магия. Вот же ж, бля! И как мне быть?!