Жемчужница

— Я не против яблок, — призналась Алана, вспомнив, как Элайза, старшая сестра, великая любительница приключений и путешествий, однажды угостила её яблоками, красными-красными, словно пламенный закат, и как ей ужасно понравились эти фрукты. Элайза вообще много чего приносила из своих прогулок: статуэтки, которыми Индина любила выставлять свою комнату, украшения, которые с восторгом надевала Люсиль-красавица, зеркала и изумительные гребни, которые утаскивала к себе эгоистичная Тэнья, даже тонкие арфы, сразу оказывавшиеся в руках музыкальных Укры и Ялда, и мечи с кинжалами, тотчас же забираемые Ромом, обожающим оружие.

Алана прикрыла глаза и почувствовала, как на губах застыла лёгкая улыбка — прекрасное же было время, когда вся семья была в сборе.

Мана обрадованно закивал, невероятно милый и чем-то даже напоминающий Элайзу — такой же черноволосый и кудрявый, такой же мягкий и ласковый, и вытащил из кармана легких широких штанов яблоко.

Это яблоко Алана приняла с опаской. Оно было какое-то совсем другое… Желтое. Мана, однако, протягивал его очень уверенно, словно точно знал, что это именно яблоко, а не что-то иное.

— Оно какое-то странное, — не преминула заметить девушка, покрутив лакомство в руках, и в ответ на это парень вскинул брови в легком недоумении. — Разве яблоки не должны быть красными?

Мана на ее реплику рассмеялся, теперь уже как-то не натужно, как-то совсем легко, словно решил, что с ней можно обращаться не так чопорно, как хотя бы минутой ранее (и девушка была согласна, она этого не любила), и теперь уже Алана воззрилась на него с недоумением.

— Яблоки бывают разных сортов и разных цветов, — наконец отсмеявшись — заразительно и совершенно беззлобно, — охотно пояснил ей парень. — Красные, верно, зеленые и желтые. И каждый сорт по-своему полезен и нужен, уж поверь! — сообщил он. — Попробуй, а я расскажу, если хочешь, что делают из яблок в Поднебесной.

Алана на секунду нахмурила брови, но потом медленно кивнула и надкусила фрукт, пробивая зубами тонкую кожуру солнечно-желтого цвета и тут же зажмуриваясь.

Она плохо помнила вкус красных яблок Элайзы, но это угощение было явно не хуже, просто немного другое.

Мана заулыбался, когда увидел, как она отреагировала, и осторожно присел на стоящий подле еще так и не тронутой кровати стул.

— У нас в Империи из яблок делают вино, — поделился он, доставая из кармана еще одно лакомство и сам с хрустом вгрызаясь зубами в его бок. — А еще — сироп для десертов и варенье варят. Ох, варенье из яблок просто восхитительное!

— Вино? Варенье? — недоумённо поинтересовалась Алана, с удовольствием откусывая от яблока ещё и ещё и слизывая с кожи потёкший пенистый сок.

— Вино — это напиток, — принялся пояснять Мана, переставляя стул ближе к аквариуму, и девушка заинтересованно прижалась к стеклу, желая оказаться сейчас за пределами аквариума, рядом с этим человеком, и говорить без этой преграды, теснота которой давила на виски. — А варенье — густая субстанция из мякоти фрукта, — сбивчиво рассказал парень, жестикулируя и улыбаясь. — А у вас разве нет фруктов в океане? — удивлённо спросил он.

Алана пережевала косточки, бросая взгляд на ещё одно яблоко в руках Маны, на что тот добродушно передал его ей, и начала вспоминать. Перед глазами сразу нарисовались подводные плантации, полные самых разнообразных фруктов и овощей, и она качнула головой.

— Есть. Около столицы, например, были сотни километров полей, — девушка прикрыла глаза, облизывая сладкие губы, и вздохнула. — Но теперь мы мало что выращиваем: лишь в северных морях развито земледелие, потому что люди не суются в ледяные крепости.

— Люди… — Мана невесело поджал губы и потер пальцами переносицу. — Столько времени прошло, а дураки никак не перебесятся с этой охотой на сирен, — вздохнул он устало, и Алана заинтересованно подобралась, вслушиваясь в его голос.

— А вы, значит, на сирен не охотитесь? — хмыкнула она недоверчиво. Ей все же не слишком верилось в такое несмотря на слова Тики еще в бухте.

Однако Мана, к которому она как-то сразу прониклась расположением, покачал головой.

— У нас не слишком хорошие отношение с другими странами, — произнес он, — и никто в море, кроме нас, не говорит на языке Поднебесной именно из-за сирен. Видишь ли… В свое время предок нынешнего императора умыл кровью полконтинента. Человек он был не злобный, но на расправу скорый, и его очень возмущало отношение жителей других стран к русалкам и тритонам. В Империи не чтят богов — чтят природу и ее дары и считают, что все живое имеет душу. И поэтому сирены у нас… — здесь Мана, хороший, как оказалось, рассказчик, замер, словно силясь подобрать слова. — Они вроде голоса морей и океанов, многие считают — вы выражаете волю водной стихии. Что вы — это и есть душа, понимаешь?

— То есть… у вас убивать сирен считается кощунством? — удивленно вскинула брови девушка, подтягиваясь по стенке аквариума вверх и перегибаясь через нее. Так стекло упиралось в живот, но ничего не поделаешь.

Мана кивнул.

— Я знаю, что в это слабо верится, — усмехнулся он, — потому что охотников на русалок и сейчас много, даже учитывая то, что в нашей стране вы почти превратились в сказку, но… Хм… Я думаю, ты сама увидишь, когда мы доберемся до столицы.

Алана заинтересованно опустила голову вниз, желая оказаться к парню как можно ближе, чтобы всмотреться в его глаза, хотя на самом деле все его эмоции прекрасно были видны и так: душа искрилась мягко, словно бы обволакивая своим ласковым светом, и было так тепло, так хорошо рядом с этим человеком, что просто хотелось прижаться к его боку и прикорнуть немного.

Мана и правда напоминал этим качеством Элайзу, к которой тоже всегда хотелось спрятаться под руку и видеть сны.

Алана впервые за много лет ощутила, как остро не хватает ей сестры.

Вдруг ладонь соскользнула, и девушка кубарем полетела вниз, оцарапав кожу живота и, кажется, содрав несколько чешуек. Мана обеспокоенно забормотал, заносился рядом с ней, боясь прикоснуться, но явно желая помочь, однако она лишь выдохнула, задорно хохотнув.

— Как же меня достал этот аквариум, ты просто не представляешь, — рассмеялась Алана, от души хлопнув одним из плавником по стеклу. — Не переживай, я не фарфоровая, — спокойно уверила она взволнованного парня и с удовольствием пододвинулась к нему поближе, силком усаживая замельтешившего в поисках какой-то странной «аптечки» Ману рядом с собой. — А что за столица?

Бедняга закусил губу, явно мечась между желанием рассказать больше и что-то сделать с ней, валяющейся на полу, но в итоге сел, и Алана заулыбалась, решив, что выглядела достаточно убедительной, раз он переменил свое мнение.

— Столица — это Южная столица, — улыбнулся Мана — и тут же вздохнул, отводя глаза от ее груди (да что они все так боятся на нее смотреть?!). — Может, я помогу тебе перебраться на кровать?..

Девушка закатила глаза и, протянув руку, щелкнула его по носу.

— Сиди и рассказывай!

— Ладно-ладно… — понурился он, но всего на секунду. — В общем… В Поднебесной четыре основных города — по сторонам света, и все они зовутся столицами: Северная, Южная, Западная и Восточная. Но главная — всего одна, Южная. И когда говорят о городе, в котором находится императорская чета, всегда зовут его просто столицей, — пояснил парень, разведя руками.

— Путано как-то, — хмыкнула Алана. — Это традиция, да?

Мана кивнул.

— У нас вообще-то очень много традиций, — поделился он. — Мы отдаем дань духам — в такие дни устраиваются ярмарки и фестивали в их честь. Еще у нас есть день основания императорской четы, день окончания строительства стены… — он перечислял, даже считая по пальцам, как будто не хотел повторяться, и девушка удивленно вскинула брови.