Жена палача

– Не радуйся, - пригрозила я. – Разговор только начат. Насчет фьера Капрета я полностью на твоей стороне. Ты поступил правильно, а кто недоволен тем, что неприглядная правда вышла наружу – пусть обвиняет собственное лицемерие, а не тебя. Но я о другом… О наших детях, Рейнар… Ты воспользовался тем, что я ничего не знаю об этой стороне жизни и… обманул. Ты понимаешь, как глупо я себя чувствую? Зачем ты так со мной? Я ждала, что вот-вот забеременею, а вместо этого…

От его радости не осталось и следа.

– Я так решил, - сказал Рейнар жёстко, - и своего решения не изменю. Ты вправе решать за себя, но не вправе одна решать за детей.

Эти были жестокие слова, и они ударили меня больнее, чем пренебрежение сестры и злость её мужа.

– Зато ты прекрасно решил за них!
– воскликнула я.
– И за меня!..

Мы обменялись гневными взглядами, но почти одновременно опомнились. Рейнар первым сделал шаг к примирению и обнял меня, и я не стала противиться его объятиям, спрятавшись у него на груди.

– Подождём год, - тихо заговорил Рейнар, - если за это время не передумаешь, то тогда решим вместе.

– Год, это так долго, - вздохнула я горько. – Но хорошо, я готова. Потому что вижу, что иначе ты не поверишь в мою любовь. До сих пор мне не веришь.

– Давай ужинать, - сказал он. – Если больше я ни в чем не провинился.

Мы поужинали и легли спать, и когда муж погладил меня по плечу и поцеловал в шею, я не стала противиться его любви.

– Я верю тебе, - шепнул Рейнар, укладываясь на спину и притягивая меня к себе на грудь, - но иногда всё это кажется сном…

– Но это не сон, - возразила я, подчиняясь ему, когда он усадил меня на себя сверху, поглаживая мои бедра - подсказывая, чего ему хотелось.

Когда-то он разрешил делать с ним всё, что мне захочется, но я понятия не имела, как вести себя с мужчиной. Даже смешно вспомнить, как я погладила Рейнара по груди и посчитала, что это слишком бесстыдно и развратно. Сейчас я гладила его грудь ничуть не стесняясь, и хотела гораздо большего – хотела так же сильно, как он.

– Сними рубашку, - попросил Рейнар, и лёгкая хрипотца в его голосе вызвала сладкую дрожь в теле.

Я сняла рубашку и встряхнула волосами, свободно распуская их по плечам. Наградой мне было нетерпеливое движение бедрами – Рейнар уже не мог сдерживаться, но я не позволила ему сразу перейти к главному, решив немного помучить в наказание за его секреты.

– Больше вы ничего не скрываете? – спросила я, целуя мужа и касаясь сосками его груди. – Может, у вас есть ещё тайны, мастер Рейнар?

– Боже, Виоль! Ты хочешь моей смерти? – он пытался усадить меня на себя, но я продолжала его целовать, делая вид, что не замечаю, как он распалён страсть. – Никаких секретов больше, – выдохнул он, сдавшись. – Ни одного секрета, обещаю.

– Я запомнила ваши слова, мастер Рейнар, - торжественно сказала я, позволяя ему, наконец, сделать то, к чему он стремился. – Главное, чтобы вы о них не забыли… - я договаривала, уже едва сдерживая сладостные стоны, потому что вместе с ощущением наполненности вокруг всплеснули огненные волны наслаждения.

Рейнар держал меня за пояс, подсказывая движения, и я полностью доверилась ему, хотя и знала, что в последний момент, когда огненная река захлестнет меня с головой, он снова оставит меня… И невозможно упрекнуть его, ведь всё это – ради меня… Благороден… слишком благороден…

– Виоль… - простонал Рейнар сквозь зубы, заставляя меня двигаться быстрее, и больше я ни о чем не смогла думать, полностью растворившись в его любви – в любви палача с рябинового холма.

Утром меня разбудило солнце, потому что вечером я позабыла опустить шторы.

Я наблюдала уже привычную картину – как солнечные блики плясали на жёлтых обоях, словно мотыльки по цветам.

Рейнара уже не было рядом, но я слышала, как внизу звякнула ложка о чашку – наверное, он пил кофе или чай.

Спустившись вниз, я застала мужа уже на пороге, с лекарской сумкой на плече.

– Наверное, буду поздно, - сказал он, целуя меня на прощание. – Позвали в дальнюю деревню… там даже дороги нет…

– Удачи тебе, - пожелала я, обнимая его и приникая к нему всем телом. – Я буду ждать, возвращайся поскорее.

Пока он уходил с холма, я стояла на крыльце, глядя вслед. Рейнар оглядывался через каждый шаг и махал рукой.

Да, вчера безмятежность моего счастья была нарушена. Но всё в моих руках. Пусть Рейнар сомневается в моей любви, только я смогу разубедить его в обратном. Даже если для этого мне придётся прождать год. Его любовь стоит этого. Стоит и большего…

Оставшись одна, я не спеша позавтракала, чувствуя приятную усталость после бурной ночи, приняла ванну, вымыла волосы и ополоснула их травяным настоем ромашки и календулы – чтобы были мягче и сияли золотистым светом. Вряд ли Рейнару было известно о таких свойствах этих растений, тут я могла потягаться с ним в знаниях.

Потом я принесла воды, перемыла посуду и поставила вариться баранью лопатку, чтобы приготовить к приходу мужа густой суп с кореньями и пшеном, а потом затеяла уборку.

Распахнув окна во всем доме, я вымыла стекла, выколотила и разложила на солнце подушки и перины, и занялась тем, что давно хотела сделать – навести порядок в комнате, где Рейнар хранил травы, специи и готовые лекарственные снадобья.

Я тщательно протерла все колбы и реторты, ссыпала сухие травы в плетеные короба и подписала их, а потом занялась шкафом. Я старалась не нарушить порядок бесчисленных баночек, склянок и шкатулок, смахивая с них пыль и расставляя по полкам. Вряд ли Рейнар будет рад, если не сможет найти фиалковый корень, который стоял слева на верхней полке, а я вдруг переставлю его на нижнюю полку, справа.

Добравшись до середины, я нашарила в углу шкафа что-то мягкое – какую-то скомканную тряпку, и, потянув её на свет, обнаружила… женский чулок.

Шелковый чулок – с серебряными стрелками, с изящной вышивкой в виде павлина на ветке от мыска до подъема, и точно не принадлежавший мне.

В первое мгновение я чуть не упала с табурета, на котором стояла. В голове пронеслись картины – одна ужаснее другой. Рейнар принимает у себя любовницу, а потом прячет забытый ею чулок…

Неужели, Лилиана была права? И фьера Амелия со Сморретом говорили правду?.. Мой муж развлекался здесь с благородными дамами?